Страница 3 из 15
Египетский бог взревел и упал на колени. С ненавистью прохрипел нечто неразборчивое.
– А ведь все было так хорошо! – пошел по кругу невольник. – Я стоял, никого не трогал. И чего вы ко мне привязались, добрые люди?
«Добрые люди» шарахались в стороны. Они смотрели на происходящее с ужасом и вмешиваться в схватку бога и колдуна явно не стремились. На земле и без того уже лежало несколько убитых и полтора десятка покалеченных горожан.
Простым смертным весьма опасно встревать в споры великих. Сметут и не заметят!
Однако это вовсе не отменяло неизменного человеческого любопытства. Шум схватки, крики, поступь могучего бога и его голос привлекли общее внимание. Пытаясь узнать, что происходит, к торгу подтянулись стражники от городских ворот и с окраин, вслед за ними туда же пришли портовые грузчики и корабельщики, разносчики чистой воды и торговцы фруктами, на звук выглянули из своих домов и многие горожане. К тому моменту, когда великий Хапи перевел дух, выпрямился, выдернул из живота копье и метнул в колдуна – улицы уже совершенно обезлюдели, дома же опустели наполовину. Почти все горожане собрались в центр Нехебта на редкостное представление.
Наконечник чиркнул невольника по плечу, скользнул дальше и врезался в утоптанную землю с такой силой, что камень разлетелся крупными черными осколками. Раб прыгнул вперед, крутанулся, двумя руками удерживая свое копье за самый край древка – и кончик сверкающего на солнце острия с легкостью вспорол буро-зеленую кожу на две ладони ниже пупка.
Жизни огромного жирдяя рана явно не угрожала – однако кровь хлынула парным потоком, едва не залив шустрого колдуна, опять нырнувшего могучему Хапи между ног. Невольник кувыркнулся, поднялся – и тут же с силой уколол врага чуть выше поясницы. Египетский бог злобно рявкнул, резко разворачиваясь – однако невольник оказался быстрее, одним прыжком снова заскочив ему за спину. Великий Хапи опять вскрикнул, теперь от укола в ягодицу, быстро наклонился и ударил посохом назад прямо между ног. В этот раз он добился цели: выточенное из слоновой кости и украшенное изумрудами оголовье врезалось колдуну в грудь с такой силой, что несчастный отлетел на десятки шагов, снес собою несколько навесов и увяз среди арбузов и парусиновых пологов.
– Твою мать… – прохрипел несчастный, неуверенно взмахивая руками и дергая ногой.
К его счастью, великий Хапи не поспешил добить врага, затоптать, изуродовать посохом. Толстый великан вообще выпустил из рук оружие и сжал пальцами кожу на ране на животе. Сосредоточено замер. Над разгромленным торгом повисла долгая, тяжелая тишина. Наконец буро-зеленый гигант развел руки – и смертные увидели, что от страшного повреждения остался всего лишь длинный рыхлый рубец.
– Слава великому Хапи! – вскинул руки кто-то из горожан, и его восхищенный возглас тут же подхватили остальные египтяне: – Слава всесильному! Слава всемогущему! Бессмертный Хапи с нами!
– Я тоже с вами, ребята… – покачиваясь, поднялся в розовой мякоти колдун, тряхнул головой: – Давненько меня так красиво не охаживали…
– Убейте его! – вскинул указующий перст зеленый бог.
– Не советую… – рассмеялся невольник, и воздух с шелестом прорезал стремительный черный штрих.
Великий Хапи захрипел, выдернул вонзившееся в горло копье, однако прыгнувший вперед колдун взмахнул толстой пальмовой слегой, каковая только что подпирала какой-то из навесов, ударил ею великана по левой голени.
Нога подломилась, и толстяк шумно рухнул прямо на толпу, безжалостно давя своих почитателей.
– Какой ужас! – жалостливо поморщился колдун. – Хотя, при таких жирах ты должен быть мягеньким. Надеюсь, до смерти никого не расплющишь.
И невольник поспешил откатить оброненное врагом копье подальше от зеленой руки.
Великий Хапи скрючился, дотянулся ладонями до сломанной голени, крепко ее сжал.
Колдун, опираясь на слегу, спокойно наблюдал за исцелением врага. И тут по площади, усеянной смуглыми телами, битым кирпичом, финиками, персиками и рваными кулями с зерном – мелькнула быстрая тень.
– Наконец-то! – облегченно перевел дух невольник, поднимая лицо к небу. – А то я уж подумал, что великого Хапи бросили мне на растерзание!
Огромный орел, с размахом крыльев в полтора десятка шагов, резко снизился. Уронил на торг столь же гигантскую королевскую кобру.
– Привет! – торопливо попятившись, помахал ладонью колдун и широко улыбнулся.
Кобра, стрельнув между губами раздвоенным языком, быстро свернула тело, тут же стремительно метнулась вперед и…
…как-то в этот миг непонятно получилось – но змея вцепилась вовсе не в тело наглого человечка, а в жирное плечо могучего бога Хапи. Невольник же, крутанувшись, добавил укусу силу, с размаху ударив огромную гадину своей оглоблей сзади по голове. Тут же отскочил к копью – но поднять не успел. Огромный орел буквально рухнул на колдуна, и только вовремя вскинутая над головой слега спасла того от крепкого изогнутого клюва.
Древесина, попавшая под укус, разлетелась в щепки, но мужчина успел припасть к земле, откатиться и подхватить-таки копье, тут же выставив над собой. Птица отдернула голову, взмахнула крыльями, отрываясь от земли, попыталась схватить врага когтями.
– Да чтоб тебя… – Невольник опять откатился, вскинул копье над головой, удерживая горизонтально. Оно и попало в лапы пернатого хищника.
Орел начал взлет, отрывая колдуна от земли. Тот попытался было вырвать оружие, но на высоте в три человеческих роста осознал самоубийственную глупость своих стараний, разжал пальцы и грохнулся на головы египтян. Сбив кого-то с ног, а кого-то растолкав, он провалился до земли, тут же вскочил на ноги, с неожиданной силой поднял и подбросил вверх двух довольно крупных мужчин, прорвался к зажатому толпой стражнику, оглушил его прямым в челюсть, вырвал из руки копье и с разворота метнул в небо.
Птица, что уже падала на свою жертву с голубого зенита, шарахнулась от опасности влево и ушла на новый круг, набирая высоту. Колдун поспешил выдернуть из поясной петли стражника уже совсем старую, с засаленной рукоятью и почерневшими ремнями, палицу. Взвесил ее в руке и закрутился, оценивая обстановку.
Горожане поблизости, неожиданно для себя из зрителей оказавшиеся участниками битвы, с громкими криками шарахнулись в стороны. Но безуспешно – ибо зеваки, стоящие дальше, опасности не ощущали и продолжали оставаться на месте. Никто не желал пропустить столь редкостное зрелище.
Битва богов!
Прямо у них, в Нехебте, в тихом и безопасном верхнем номе!
Теперь будет о чем вспомнить за пиалой с пенным пивом, поболтать с друзьями, рассказать детям…
Буро-зеленый великан, даже для бога на диво быстро подлечивший ногу, уже выпрямлялся во весь рост, опираясь на сверкающий золотом посох. Яд божественной змеюги то ли оказался для него безвреден, то ли еще не успел подействовать.
Гигантская кобра тем временем сворачивала тело в петли, а громадный орел складывал крылья, начиная падение с несметной высоты.
Колдун посмотрел на врагов, на боевую палицу с грязным, попахивающим гнильцой гранитным навершием, громко вздохнул и смиренно развел руками:
– Вот тут мне, похоже, и хана!
Змея метнулась вперед, падающий с неба хищник выставил растопыренные лапы. Но в самый последний миг перед неминуемой смертью иноземца – орел вдруг вцепился кобре в загривок, тяжело взмахнул крыльями и вместе с ней ринулся дальше над домами.
По толпе промчался изумленный выдох, у великана же от удивления буквально отвисла челюсть. А когда взгляд египетского бога опустился на невольника, тот задорно подмигнул и перекинул палицу из руки в руку:
– Поссорились, наверное, девочки. Ты же знаешь, как это бывает? Всего минуту назад лучшие подруги, а мгновением спустя друг другу когтями в глотки уже вцепились!
Жирный гигант тихо зарычал, скривился, перехватил посох обеими руками.
Ближние к невольнику горожане взвыли от ужаса и шарахнулись в стороны, в отчаянии вскарабкиваясь на головы друг к другу. Дальние – наоборот, качнулись ближе, стараясь не упустить ни единой детали поединка.