Жена поневоле

– Я не намерен обсуждать с тобой эту тему, – сухо бросил мой благоверный. – Под причинением вреда моей репутации будут подразумеваться не только твои попытки что-либо доказать, но и встречи с мужчинами, – мои щеки запылали от смущения. – После того как произойдет расторжение брака, делай все, что тебе угодно, а до сей поры любое свидание возбраняется.

– Значит, тебе можно на них ходить, будучи женатым, а мне нет?! – вспылила я.

– Как-то так, дорогая, – и снова его губы тронула ехидная усмешка. Стиснув зубы, дабы не вырвалось какое-нибудь недоброе словечко в отношении моего супруга, я уткнулась в брачный договор.

– Супруг не имеет право оскорблять, наносить ущерб имуществу, применять физическую силу в отношении своей супруги или ее родственников. Переходим к следующему пункту, – тому, который не был мной замечен ранее. – Супруг имеет право беспрепятственно входить в личные покои своей супруги – это я еще понимаю, но дальше не лезет ни в какие ворота! Супруг вправе потребовать от своей жены исполнение супружеских обязательств! Это что еще за новости такие?! Да лучше уже стать служанкой, нежели твоей…

– Настоящий договор может быть расторгнут только в оговоренные сроки или же в случае его нарушения одним из супругов. Но не стоит так волноваться, дорогая. Последняя его часть явно тебя не касается. Не вызывала у меня особого интереса тогда, так теперь и подавно не сможешь, – проговорил Ральф после того, как оценивающе на меня посмотрел.

– Больно надо! – он ударил по моему самолюбию. «На безрыбье и рак рыба!» – пронеслась мысль, от которой мне стало душно.

Наши препирательства моментально закончились, едва открылась дверь в кабинет.

– Прошу прощения, герцог, герцогиня. Прибыла Ее светлость вдовствующая герцогиня Кэтрин Альбертсон, – объявил громовым голосом дворецкий. – Она ожидает вас в малом зале, – в этот момент моя душа ушла в пятки. О тяжелом нраве матери Ральфа мне не раз доводилось слышать.

– Ну что же, дорогая, твой выход на сцену, – со злостью выговорил Ральф, едва старший лакей покинул кабинет. – Раз тебе не сиделось на месте, то теперь придется знакомиться с моей матерью. И хороший вопрос: будет ли она тебе рада?

– Она ведь знает обо мне? – упавшим голосом поинтересовалась у него.

– Моей матери известно об Оливии Лебланк, но об Оливии Кроун – навряд ли, как, между прочим, и мне до некоторых пор, – я так и не смогла понять: пытался он поддеть меня этим высказыванием или все-таки хотел хоть немного приободрить, явно заметив мое смятение. Я надеялась, что если от леди Кэтрин Альбертсон и не укроется мое состояние, то она спишет его на волнение от предстоящего знакомства, хотя в большей мере так оно и было.

– Тогда следует придумать историю нашего знакомства, – задумалась я на минуту, пытаясь при этом еще и взять себя в руки.

– Наверное, лучше всего и говорить всем, что познакомились на днях в кабаре, где ты и работала до недавнего времени, – предложил благоверный. Значит, у него имелась на меня какая-то информация. – Иначе многим из моего круга покажется странным тот факт, что они ничего не слышали о тебе до сей поры.

– И никто не станет копаться в моем прошлом? – удивленно на него посмотрела.

– Те, кто знал тебя под фамилией Лебланк, думают, что после скандала с дипломом, ты уехала в другой город. А судя по твоей затворнической жизни, которую ты вела под фамилией Кроун, о тебе вообще мало что известно. Только если кто-то задастся этой целью… Но я уже дал кое-кому задание, чтобы замели все оставшиеся следы.

– А вдруг повстречаем кого-нибудь из наших бывших одногруппников? Они ведь явно меня вспомнят, – его вариант мне не понравился.

– Я ни с кем из них не общаюсь, а члены Палаты артефакторов, присутствовавшие тогда на защите проекта, скорее всего, и не вспомнят тебя, – поспешил Ральф отмести мои сомнения.

– Хорошо, возьмем твою версию за историю нашего знакомства, – согласилась с ним, так как ничего более приемлемого в голову сейчас не приходило. – Значит, мы повстречались в кабаре. Я обслуживала твой столик. Мы полюбили друг друга с первого взгляда. Как скоро ты сделал мне предложение? – посмотрела на него, надеясь на помощь.

– На следующий же день, – отозвался Ральф, поднимаясь из-за стола. Я понимала, что наше длительное отсутствие лишь распалит еще больший интерес к моей персоне со стороны герцогини, но следовало тщательно все продумать.

– Быстро ты, однако, влюбился, – поддела его. «А способен ли ты на эти чувства вообще?» – мелькнула мысль.

– Думаешь, сейчас самое время это обсуждать? – глаза Ральфа заметно потемнели. Вот кто меня за язык дернул? – Пойдем, не стоит заставлять ее так долго ждать, – посчитав, что додумывать будем по ходу разговора, поднялась из кресла и направилась к выходу. – Почему ты так сильно волнуешься? – внезапно спросил он, когда мы уже собирались покинуть его кабинет.

– Я просто не очень хорошая актриса. Да и лгать не особо всегда умела, – смущенно призналась ему.

– Уверен, ты великолепно справишься со своей ролью, – заверил меня супруг и, наклонившись, прошептал на ухо, при этом шустро обвив талию правой рукой и прижав к себе: – Помни лишь о том, что мы безумно влюблены друг в друга, и являемся молодоженами, которые наслаждаются счастьем, так внезапно свалившимся на них, – румянец мгновенно опалил мои щеки, вызвав у него смешок. – Стой! Как я мог забыть о нем. Она ведь иначе не поверит в весь этот фарс! – воскликнул Ральф, а затем закрыл дверь и быстрым шагом направился к единственной картине, висевшей в этом кабинете, за которой, как выяснилось, находился сейф. Я не видела, что он там искал, однако вскоре благоверный предстал передо мной и, схватив меня за руку, надел на палец широкое золотое кольцо с синим сапфиром, которое прочно село на нем, будто влитое. Как все «романтично»! – Теперь можем идти.

Глава 4

По мере того как мы приближались к малому залу, сердце стало заходиться от страха. Слуга открыл дверь, и в комнату сперва вошла я, а вслед за мной и Ральф. Голубые глаза, такие же притягательные, как и у мужа, тут же устремились в нашу сторону. Темные волосы вдовствующей герцогини локонами струились по плечам, мои же были уложены в затейливую прическу.

Моя свекровь оказалась намного моложе, нежели я ожидала. Она была красивой и сразу же привлекала к себе внимание окружающих.

– Так значит, это правда! – изумленно произнесла леди Кэтрин вместо приветствия.

– Мама, позволь представить тебе мою прекраснейшую супругу Оливию, – в его голосе было столько радости и восторга, что мне не составило бы труда поверить в эту ложь. Актер из него вышел бы превосходный. Хотя о чем это я?! Мне ведь и самой пришлось однажды стать зрительницей сценки, в которой он сыграл главную роль. А может и не единожды… Ее брови взлетели вверх, едва она услышала мое имя. – Оливия, это моя мама – Ее светлость герцогиня Кэтрин Альбертсон.

– Оливия? – удивленно переспросила женщина, продолжая изучать меня пронзительным взглядом. Я внутренне сжалась, не представляя даже, что произойдет дальше. – Никогда бы не подумала, что ты выберешь себе в жены девушку с таким именем. Только не говори мне, что это она и есть? – леди Кэтрин направила свой взор на сына, заметно напрягшегося. Я также на него посмотрела, желая услышать ответ.

Затянувшееся молчание заставило меня вступить в игру.

– Ральф, дорогой, у тебя есть еще кто-то помимо меня? Кто она? – демонстративно надула губки и постаралась изобразить ревность.

– Оливия, что ты такое говоришь? Конечно же нет! Я ведь люблю только тебя! – он поцеловал меня в висок, пытаясь таким образом заверить и свою маму, и меня в правдивости своих слов.

«Пой, ласточка, пой!» – тут же подумала про себя. Мне хотелось отстраниться от Ральфа, но он продолжал удерживать руку на моей талии. Герцогиня неустанно следила за нами. Взор у нее был очень тяжелым. Да ей только Главой безопасности работать или стражников, сместив с поста мистера Шеварда. И раскрываемость преступлений в нашей империи несомненно возросла бы в разы. Попробуй еще обведи ее вокруг пальца! Я тяжело вздохнула. Нельзя будет и на минуту расслабиться, пока она рядом.