Открытие ведьм

Не совсем обычное зрелище для пристани города Оксфорда.

Женщина подняла глаза, и я ощутила прикосновение. Даймон. Она, по-волчьи осклабившись, сказала что-то в свой телефон.

Просто ни в какие ворота. Сначала Клермонт, а за ним целый хвост нелюдей. Я отказалась от соблазнительного маневра и вложила тревогу в греблю, но все обретенное было спокойствие пропало.

Пройдя вниз по реке, я развернула лодку у паба «Айсис-таверн». У одного из столиков стоял Клермонт. Он добрался сюда от Доннингтонского моста – пешком, заметим себе, – быстрее, чем я на гоночном ялике.

Я сильно нажала на весла, и они приподнялись над лодочкой, словно два крыла. Ялик подошел к плавучему деревянному причалу возле паба. Когда я вылезла, Клермонт уже преодолел двадцать футов лужайки, разделявших нас. Под его тяжестью причал чуть качнуло, а вместе с ним качнулась и лодка.

– Какого черта? – Перешагнув весло, я подошла по дощатому пирсу к вампиру. – Зачем вы со своими друзьями преследуете меня?

Я запыхалась после гребли, щеки пылали.

– Они мне не друзья, доктор Бишоп, – нахмурился он.

– Правда? Я не видела стольких вампиров, колдунов и даймонов в одном месте с тринадцати лет – тогда тетушки вытащили меня на летний языческий фестиваль. Если это не ваши друзья, то почему за вами таскаются? – Я вытерла рукой лоб, откинув назад влажные волосы.

– Бог мой, – недоверчиво пробормотал вампир. – Выходит, слухи не лгут.

– Какие слухи? – нетерпеливо спросила я.

– Вы полагаете, что эти… создания во мне заинтересованы? – В голосе Клермонта, помимо брезгливости, слышалось еще и удивление. – Невероятно!

Я через голову стащила пуловер. Взгляд Клермонта скользнул по моим рукам от ключиц до пальцев, и я вдруг почувствовала себя голой в своей обычной спортивной одежде.

– Да, полагаю. Я училась в Оксфорде и бываю здесь каждый год. Единственный непривычный фактор в этот мой приезд – это вы. Как только вы появились вчера вечером, я лишилась возможности спокойно работать: меня выжили из библиотеки, на меня таращатся незнакомые вампиры и даймоны, мне угрожают неизвестные колдуны.

Клермонту, судя по непроизвольному жесту, захотелось взять меня за плечи и потрясти. Я тоже довольно высокая, почти пять футов семь дюймов, но при разговоре с ним мне приходилось запрокидывать голову. Сознавая, насколько он больше и сильнее меня, я отступила назад, скрестила руки на груди и приказала себе-ученому привести нервы в порядок.

– Их интересую не я, доктор, Бишоп, а вы.

– С какой это стати?

– Вы действительно не знаете, почему все даймоны, колдуны и вампиры к югу от Мидлендс ходят за вами следом? – недоверчиво спросил Клермонт, глядя на меня так, точно видел впервые.

– Нет. – Я оглянулась на двух мужчин, пьющих послеобеденную пинту за уличным столиком, – счастье, что они были заняты разговором. – В Оксфорде я читаю старые рукописи, занимаюсь греблей, готовлюсь к конференции и никуда не лезу. Ничего больше. У созданий нет никакого повода мною интересоваться.

– Подумайте хорошенько, Диана. – Когда он назвал меня по имени, я испытала нечто не совсем понятное, но не страх. – Что именно вы читали недавно? – Он приопустил веки, но от меня не укрылся жадный блеск его глаз.

Тетушки не ошиблись. Мэтью Клермонт чего-то от меня хочет.

Странные глаза, черные в сером ободе, снова уставились на меня.

– Они преследуют вас, потому что думают, что вы нашли нечто давно утраченное, – нехотя объяснил он. – Они хотят заполучить это назад и верят, что вы можете им помочь.

Я припомнила рукописи, которыми занималась последние несколько дней, и сердце у меня сжалось. Кандидат был только один.

– Откуда вы знаете, что им нужно, если они не ваши друзья?

– Слышал, доктор Бишоп, – терпеливо отозвался он, снова переходя к официальной манере обращения. – У меня очень хороший слух, и я довольно наблюдателен. В воскресенье вечером, на концерте, две колдуньи обсуждали третью, американку, – она нашла в Бодлианской библиотеке книгу, считавшуюся пропавшей. С тех пор я с беспокойством стал замечать, что в Оксфорде появились новые лица.

– Сейчас Мейбон, вот колдуны и съехались. – Я говорила спокойно, подражая ему, хотя он так и не ответил на мой последний вопрос.

– Дело не в Мейбоне, а в рукописи, – с насмешливой улыбкой возразил Клермонт и покачал головой.

– Что вы знаете об «Ашмоле-782»? – тихо спросила я.

– Меньше, чем вы. – Клермонт прищурился и еще больше сделался похож на опасного крупного хищника. – Я эту книгу не видел, а вы ее держали в руках. Где она теперь, доктор Бишоп? Надеюсь, у вас хватило ума не оставлять ее дома?

– Вы думаете, я украла ее? – ошеломленно ответила я. – Из Бодли? Да как вы смеете!

– В понедельник вечером ее у вас не было, сегодня в библиотеке тоже.

– Вы и впрямь наблюдательны, если углядели это со своего места, – съязвила я. – Если хотите знать, я сдала ее в пятницу. – Да ведь он, наверное, рылся у меня на столе, с опозданием дошло до меня. – Что же это за рукопись такая, побуждающая ученого совать нос в чужие заметки?

Он поморщился. Я поймала его на горячем, но к триумфу примешивался страх при мысли о том, что этот вампир подобрался ко мне так близко.

– Я это сделал из любопытства, – осклабился он.

Сара не обманывала меня: клыков нет.

– Вы не думаете, надеюсь, что я вам поверю.

– Хотите верьте, хотите нет, доктор Бишоп, только будьте настороже. Создания настроены весьма серьезно, а уж когда они поймут, что вы не совсем обычная колдунья… – покачал головой Клермонт.

– О чем вы? – Мне стало дурно, от лица отхлынула кровь.

– Для современного колдуна такой потенциал – редкость, – промурлыкал вампир. – Это пока еще не всем ясно, но я-то вижу. В моменты концентрации от вас исходит свечение, и когда вы сердитесь – тоже. Бывающие в библиотеке даймоны скоро это поймут, если еще до сих пор не поняли.

– Спасибо, что предупредили, но ваша помощь мне не нужна. – Я хотела уйти, но он схватил меня за руку выше локтя.

– Не будьте так уверены. Остерегайтесь, прошу вас. – Клермонт ненадолго замолчал, черты его исказились, утратив свою правильность, – в нем шла какая-то внутренняя борьба. – Особенно если снова увидите того колдуна.

Я многозначительно посмотрела на его руку. Он отпустил меня и снова опустил веки, прикрывая глаза.

Размеренная гребля на обратном пути не могла больше прогнать тревогу Время от времени на дорожке, шедшей вдоль реки, мелькало серое пятно, но в остальном ничего необычного – люди на велосипедах возвращались домой с работы, самая обыкновенная женщина выгуливала собаку.

Вернув лодку в сарай и заперев дверь, я размеренной трусцой побежала по дорожке.

За рекой перед университетской пристанью стоял Мэтью Клермонт.

Я прибавила темп и оглянулась через плечо, но его там больше не было.

Глава 5

После ужина, сев на диван у нерастопленного камина, я включила свой ноутбук. Зачем ученому такого масштаба, как Клермонт, понадобилась алхимическая рукопись, пусть даже и заколдованная? Понадобилась настолько, что он весь день просидел в библиотеке наискосок от колдуньи, читая чьи-то старые записи о морфогенезе? Я откопала в кармане сумки его визитную карточку и прислонила ее к экрану.

В Интернете, продравшись через новости о нераскрытом убийстве и неизбежные баннеры социальных сетей, я нашла сразу несколько упоминаний о нем: веб-страница с преподавателями, статья из Википедии, отсылки к Королевскому обществу.

Я кликнула на список преподавателей. Так-так. Мэтью Клермонт принадлежал к тем профессорам, которые не выставляют в Сети никаких сведений о себе, даже академического характера. На веб-сайте Йеля можно найти информацию, в том числе и адресную, практически о каждом профессоре, но в Оксфорде частная жизнь, видимо, охраняется куда строже. Неудивительно, что у них вампиры работают.

В связи с больницей он не упоминался вообще, хотя она фигурировала на визитке. Я набрала в поиске «неврологические исследования больница Джона Рэдклиффа», но на открывшемся сайте не было ни единой фамилии – только длинный перечень того, чем они там занимаются. Перебрав все ссылки, я в конце концов обнаружила Клермонта на странице, посвященной лобной доле. Только фамилию, ничего больше.