Мастер

– И что? – в голосе у генерала зазвучала неуверенность.

– А зачем ты мне здесь нужен, толстый боров? – оскалился Доченко.

– Ты что, Олег? Да куда вы без меня? Меня же спасать придут, – запыхтел генерал.

– И узнают, что тебя разбойники убили, – хмыкнул Доченко. – А без тебя нам очень хорошо будет. Ты больше других берешь. Мы ведь к тебе обратились только потому, что спецназ округа без тебя нельзя использовать. На твое место Фомичева поставят. Он куда сговорчивее. И девок с невольничьих рынков ему не надо. Он зеленые с удовольствием берет.

– Олег…

Закончить фразы не удалось – Доченко навалился на него всей массой и принялся душить своими огромными ручищами. Генерал сопротивлялся, но безуспешно. Через несколько минут он дернулся в последний раз и затих.

Убедившись, что подельник мертв, Доченко выпрямился во весь свой немалый рост. Невольницы смотрели на него с ужасом. Он смерил девушек взглядом. “Неплохой стартовый капитал. Одна порченная, но ничего. Мы здесь такие дела закрутим…”

Доченко верил в свою судьбу. Архангелогородский паренек из маленькой деревеньки, он приехал в Петербург, чтобы выучиться на археолога. Первый и последний в своей семье, один из немногих в деревне, он получил высшее образование, чем возвысился – в собственных глазах – над земляками.

Настали времена дикого рынка, и, забросив лопату и щетку, он начал челночить между Турцией и Питером, причем торговцем оказался отменным. Но барыш, в отличие от новых коллег, вложил в образование. Получил сертификат на работу с ценными бумагами и нырнул в круговорот спекуляций.

Прошли годы, и владелец инвестиционно-консалтинговой фирмы Олег Доченко уже занимался серыми и теневыми операциями по свержению администраций предприятий, которые хотели захватить его клиенты. Скупить через подставных лиц акции, провести альтернативное собрание акционеров, организовать пиар-акции[5] против старой администрации…

Но это ли было вершиной для такого человека, как он? Доченко мечтал о большем. Он видел себя директором крупного промышленного комбината, членом правительства, или – чем черт не шутит? – почему талантливый брокер не может стать главой государства, если в свое время это удалось полуграмотному семинаристу?

Но время шло. Высокие посты занимали другие. Ему же, проведшему очередную операцию по свержению директора какого-нибудь предприятия, выплачивали оговоренные суммы, говорили приятные слова – и просили ждать нового заказа. Никто не хотел видеть того потенциала, который нес в себе этот архангелогородский мужик.

Однако унывать Доченко не привык. “Везет тому, кто сам везет”, – было его любимой поговоркой. Он занялся посредничеством в инвестиционной деятельности – дело муторное и не слишком доходное. Ничего, перетерпим. Он точно знал: рано или поздно, но придет, неизбежно придет проект, который вознесет на вершину; верил в свою удачу.

Проект “со связью” он щелкнул, как орешек. Двести тысяч долларов – затея, прямо скажем, скромная. Да и шесть тысяч долларов комиссионных – не такие уж большие деньги. Хотя и не лишние.

И тут – столь необычное развитие событий. Доченко воодушевился; взыграли угасший было интерес к истории – и амбиции. Он уже пересчитывал будущие доходы от продажи Ивану Грозному и Стефану Баторию автоматов, гаубиц, танков… Да и не в одних доходах дело. Что может даже дивизия стрельцов против роты спецназа двадцать первого века? И почему бы талантливому брокеру не стать царем всея Руси, если когда-то полуграмотный семинарист… Московский трон ждал – теперь он знал это точно. С военной мощью Руси, усиленной военными достижениями двадцатого века, можно присоединить и Польшу. Не говоря уже о какой-то там Северороссии этого мира. Бред, нонсенс – ее и вовсе быть не должно. Он исправит ошибку истории. И тогда… Император Великой Восточной империи – вот это для него, для Олега Доченко.

Досадные случайности – дурак генерал, какой-то технический сбой – снова спутали все карты. Ничего, везет тому, кто сам везет. Он своего добьется. Он это умеет. Его ждет великое будущее.

Глава 13

ПРЕДЛОЖЕНИЕ, ОТ КОТОРОГО МОЖНО ОТКАЗАТЬСЯ

Ночью прошел дождь – осевшие на деревьях капли скатывались с листьев и с тихим звуком падали на пропитанную влагой землю. Стояла первая половина августа: днем еще по-летнему тепло, а ночи уже достаточно прохладные.

Отряд сидел на берегу ручья, бежавшего по псковскому лесу, чтобы в конце концов влиться в реку Великую. Здесь, метрах в ста от места, где вошли они в этот мир, участники неудавшейся экспедиции по захвату князя Андрея Курбского находились уже шестой день.

После побега пленника и обнаружения погони стало ясно, что поставленной задачи отряду не выполнить, и капитан приказал возвращаться. Назад двигались угрюмо, почти без разговоров. Капитан подчеркнуто держался особняком, лишь изредка перебрасываясь несколькими словами с хмурым, погруженным в себя старшиной или с Басовым. Последний выглядел отрешенным. Впрочем, сейчас он все чаще держался рядом с Петром.

В первую ночь после побега Курбского и их ухода от погони историк почти не спал – в голове неистово роились мысли. Однако вскоре и мысли, и чувства были вытеснены трудностями обратного пути, который давался значительнее тяжелее первого марш-броска.

Уже на границе с псковскими землями Петр почувствовал, что простужен: он испытывал слабость, горло болело, одолевали кашель и насморк. Басов пощупал пульс, хмыкнул, дал какую-то таблетку и отправился говорить с капитаном. Петр слышал, как тот что-то резко ответил и сделал рубящее движение рукой. Басов с сожалением покачал головой.

Однако капитан, по-видимому, все же внял просьбе, и темп продвижения замедлился. Когда отряд “вышел в точку”, Петр совсем расклеился – температура под тридцать восемь, сопли текли рекой, кашель душил чуть ли не ежеминутно. Окончательно измотанный, он мечтал об одном: поскорее вернуться в свой мир и рухнуть на койку в офицерском общежитии, где они жили перед отправкой. И тут – громом с ясного неба – послышались слова капитана:

5

Пиар (от англ. PR – public relation, т. е. связи с общественностью). – В данном случае подразумевается “черный пиар” – организация компаний в прессе по дискредитации определенных людей.