Страница 2 из 12
– О҅кей, господин Баршан. Я услышал вас.
Американец прошел к дальнему валуну, где устроился на отдых. Его камуфляж, имеющий уникальную систему как утепления, так и охлаждения от мощного аккумулятора, позволял обходиться в подобных условиях без использования кошмы и спальных мешков.
Разведчики вышли на связь через один час двадцать минут, в 23:35, используя новейшие японские портативные радиостанции малого радиуса действия, защищенные от перехвата и пеленгации.
– Санар! Я!
– Слушаю!
– Мы у линии.
– Что там?
– Все спокойно, но видимость немного ограничена.
– Пограничники?
– На посту.
– Вход в ущелье?
– Вход свободен, что в самом ущелье, не знаю, но если прикажете, пройдем дальше.
Баршан поправил:
– Не пройдем, а пройдет. Пошли в ущелье хохла.
– Хоп, как далеко следует пройти?
– Метров на двести по ущелью. Посмотреть, доложить, там и оставаться.
– Понял, выполняю.
– Выполняй!
Баршан отключил станцию.
Прилег на расстеленный ранее спальный мешок. У него еще осталось время для отдыха.
Получив указание Баршана, Станадзе подозвал к себе украинца Виктора Лупко. Тот подошел:
– Чего, Жора?
– Баршан приказал осмотреть ущелье и послать туда тебя.
– Так и сказал, пусть хохол осмотрит ущелье?
– Да, так и сказал.
– Ладно, пройдусь, посмотрю. Далеко идти?
– На двести метров.
– Двести, – прикинул Лупко, – это значит где-то триста шагов. Пройду, дальше что?
– Если все чисто, сообщаешь по рации, выберешь укрытие и там будешь ждать подхода отряда, контролируя обстановку в ущелье.
– Понял. Вы тут остаетесь?
– Здесь, в кустах будем. Но, – Станадзе посмотрел на часы, – не больше часа, к 0:30 отряд должен сюда подойти. И двинемся к Бурнаю. До утренних сумерек должны быть в ауле.
– Раньше будем, если погранцы не перекроют путь.
– Это место не напрасно я выбрал. Здесь стык не только двух погранзастав, но и отрядов. А такой участок, как правило, контролируется слабо. Наряд четвертой заставы одного отряда, как и наряд первой заставы другого отряда, на тропу и вход в ущелье смотрят, конечно, но не особо внимательно. Надеются друг на друга.
– Это типа мы не увидим, соседи заметят?
– Что-то в этом роде. Но скорее: зачем нам лезть в опасную зону, если это могут сделать соседи. В общем, если идти осторожно, то пройти можно. Главное, не засветиться перед отрядом восточного крайнего поста четвертой заставы.
– Почему? – спросил Али Казоев.
– Потому, что с начальством западного отряда ваш шеф, насколько мне известно, договорился о «коридоре», а вот с восточным отрядом нет.
– Мы прошли, не засветились, и отряд пройдет. Баршан опытный воин, он не поведет людей скопом.
– Посмотрим. Но уйти обратно мы в любом случае сможем, закрыв пост. Помощь и поддержка подойти не успеют. А ночью и «вертушки» не полетят. Да, денег лишимся, но сохраним жизнь.
Лупко задумчиво покачал головой. Ему совсем не хотелось лишиться обещанного вознаграждения, на которое он в Украине не только особняк поднимет, но и дело крупное откроет. Лупко давно мечтал стать хозяином в своем селе. Построить животноводческий комплекс, купить элитных коров и жить с молодой женой в шикарном особняке на берегу Днепра. Тогда он и местным главой заделается. Ведь у сельчан нет дома работы, больше в города ездят, кто-то в Россию, кто-то на запад. А тут работа на селе появится. И все проголосуют за него. И с властью высокой он найдет общий язык, как истинный патриот, воевавший против оккупантов на их территории, и для радикалов своим станет. А значит, делай что хочешь, никто не придерется.
Мысли Лупко прервал Станадзе:
– Витя, ты что-то не понял?
Словно очнувшись, Лупко поправил автомат:
– Задумался. Украину, жену вспомнил.
– Бегом в ущелье. И аккуратней. Помни, справа пост, вход в ущелье с него частично виден, прижимайся к восточным кустам, а далее к склону.
– Не надо меня учить. До связи!
– До связи, академик.
Лупко посмотрел на грузина, хотел ответить, но не стал, молча двинулся к ущелью.
Отправив Лупко, Станадзе повернулся к Казоеву:
– Али, посмотри-ка еще раз пост.
– Ты хочешь, чтобы я без одежды остался? Придется ползти по колючему кустарнику.
– Лучше остаться без одежды, чем без головы.
– С этим трудно спорить. Ладно, ты начальник тут, подчиняюсь.
Казоев прополз в кусты и полез дальше к прогалине, оттуда можно было видеть наряд на посту.
Спустя десять минут радиостанция Станадзе сработала сигналом вызова:
– Да, – кратко ответил проводник.
– Я!
– Слушаю, хохол.
– Внизу чисто.
– Впереди?
– Там изгиб, метрах в пятистах, до него никого нет.
– Укрывайся, смотри местность и жди.
– Принял.
Вернулся и Казоев.
Стряхнул с себя прилипшие колючки можжевельника, цокнул языком.
– Что? – спросил Станадзе.
– Ладони порезал и куртку порвал. Надо перевязаться.
– Я спрашиваю: что по посту?
– Да ничего. Наряд внутри. Такое ощущение, что он приготовился к ведению круговой обороны.
– Он так и должен нести службу. Значит, везде все спокойно.
– У хохла тоже чисто?
– Да. Перевязывайся, надо будет, помогу.
– Сам справлюсь.
Казоев достал санитарный пакет, начал перевязывать раны.
Станадзе отошел в сторону, включил радиостанцию:
– Санар?! Линия!
– Слушаю тебя, – тут же ответил главарь банды, посмотрев на часы, стрелки которых подошли к отметке 12.
– У нас спокойно. Наряд на посту. Хохол сообщил, что в ущелье до изгиба никого.
– Хоп. Это хорошо. Ты скажи, как запускать вниз отряд, чтобы он не был виден с поста?
– По одному, с интервалом секунд в тридцать. Бойцам прижиматься к восточным укрытиям. Так же и до самой площадки. Непосредственно у столба можно будет передохнуть, рассредоточившись, перед третьим этапом.
– Как-то слишком спокойно ведут себя пограничники, тебя не кажется?
– Нет, не кажется, мне вообще ничего никогда не кажется. Для меня либо есть, либо нет.
– Ну, ну. Мы начнем подъем и сразу совершим спуск. Встречайте бойцов, помогайте рассредоточиться.
– Понял.
– Отбой!
Получив сведения от границы, в 0:03, когда отряд был уже поднят, когда боевики надели ранцы с взрывчаткой, подготовили оружие, он отдал приказ:
– Проходим до границы по одному. И начинаем одиночное выдвижение отсюда. Первым идет мой помощник, Вали Гуев. Спустя тридцать секунд за ним начинает подъем, а в дальнейшем и спуск старший команды носильщиков, Мехмед Заев, за ним…
Главарь банды произвел расчет с инструктажем о порядке движения, отведя себе, американцу, личной охране место замыкающих.
Банда начала переход через перевал Гази.
Первым к разведке присоединился Вали Гуев, затем Мехмед Заев вышел на площадку, за ним его носильщики. Они тут же сняли тяжелые ранцы, уселись на валуны, в течение получаса весь отряд собрался на этой естественной площадке у пограничного столба, хотя линия границы по карте пролегала по вершине хребта. Но там опознавательных знаков не установишь. Банда Баршана собралась в 0:30.
Станадзе доложил главарю, который пришел одним из последних:
– Господин, здесь все тихо, Лупко в ущелье, Казоев смотрит за постом. В третий раз его послал, он камуфляж порвал, руку поранил.
– Осторожнее надо быть.
Баршан извлек радиостанцию, вызвал Лупко:
– Хохол?! Санар!
– Да, на связи!
– Доложи обстановку.
– Обстановка спокойная, в ущелье никого, даже шакалов не видно.
– Принял.
Баршан переключился на Казоева:
– Али?!
– Слушаю.
– Что у тебя?
– Все как и прежде, за исключением того, что наряд сменился, но и новый сел на пост, смотрит подходы.
– Ничего подозрительного?
– Нет.
– Возвращайся на площадку.
– Понял, исполняю.
Казоев с ненавистью посмотрел на пост, на кусты и влез в них, стараясь на этот раз до конца не превратить одежду в лохмотья и не пораниться серьезно.