Страница 4 из 7
Пытался несмело
Взять чувствам залог…
И телу негожим
Я, кажется, был…
И сердцем, похоже,
На том я остыл…
Но девы случайно
Я душу спросил:
«Да кто ж ты?..». «Татьяна!» –
Ответ получил…
Сердца были наши
В признаньях просты:
«О, нет тебя краше!»,
«Избранник мой – ты!..»
Весна так нежданна!..
Подснежник зацвёл!..
Татьяна! Татьяна!..
Тебя я нашёл!..
Татьяна! Татьяна!..
Тебя я нашёл!..
Весна так нежданна!..
Подснежник зацвёл!..
Я обезьяна!..
Я ем бананы!
Как обезьяны!..
На них, короче,
Похож я очень!..
Я спорю с другом:
Кто начал круга
Людей вращенье?
Происхожденья
Какого люди?
И чьи мы будем?..
Тот круг, считает
Он, с рыб вращают…
«Какие рыбы!
Уж нет! Спасибо! –
Как чешуёю
Себя укрою,
Так сковородкой
Мой путь короткий
В глубинах моря
Прервётся скоро…»
«А, может, с птицы
Стал мир крутиться?..»
Послал Бог друга!..
Шурупит туго:
И долго птицей
Мой век продлится?..
Меня ж подстрелят
К концу недели!..
«Тогда корова, –
Наглеет снова
Дружок мой глупый, –
Вильнула крупом,
Чтоб всё крутилось…»
«И мы б доились?..
Уж, нет! Подвиньтесь! –
Без нас доитесь!…
Вот обезьяна!..
Мы схожи странно…
Как мы, ленива…
Изрядно лжива…
Всё свистнет кроха,
Лежит что плохо…
Ясна мне тайна! –
Я обезьяна!..
Я ем бананы!
Как обезьяны!..
На них, короче,
Похож я очень!..»
Чёрная дыра
Далеко во Вселенной
В чёрной сгину дыре…
И надеждой нетленной
В новой встану заре…
И надену смиренья
Вновь колючий венец
На чело, чтоб терпенью
Смерть несла лишь конец…
Где-то там бесконечность
Сотворила дыру!
В ней увижу я вечность,
Раньше коль не умру!..
Над звездою погасшей
Я орбиту кручу…
Отчего мне не страшно
Знать, что к ней я лечу?..
Не судьбе ли покорность
Чёрной хуже дыры? –
Не познавшие вольность,
Умирают миры…
Нет, меня не пугает
Притяженье звезды:
Смерти раб ожидает,
Как пустыня воды,
В том нимало тирану,
Не являя вины…
Сердца скрытые раны
Никому не видны…
Далеко во Вселенной –
Избавленье от мук!
Там вернусь непременно
Я в терпения круг…
Наважденье
Давно я один… Наважденьем,
Однако мой разум пленён
Каким-то: приходит виденье,
Едва я бываю влюблён…
Пусть пассия мне улыбнётся
Смущённо, – да нет же! – Она
Из прошлого звонко смеётся,
Любви неизбывной полна!
Пусть глянет симпатия нежно,
Я страстью пылающий взгляд
Её только вижу, прилежно
Симпатии нынешней рад…
Её я походку сверяю
С походкой – доселе! – любой…
Её каждый день забываю,
Узнать в тот же день чтоб в другой…
Зачем, о мой Бог, наважденьем
Таким ты меня наградил?
Дал знак, может, только виденье
Я мог полюбить?.. И любил?..
Ещё много сирени у мая…
Я тебя понимаю, родная:
Ты устала… Ты хочешь уйти…
И сирень на экваторе мая
Не для нас уже будет цвести…
Не для нас уже краски заката
Будут в бликах чудесных менять
Свет рубина на сумрак агата…
Не для нас будет солнце сиять…
Оправдаем себя мы гордыней. –
Каждый путь себе выберет свой.
И доказывать будем отныне
Всем, что счастливы врозь мы с тобой…
Ты поплачешь в подушку ночную.
Я в бессонницу злость вколочу.
Не найти мне отраду другую…
Не шагнёшь ты к чужому плечу…
Ты устала, любимая, знаю…
Ты приляг, отдохни от забот.
Ещё много сирени у мая…
Ещё солнце рубином взойдёт…
Ещё красок немало заката
День и ночь нам помогут сменить. –
Будем в истину верить мы свято:
Только раз может сердце любить…
Беспутный
Когда длинны заката будут тени,
На берегу судьбы я постою…
Багряный сполох солнца день отменит:
В чужом пускай резвится день краю…
И на воде, рябой и неуютной,
Реки покоя сети сбросит ночь.
О, если сделал день меня беспутным,
Что ж сделает со мною его дочь?..
Игрушка
О, что же мне делать? Опять
Со мной ты нежна и мила. –
Как прежде, быть может, молчать?
И думать, зачем ты пришла?..
Теперь не поверю словам:
Пусты оболочки души! –
За словом обман по стопам
Неискренним слепо спешит…
Внимателен и терпелив,
Улыбке отвечу кивком.
И сделаюсь красноречив
В сужденьях о том да о сём…
И снова подумаешь ты:
«Глупец этот мной увлечён! –
И блеском моей красоты
Рассудка, похоже, лишён…»
И снова у скуки отнять
Хоть несколько сможешь минут:
В любовь так забавно играть,
Когда подходящий есть шут…
И день ещё канет в лета
С тоскою в жестокой борьбе. –
И завтра твоя красота
Вновь будет игрушкой тебе…
Усопший
Ну как я не думал об этом?..
Страстями и бытом пленён,
Обласканный солнечным светом
И тайнами ночи смущён,
Я взор, избалованный жизнью,
От смерти, стыдясь, отвожу,
И скорбью пометивши тризну,
Спокойно к живым ухожу…
Но, кажется, будто усопший
О чём-то мне хочет сказать! –
И чем-то таинственно общим
Живого с умершим связать…
Гляжу на недвижное тело…
Да нет же! Я вижу, живёт
Ещё, – пусть лицо побелело, –
В нём то, что во мне не умрёт…
И я понимаю, не телу
Последнюю честь отдаю:
Всё бренное в теле истлело…
Я вечному оду пою…
Что – жизнь? Это доброе дело,
И сердца горячего стук.
А смерть для уставшего тела
Всегда – избавленье от мук…
Но как я не думал об этом? –
Усопший спокоен и тих:
Уже, по народным приметам,
Живёт он в потомках своих…
Зной
Душный полдень нескончаем. –
Я устал…
Свежесть ночи ожидая,
Спать не стал.
Лишь к утру прохлады ласка
Ожила. –
Бирюзовой зною краской
Сон дала…
Я с надеждой засыпаю
В новый день:
Жар багряный гасит краем
Ночи тень…
Пусть глубокое дыханье
Усыпит
Дня ушедшего желаний
Аппетит…
Южные ночи
Осень. Октябрь. Короче
Стали прохладные дни.
Кончились южные ночи.
В том ты судьбу не вини…
В ласках июльского бриза
Чаек полёт над волной
Тихого моря был низок…
Взгляд был задумчивым твой…
Миг неизбежен разлуки…
Время назад побежит…
И нелюбимого руки
Хладом напомнят гранит…
Будут счастливой семьёю
Странный союз величать
Ваш все друзья и толпою
Мрак юбилеев встречать…
Будешь примерной женою.
Вновь станешь в роскоши жить.
Редкой лишь выдашь слезою,
Как ты умеешь любить!..
Осень. Октябрь. Короче
Стали прохладные дни.
Кончились южные ночи.
В том ты судьбу не вини…
Звёзды июльского неба
Были алмазным дождём
Миру рекламой, хоть не был