Второй Шанс

По узорам на луке перебегали искры, постепенно наполняя их ровным свечением.

— Он — магический! — острое осознание пришло ко мне с первой пощечиной неестественного ветра, задувшего из сердца долины. — Он отзывается на то, что происходит вон там!

— Замечательно! Буду надеяться, что это как-то поможет нам, когда мы будем уносить отсюда ноги! — рявкнул Святоша. — Давай, пристегивай колчан! И молись, чтобы эта зеленая светящаяся мерзость не перекрыла нам дорогу из долины — я не хочу на своей шкуре узнать, что это такое!

Я послушалась. Где-то в глубине моего остановившегося сознания родилась мысль — а что, если моя Дорога Сна еще не пройдена до конца, и все это — просто еще одно видение, из которого я должна отыскать выход?..

— Белка, да не стой ты!.. Бежим!..

Ветер в ушах, ветер хлещет по щекам, острые иглы ослепительного света вонзаются в небо, и оно истекает зеленой кровью... Зеленая Кровь... Кровь Владык...

Подножие холма... Древние колонны, изрезанные узорами, морозом и холодной тьмой дня, обращенного в ночь по вине тех, кто сейчас борется с чем-то непостижимым в сердце Мастерской. Достичь колонн, оставить их далеко за своей спиной... Сбивается дыхание... Какие страшные зеленые облака стелятся по земле...

Взрыв где-то высоко в небе, дрожь под ногами. Зеленая молния ударила прямо в колонну... Могучий исполин, обращенный в груду мертвых обломков.

Ганглери.

Я остановилась как вкопанная.

— Белка! Белка, ты чего? — Святоша схватил меня за плечо, лицо у него было совсем белое. — Идем, идем! Тут все хуже делается, успеть бы!..

— Ты иди, — сказала я безнадежно. — Иди, пожалуйста. А я не могу.

— Чего? Ты дура, что ли, совсем? — напарник стиснул оба моих плеча так, что мне стало больно. — Ты куда собралась — вниз, в этот ад кромешный?!

— Не могу я, не могу. Мне надо.

— Из-за дедули, что ли? Да чем ты ему поможешь-то там, Белка?! Он-то не велел тебе уходить разве? Большая помощь ему будет, если ты, на кого он свои дни последние потратил, там же и ляжешь!

— Я не могу, — повторила я, беспомощно глядя на Святошу, признавая разумом полную справедливость его доводов. Он был прав — но то, что звало меня вернуться в Мастерскую, было сильнее. — Я не могу, понимаешь?

— Так, ясно, — гаркнул Святоша, и в следующий миг я оказалась где-то в воздухе, болтая ногами и пытаясь освободиться от его стальной хватки. Мастерская снова начала удаляться от меня, и это вызвало во мне такую острую тоску, что я потеряла всякую власть над собой.

Мое тело извернулось по-змеиному, укусило Святошу за ухо. Меня уронили. Падая, я успела заметить лицо напарника: боль, обида и изумление. Вскочила я мгновенно. Святоша попытался меня схватить, но я увернулась, оказалась у него за спиной и ударила его ногой под колено что было силы. Он сдавленно вскрикнул и упал, а я понеслась прочь — в смертоносную зеленую зарю.

Если я права, то всего этого не случится. Если я права, то дверь из этого сна есть только там, в Мастерской. Если я права, то у нас будет шанс изменить этот день. Если я права, я просто не дам Ганглери уйти из пещеры.

А если нет — то Святоша не должен быть рядом со мной.

Зеленый прилив изменил мир в своих пределах. Я пересекла его границу одним прыжком, и стало ясно, что позади осталось все — грохот, мороз, ужас и чернота. Даже время, похоже, куда-то пропало. Здесь царили зелень, тишина и странное движение, незримое и неслышимое. Я ощущала его только кожей — чувственно-холодное, игривое, слегка колкое. Может быть, это была смерть — живая, осознающая себя смерть, которая пока только присматривалась ко мне и прикидывала, хороша ли я буду на вкус. Зеленый прилив лишил меня всех вех и ориентиров — я бежала, повинуясь только своему внутреннему голосу. Наверх, через холм; мимо темной тени, проступающей откуда-то справа; обогнуть валун, отдышаться, глотнуть колючего густого воздуха, продолжить бег... Время, посмотри, я сейчас быстрее тебя. Время, смотри, я хочу тебя обмануть!

Не знаю, сколько я пробежала перед тем, как мое внимание привлек странный пузырь слева от меня. Его явственная чужеродность в этом зеленом мире так поразила меня, что я остановилась и присмотрелась.

Этот пузырь казался выдутым из обычного стекла; на его поверхности плясали насмешливые зеленые блики, зловеще обнаруживая то движение, которым было наполнено это место. А внутри, напрягшись всем телом, простирала руки к пропавшим небесам Кадраэль Магемма. Весь ее лоск как-то сполз: волосы растрепались, одежда была в беспорядке, а лицо утратило всякую уверенность. Да, пожалуй, это меняло ее сильнее всего: страх не идет никому.

— Эй, — сказала я, приблизившись к пузырю и постучав по нему костяшками пальцев: он вызывал у меня что-то вроде отстраненного любопытства. Да, точно, на ощупь как стекло.

Кадраэль опустила голову, увидела меня, и глаза у нее расширились, став похожими на блюдца.

— Ты?.. — голос ее звучал гулко, но как-то сдавленно. — Ты? Что ты здесь делаешь?.. Как ты смогла... как ты смогла выжить в этом ужасе? Почему ты так спокойно стоишь там?

— Не знаю, — я пожала плечами. — А что случилось? Мой учитель успел вас догнать?

— Твой... учитель... — губы Кадраэль дрогнули. — Да, конечно, я должна была догадаться... Но... он мертв! Мертв! Они все мертвы... все... Мерклес... Басх... и он тоже, он... пришел в самый последний момент...

— Перед чем? Что все это, — я мотнула головой, имея в виду окружающую нас зелень, — значит? Что вы сделали?

— Ужасную глупость... — руки магессы, казалось, готовы были повиснуть плетьми. Похоже, напряжение было чудовищным. — То крепление, которое ты уничтожила... мы сделали его копию, очень давно...

— Значит, вы знали, для чего оно нужно?

— Да... ну, предполагали... и оказалось, что предполагали верно... Мы надеялись, что эта копия сможет стать полноценной заменой... но мы ошиблись...

— Вы использовали копию вместо настоящего крепления и пытались оживить Механизм?

— Да... И теперь он уничтожен… О... Небо...

Лицо Кадраэль исказилось гримасой боли и усталости, а руки снова дрогнули.

— Скажи, как ты это делаешь! — простонала она — Мерклес превратился в кучку пепла прямо у меня на глазах! Этот жуткий свет забирает всех, он — смерть, а я... я не хочу! Помоги! Я... я могу сделать так, что ты больше никогда... никогда и ни в чем не будешь нуждаться! Помоги мне!

— Мой учитель тоже не хотел, — жестко сказала я, не испытывая к ней особенной жалости. — И меньше всего он хотел за ваши ошибки расплачиваться. Я бы, может, и хотела помочь, но я не знаю, как.

В глазах Кадраэль проступило безумие. Она обшаривала меня взглядом с ног до головы, ища хотя бы крошечную зацепку для надежды.

— Лук! — взвизгнула она, вскакивая с колен. — Твой лук! Почему он сейчас светится? Он эльфийский?!

— Ну, вроде бы...

— Ха! За свою сошла, значит! Отдай! Отдай его мне, или я возьму его сама, возьму... пока у меня еще остались силы!

Пузырь вдруг перестал быть стеклянным, заколыхался и потянулся ко мне. Пальцы Кадраэль зажглись алым и золотым, она взмахнула руками, начиная жестовый танец. Мое тело совершило молниеносный прыжок назад прежде, чем я успела об этом подумать, и на поблескивавшую тетиву лука, который магесса так жаждала заполучить, легла стрела.

— Не делай глупостей, пожалуйста, — сказала я, натягивая тетиву.

Кадраэль зашлась надсадным смехом, ее руки оделись алым по локоть. Я различила жест Турс, затем жест Хагл и отстраненно подивилась тому, как легко они вспоминаются.

— Застрелить?! Меня?! Меня, архи-Нэль, ты хочешь остановить жалкой стрелой?! Это все, чему тебя научил этот старый хрыч?! Это все..?

Тут у нее изо рта хлынула кровь, она осела наземь с коротким хрипом, ее руки попытались выдернуть из груди мою стрелу. Не вышло. Она упала лицом вниз, а мгновением позже пузырь, который не сумел защитить ее, исчез. Зеленый ветер, царь этих просторов, жадно накинулся на ее останки и поглотил их без следа. Кажется, теперь я имела представление о том, что случилось с остальными магами. И с Басхом... ох, да мрак с ним!