Перемещенный (ЛП)

Час спустя, после установки скрытых зарядов вокруг музейного входа, Сорд и Ко вновь оказались у разрушенной двери в северной стене здания, изучая длинные тени внизу, в холле. В тишине сухо щелкнула винтовка Ко, когда та, передернув затвор, загнала заряд в казенник.

— Служба безопасности музея должна была бы уже закрыть этот проем, — заметила японка.

Сорд внимательно осмотрел помещение, пытаясь уловить малейшее движение. Ничего. В его трансмиттере послышался механический голос синтезатора Форсайта:

— Сегодня еще кто-то на стреме.

Гален извлек из куртки газовый пистолет и проверил обойму. Как и в винтовке Ко, в нем не было больше стрелок, начиненных транквилизатором. Ситуация зашла слишком далеко, и теперь все стрелки были заправлены раствором галида серебра — Сорду хотелось, чтобы перемещенные вместо крови ощущали огонь, пока серебро не доберется до мозга и не разорвет его.

— Давайте, — произнес механический голос Форсайта. Пока Гален переодевался в куртку и джинсы и пополнял боеприпасы, Ко на скорую руку подключила центральную систему кресла к генератору двигателя. И до тех пор, пока двигатель припаркованного фургона работал, Адриану хватало энергии для того, чтобы накрыть радиоволнами половину города; словом, куда бы ни завела их дорога, они по-прежнему оставались в радиусе действия приемопередатчика ученого.

Дорога на Церемонию, как говорила Моргана. Другие улицы, как называл их Мартин.

— Опять начинаем с самого начала, верно? — тихо произнесла Ко. Она взглянула на Сорда, и он увидел знакомый бойцовский блеск в ее глазах. — С охоты за Мартином.

— И опять тем же заканчиваем.

Они принялись спускаться в подвал.

Гален рассказал Форсайту и Мелоди, что ему удалось вынести из противоборства с Морганой и Рофом. Перемещенные в человеческом обличьи, приглашенные на бал Общества Св. Линуса, согласно заранее оговоренной схеме должны были покинуть музейную ротонду. Моргана упомянула, что к моменту появления пожарных, в подвал спустилось порядка сотни перемещенных. Томас сказал Сету, что, как только пожарные уедут, те из перемещенных, которым надлежало скрыться с появлением неожиданных гостей-людей, смогут постараться вернуться к Проходу.

Форсайт решил, что лучшим вариантом для Сорда и Ко будет спуститься как можно глубже под музейную ротонду и обождать. Поскольку, похоже, обычная охрана этой ночью в здании отсутствовала, для разбежавшихся оборотней не составит особого труда вновь вернуться к месту сбора. А как только Гален с Мелоди отыщут перемещенного, за которым можно будет проследить, Форсайт введет в действие план, обеспечивающий отсечение остальных перемещенных от главного входа.

Во всей предстоящей операции самым узким местом было время. Из того, что говорила Моргана, Сорд заключил, что Церемония Превращения состоится на рассвете, хотя до конца уверен в этом не был. Должно быть, в Первом Мире оперировали иными картами и времяисчислением, отличными от таковых во Втором, и, если Проход, скрытый глубоко под музеем, ведет через Двери, то Церемония может состояться в любой другой точке мира соответственно времени наступления местного рассвета.

Ко, задержавшись в прихожей, извлекла лазерный дальномер, навела его на едва видимый в темноте фургон и взглянула на красные цифры, почти мгновенно возникшие на индикаторе прибора.

— Двести шестьдесят футов, — сообщила она.

— Еще сорок, — отозвался Форсайт. — Гости достигли главного входа.

Мелоди вернула дальномер на место. Прихожая заканчивалась Т-образным перекрестком футах в десяти от нее.

— Ротонда в тридцати футах за этой стенкой, Сорд. Направо или налево?

Гален заглянул на угол. Оба ответвления поперечного коридора казались совершенно одинаковыми: серый кирпич, сквозь подранный кое-где старый желтый линолеум проступал еще более древний камень. Но в конце ответвления, ведущего налево, свет был погашен.

— Вот сюда, — Кивнул Сорд. В темноту.

Форсайт, расслабившись, если это понятие могло подходить парализованному человеку, возлежал в своей кресле в фургоне. Он знал, что его правая рука серьезно повреждена, но ничего не чувствовал. Утром можно будет ею заняться, а пока он должен делать свое дело, на благо Сорда — думать, планировать, быть глазами Гален на улице, сообщать о перемещении неясно видимых в сумерках фигур вокруг музея, о то и дело вспыхивавших в разных местах ручных фонарях.

На мгновение закрыв глаза, ученый мысленно нарисовал план музейного подвала, обозначил на нем положение Сорда и Ко и интерполировал его относительно других помещений здания. Это оказалось даже проще, чем играть в шахматы без доски с компьютером в Голубятне. Но почему все-таки Музей Естественной Истории? Форсайт призадумался. Если перемещенные могли пользоваться Дверьми, чтобы попасть на Церемонию, то они в состоянии каждый индивидуально прибыть со всего мира и незамеченными собраться в какой-нибудь глуши. Нет, не годится. Должно быть, количество Дверей каким-то образом ограниченно, или их содержание слишком дорого и на это расходуется много энергии.

Адриан подумал, что Церемония проходит в особом месте по определенной причине. Скорее всего, из соображений скрытности. А где еще лучше скрытно провести Церемонию, как не в привычном убежище? Судя по всему, Церемония Превращения происходит в анклаве клана Аркадий. И, если в качестве места сбора выбран музей, то анклав должен находиться где-то неподалеку.

Ученый взглянул на план расположения близлежащий улиц города. К востоку к ним примыкал парк. Наверное, Церемония состоится именно там, с наступлением темноты, но гораздо севернее, подальше от уличного движения и пешеходов. Западнее располагались Колумбус, затем Бродвей, нагромождение жилых кварталов над складами и ресторанами, куда можно попасть без особого труда. Но к северу и югу, вдоль западной стороны Центрального парка, протянулись кварталы надежно изолированных от окружающего мира тщательно охраняемых особняков. Право собственности отпугивало от этих кварталов нежелательных гостей. Все, что необходимо, доставлялось вооруженной охраной. Великолепное место для анклава! Форсайт ощутил азарт первооткрывателя. Где-то совсем рядом, в одном из массивных, безликих зданий, глядящих на Центральный парк, в самом сердце города обосновался сонм оборотней.

Сколько же еще подобных мест существует? Какие монстры населяют их, какие посвященные, желающие оставаться невидимыми? И в скольких еще городах? В каких еще небольших городишках нашли пристанище выходцы из другого мира? Сколько ферм следует обходить в ночное время десятой дорогой? Они могут быть где угодно, возбужденно подумал Форсайт. Но в данный момент следовало полностью сосредоточиться на перемещенных клана Аркадий.

В семи кварталах к югу, в центре Линкольна, удобнее всего спрятаться значительному числу людей, не привлекая всеобщего внимания. Следовательно, анклав должен располагаться к северу от музея. Причем совсем близко.

Где-то рядом, думал ученый, в то время как его пальцы проворно бегали по клавиатуре, передавая только что сделанное заключением Сорду и Ко. И везде.

Затопившая коридор тьма в мерцала зеленоватым сиянием в приборе ночного видения, который Сорд, не обращая внимания на повязку, которую наложила японка на порез, нанесенный Дмитрием, плотно прижимал к лицу. Анестетик все еще действовал, и поэтому болевых ощущений не возникало. Послышался щелчок дверного замка, но в приборе по-прежнему не было ничего, кроме мерцания.

— Ты слышала? — прошептал Гален.

За его спиной Ко повела из стороны в сторону блюдцем звукоулавливателя, прижимая наушники к уху.

— Справа, в футах в двадцати-тридцати.

Они бесшумно двинулись вперед, сопровождаемые бледно-зеленым огоньком, горевшим на приборе ночного видения.

Двадцатью двумя футами ниже, в холле, с правой стороны, они обнаружили закрытую деревянную дверь. Сквозь окуляр прибора Сорд различил призрачные буквы, начертанные на двери: «Моллюски. Артроподы. Длинный период», и взглянул на Ко. Японка поднесла микрофон ближе.