Страница 17 из 39
Избитый мальчик не пошёл есть. Элизабет устроилась в удобной позе с миской, полной воды и, когда Пурпурный Человек ушёл, погрузилась в дрёму. Сквозь полуприкрытые веки она заметила движение и мигом проснулась, в страхе хватаясь за миску. К ней приближался этот новый мальчик, он подполз к ней и одним глазом – второй отёк и не открывался – смотрел ей в лицо.
– Ты… ты говоришь? – спросил он. Элизабет было открыла рот, но сказать слово не получилось, и она издала какой-то мерзкое мычание. «Как же противно, – подумала она, – неужели я разучилась говорить? Почему Пурпурный Человек со мной не разговаривает? Неужели ему хочется, чтобы я онемела, а как же тогда крики, как же я смогу кричать и доставлять ему удовольствие, если онемею?»
– Можно попить воды? – спросил мальчик.
«Моей воды? – изумилась Элизабет. – Пурпурный Человек же только что был здесь, он бы дал тебе воды, если бы ты попросил! Как ты можешь требовать моей воды, я сама наполнила свою миску! Ты не понимаешь, наверное, как здесь всё устроено! Ну так он объяснит тебе, не сомневайся, ты всё поймёшь со временем… если выживешь, а я сомневаюсь, что ты выживешь, если будешь так продолжать…»
– Пожалуйста… – повторил мальчик. – Можно попить воды? Немного воды, я попью и больше тебя не побеспокою… Я умру, если не выпью воды…
«Он умрёт? Какая гадость! У нас уже давно никто не умирал здесь, – подумала Элизабет. – Но если он умрёт, то хозяин может не убрать его труп сразу, и он будет лежать и вонять, а это неприятно… Я сыта и пить не хочу, я могу дать ему немного воды, если он боится попросить у хозяина. Просто не надо было его расстраивать, вот что!»
– Пожалуйста… можно воды? Я просил у них, но мне никто не дал…
«Ещё чего, чтобы все тебе давали свою воду! – Элизабет помедлила и протянула ему миску. – На! Пей, но только из моих рук, а то всё выпьешь… И это в первый и последний раз, больше никогда такого не будет, поэтому не огорчай хозяина и бери у него воду сам…»
Мальчик склонился над миской и начал лакать воду. Он пил очень медленно, и Элизабет это раздражало, и она вскоре вырвала миску у него из-под носа. Он не успел убрать лицо, и Элизабет расплескала немного воды. Мальчик отшатнулся, упав на бок, и виновато на неё посмотрел. Элизабет заглянула в миску и увидела там кровь.
«Он испортил мою воду! Испортил мою воду!!»
– Спасибо, – сказал мальчик. – Как тебя… как тебя зовут?
«Он испортил мою воду! Что он спрашивает, как он смеет со мной говорить, он же знает, что я теперь могу только мычать, потому что хозяин со мной не разговаривает!»
– Ты говоришь?.. Как тебя зовут?
Элизабет опять попыталась выдавить из себя звук. Что-то получилось, но звук собственного голоса показался ей таким неприятным, что Элизабет от неожиданности испугалась и решила больше никогда не разговаривать.
– Меня зовут Капила, – сказал мальчик. – Ка-пи-ла. Ты понимаешь?..
«Я не глухая! – заорала внутри своей головы на него Элизабет. – Капила, какое дурацкое имя, что тут понимать! А меня зовут Элизабет, Э-ли-за-бет, понимаешь, и моё имя лучше твоего, оно красивое, меня так называла моя мама!.. Мама!»
Элизабет вспомнила маму. Вспомнила, как та произносила её имя.
– А тебя как зовут?
– Элизабет, – вдруг откликнулась девочка. – Меня зовут Элизабет. Так меня называла мама.
– Алишавет?
– Элизабет, Капила, – произнесла девочка, и вдруг у неё на глазах выступили слёзы. Отчего? Почему она заплакала, ничего ведь не случилось, никто не причинил ей боль… Почему она плачет, почему ей так хочется рыдать, глядя в отёкшее лицо Капилы…
– Со мной никто не хочет разговаривать, – сказал Капила. – Никто не хотел мне дать воды. Спасибо, Элизабет, что дала мне попить. Я бы умер, если бы не попил. Спасибо тебе, Элизабет…
– Капила, – повторила Элизабет его имя. Так странно, так странно исказился её голос сквозь слёзы.
– Спасибо, Элизабет, – повторил мальчик. – Ты такая одна здесь… Больше никто не хочет со мной разговаривать… Они считают, что если поговорят со мной, то их… их убьют…
Капила тоже заплакал. «Ну и дурак! – подумала Элизабет. – Они не боятся, что их убьют, если они заговорят с тобой, ты просто дурак, ты ничего не понимаешь! Они просто не умеют разговаривать, они умеют только ГЛАЗЕТЬ, больше они ничего не умеют…»
Элизабет сидела и смотрела, как мальчик плачет, ни слова не говоря ему. Когда он успокоился, то отвернулся и отполз в сторону. Элизабет внимательно за ним следила. Капила отправился не в свой угол, а угнездился недалеко от неё, свернулся в позе эмбриона и затих.
17 февраля 2032 года. Дели
Пурпурный Человек вчера не спускался в подвал; сегодня он появился только во второй половине дня, принёс еды и забрал с собой одну из младших девочек. Когда Элизабет поела, Капила подобрался к ней:
– Элизабет?
«Что? Опять воды не хватает? Ты выпил две миски, теперь тебя будет тошнить!»
– Элизабет?.. – повторил мальчик.
– Капила.
– Элизабет, – улыбнулся он. – Ты единственная, кто разговаривает.
– Что тебе? – спросила она. Он насупился, и ей показалось, что он сейчас уйдёт. Странно, но ей этого не хотелось. – Ты болеешь?
Капила удивлённо на неё посмотрел и потёр ноги.
– Тебе больно? – спросила Элизабет.
– Да, – сказал он.
– Не будет долго больно, – сказала Элизабет.
– Ты не хочешь его убить? – спросил Капила.
«ЧТО?!!»
– Ты не хочешь его убить? – повторил мальчик. – Никто, кроме тебя, не разговаривает, но я думаю, они нам помогут, если мы…
«КТО нам поможет, о ЧЁМ ты говоришь… Они нас загрызут, если ты попытаешься что-то сделать с хозяином, я тебя сама загрызу, это же хозяин, Капила, как ты не понимаешь, он даёт нам еду, он даёт нам жить, кто мы без него…»
– Мы все здесь умрём, если не убежим, – продолжил мальчик. – У меня в Нью-Дели живёт тётя, она нам поможет, если мы убежим. Я знаю, как до неё добраться, нужно только убить его и выйти из дома… Мы можем взять с собой немного еды, я знаю, где кухня, я заметил, это вторая дверь по коридору… Мы можем его убить, когда он спустится сюда в следующий раз, если ты привлечёшь его внимание, а я спрячусь за лестницей… Если нам помогут, если мы все вместе на него набросимся…
«НИКТО не будет тебе помогать, Капила, опомнись, как ты можешь о таком думать… – Элизабет осеклась. Она ведь сама думала о том же, думала днями и ночами, попав сюда. – Значит, так думают сначала все, но время пройдёт, и ты поймёшь, что это невозможно…»
– Нет, – отрезала она.
– Почему нет? – удивился он. – Сколько тебе лет?
Элизабет не знала точного ответа на этот вопрос.
– Так нельзя говорить, – сказала она. – Не говори так.
– Не бойся, – сказал мальчик. – Обычно он в доме один, а нас – одиннадцать… я посчитал. Ты умеешь считать?
Она умела считать. Она была лучшей в классе по устному счёту.
– Нас одиннадцать, – повторил он. – Если он спустится сюда, то ещё один человек будет наверху… Но если убить его, то тот, наверху, испугается и убежит… А мы уйдём…
– Куда мы уйдём? – спросила Элизабет. – Мы никуда не уйдём.
– Ты меня слушаешь? – спросил мальчик. – К тёте моей, я же говорю…
– С нами никто не пойдёт.
– Тогда мы сбежим вдвоём, – сказал Капила. – А если остальные останутся, мы вызовем полицию и…
– Нет! – охнула Элизабет. – Нет, нет, нет!
«Полицию! Он не знает, он не знает, что Пурпурный Человек и есть полиция, он даже не представляет себе, нет, это слишком опасно, слишком страшно, а он не такой уж и злой, Капила привыкнет, может быть, мы будем даже так сидеть здесь и говорить, и иногда даже смеяться над тем, что испытали наверху, в конце концов мы сытые, мы живые, а Пурпурный Человек не даст нас в обиду, он внутри не такой, как снаружи…»
– Мы должны сбежать, – сказал Капила.
Элизабет показалось, что он говорит слишком громко. Она огляделась – и действительно, на них глазели из всех углов. Элизабет показала на рот Капилы и зашипела. Тот не понял.