Страница 43 из 45
платье, что было на ней утром. Она потирала руки и дрожала, Эбен сжал ее крепче.
Они не замечали цветы и кусты вдоль тропы. Золотой свет с поляны стало видно,
ржавые клетки и огарки свеч. Некоторые догорели, едкий дым жалил ее нос и горло. Тене-
люди пропали, вялые листья усеивали землю.
Сапог ударил по полу, и Тариус появился из теней.
- Так это твой лакомый кусочек.
Эбен занял стойку и поднял кинжал.
Тариус прищурился. Его кожа сияла в угасающем свете, его губа блестела от свежего
пореза.
- Думали, пришли позлорадствовать?
- Что?
- Ты сломала проклятие!
От его слов кулон освободил ее. Цепочка улетела в холодный туман к ее ногам.
Бриллиантовая капля растаяла и стекла с ее ключиц. Лили глубоко вдохнула. Так делали и
ее сестры, где бы они ни были.
- Еще не поздно, Лили, - Тариус приближался, протянул руку в мольбе. – Ты все еще
можешь спасти меня, отвести к свету, - его язык скользнул по порезу на губе. – Скажи,
что ты будешь моей, и я дам тебе сохранить его. Все будет хорошо.
Ветка упала на землю, но он не замечал, что нижесад рассеивался вокруг него.
- Я не разрушала проклятие, Тариус. Я не говорила с ним.
- Конечно, говорила! – возмутился Тариус. – Он же твоя истинная любовь? Ты
разрушила проклятие, так почему ты здесь?!
Она вздрогнула.
- Нет… то есть… - она посмотрела на Эбена, а тот не сводил взгляда с Тариуса. – Я
ничего ему не говорила.
Тариус застыл и встревожился.
- Тогда кто?
- Мы, гнилой сорняк! – Меланта вышла на поляну с девочками, Орином с шестерыми
стражами. Они напоминали солнце и жизнь рядом с бледным принцем. Кулонов на них не
было.
- Мы забираем нашу сестру. – Гвен обвила Лили рукой. Она шепнула на ухо. – Мы
пересеклись с Ярроу и Бэй по пути. Они в порядке.
Лили выдохнула с облегчением. Ее любопытство подождет.
Стражи подошли к Эбену, встали между Тариусом и принцессами.
- Нет! – Тариус повторил крик Лили, когда она подумала, что все потеряла. – Ты
моя! Он не разрушил проклятие. Он не любит тебя. Ты не любишь его. Твои сестры…
невозможно. Я… - его тираду прервал кулак Эбена, попавший по лицу Тариуса.
Эбен хмуро посмотрел на скулящего мужчину на земле.
- Заберите его, - сказал он стражам.
- Эбен, он не может уйти, - сказала Лили.
- Может. Спроси его, где его люди.
- Что?
- Посмотри на его ладони, Лили.
Она не видела его ладони. Тариус сжался, сунув ладони под руки.
- Что ты наделал, Тариус? – прошептала она.
- Они врали мне, - низко прорычал он. – Всю жизнь они льстили мне и заискивали
передо мной. Я был их способом выйти, тем, кто мог бороться с проклятием мага. Если
твои слова правда, то они зря меня тут держали! – его голос сорвался.
- Место рушится, - сказала Нейлан, - потому что не осталось живых под проклятием.
Слезы лились по щекам Тариуса. Синяк расцвел на его челюсти под бледной кожей.
- Магия – не единственное мое хобби. Это было без боли.
Растения. Лили не ошиблась, когда подумала, что Тариус – садовник.
Он посмотрел на пятна на своих ладонях.
- Они заслужили хотя бы должное место для упокоя. Мама просила бы.
Лили уткнулась лицом в плечо Гвен.
Эбен махнул стражам идти.
Тариус боролся, но магия ослабила его. Лили шла следом с девочками, и Орин
плелся за ними, держа за руки Руби и Рен.
Чем ближе они были к арке, тем сильнее сопротивлялся Тариус, рычал и извивался,
паникуя. Он еще не проходил под сломанными вратами, это была граница его мира всю
его жизнь. Он все еще не верил правде. Потому он хотел, чтобы она осталась с ним. Это
была одна из причин.
- Стойте, - сказала она.
Стражи остановились, Тариус притих.
- Отпусти его.
Стражи послушались, и Тариус не двигался. Она это знала.
- Что! – Меланта встала перед аркой, словно боялась, что Тариус побежит. Словно
смогла бы остановить его. – С ума сошла?
Эбен тоже был испуган, но молчал. Он ждал ее слов, и это она в нем тоже любила.
Да, она любила его.
Но это подождет.
Не слушая вопль Меланты, Лили обратилась к Тариусу:
- Я хочу, чтобы ты прошел арку сам. Или нет.
Он с подозрением смотрел на нее.
- Это не твое проклятие. Ты можешь остаться в рушащейся темнице или выйти с
нами на свет.
- Я заслужил это место как он.
- Возможно, - она отошла от Гвен. – Но мы не должны жить во тьме.
- Твой отец бросит меня в подземелье.
- Нет, - в замке их не было. – В башню, окруженную солнцем, с окнами с видом на
сады, луга и реки.
- Я обменяю один плен на другой.
- Ты увидишь птиц.
Он прижал подбородок к груди, темные волосы упали на лицо.
- Откуда мне знать, что ты не врешь?
- Пройди через врата. Ты же не пытался ни разу?
Он вскинул голову, стиснув зубы. Она попала по больному.
- Конечно, нет. Последствия… - стоять во тьме и тумане с рушащимися иллюзиями
вокруг было хуже. Если он останется, будет один. Даже тене-людей не было.
Его лицо исказилось, он боролся, решая. Они не говорили и не двигались. Выбор ей
был понятнее, но он должен был решить сам. Его лишали выбора всю жизнь. Все время он
был свободен, но страх и ложь удерживали его в плену.
Он выпрямился со страхом в глазах.
- Я хочу увидеть свет.
Стражи обступили его, он подошел к арке. Он провел рукой по разбитой раме ворот,
придвинул ноги ближе. Понемногу он пересек порог.
Ничего не произошло.
Он замер и судорожно выдохнул. Два стража схватили его за руки, и Тариус обмяк
от их силы. Остальные окружили их и пошли по темному лесу, границе мира Тариуса. Он
не оглядывался.
Орин и девочки направились за ними, но Эбен переплел пальцы с Лили и задержал
ее. Она улыбнулась, когда девочки пропали в тумане.
Наконец, Эбен был с ней. И она могла говорить.
Вот только говорить не удавалось.
Эбен шагнул ближе, и ее сердце замерло. Во тьме его пристальный взгляд был как
солнце. Сколько раз она мечтала, чтобы он так посмотрел на нее? И она будет защищать
его право на это перед отцом и всей страной, если нужно. Он не будет ей просто стражем.
Улыбка была на его губах. Он провел легонько костяшками пальцев по ее губам, и
покалывание растянулось от уха до уха, по ее подбородку и челюсти. Эбен медленно
склонился, давая ей время отпрянуть, если она хотела. Она не хотела. Она не хотела
больше уходить от него. Она приблизилась, и он встретил ее, нежно прижавшись губами к
ее губам, но не робко. Его ладони скользнули по ее рукам, он сжал ее пальцы, а потом
прижался лбом к ее лбу.
Она не помнила, чтобы пещера была такой теплой.
- Пойдем к остальным? – он улыбнулся, и ей понравилась его улыбка на все лицо.
Она была уверена, что ее румянец не видно в тусклом свете.
Погодите.
Свет тускнел. Она высвободила руки и развернулась. Камни, цветы и деревья, даже
то, что она считала настоящим, пропадало.
Вход мог уже пропасть.
Глава двадцать третья
Лили держалась за руку Эбена, они бежали. Туман поглотил их, когда они добрались
до лестницы, густой, липкий, как паутина. Его кинжал не спасал.
Земля стала ровнее, и не нужно было считать ступеньки, чтобы понять, что они
очутились в лабиринт. Воздух все еще был слишком густым, чтобы видеть больше, чем на
пару ярдов вперед, словно остатки магии выбрались из нижесада. Солнце шептало в
лабиринте, но не могло найти их.
Эбен замер, и Лили врезалась в его плечо.
- Сюда.
Он попятился, а потом ударил по ограде. По тому, что должно быть оградой. Туман
закружился вокруг его руки. Еще один проход.
- Туман во всем лабиринте, - он осторожно пошел в проем.
Справа раздались крики. Тариус. Хоть ослабевший, но маг.