Декамерон по-русски

После двух лет, проведенных в спецчастях, его уволили без сохранения льгот и пенсии – за рукоприкладство в отношении старшего по званию. Он был капитаном, а ударил майора, дежурного по части. Ударил за дело и сейчас не раскаивается.

Потом, уже в Москве, ему позвонил Сергей Петрович Радич, служивший в штабе этой же части. Радич объяснил, что, узнав о случае с рукоприкладством, пытался отстоять Молчанова, а когда это не получилось, сам подал в отставку. К тому времени Павел уже подумывал о том, чтобы открыть частное охранно-детективное агентство. Он сказал об этом Радичу, тот его поддержал. Добавив к своим деньгам ссуду, взятую в банке, они открыли агентство, причем Радич настоял, чтобы формально руководителем агентства считался Павел Молчанов. Чуть позже Радич привел в агентство своего дальнего родственника Костомарова, лучшего в Москве адвоката по уголовным делам, и дела пошли.

А потом он встретился с Олей.

Оля была его болью и радостью, его горем и счастьем. Фамилия Оли была Добродеева, она приехала в Москву из Челябинска. Сейчас ей двадцать четыре года. В ее лице было много восточного, скорее всего, татарского. Впрочем, так же, как за татарку, ее с равным успехом можно было принять и за итальянку, и за испанку, и за француженку. В Москву она приехала в восемнадцать лет и сразу же вышла замуж за канадца, который увез ее в Монреаль. Выдержать супружескую неволю в Монреале она смогла лишь два года, после которых бросила мужа и сбежала назад в Москву. Почти тут же, как ему рассказывали, у нее начался в Москве какой-то безумный роман с богатым англичанином, который закончился ничем. Потом она вышла замуж за известного московского кинорежиссера – у этого кинорежиссера Молчанов ее и увел.

С режиссером Оля развелась, но официально выходить замуж за Молчанова не хотела. На все его разговоры на эту тему она говорила с улыбкой: «Паша, ладно тебе… Хватит с меня замужеств… Поживем так, тебе что, плохо?»

Нет, ему совсем не было с ней плохо. Он был счастлив. Ко всему остальному как-то незаметно добавлялось то, что Оля идеально подходила на роль секретарши агентства. Имея за плечами только среднюю школу, она блестяще справлялась с компьютером и безупречно работала с документами. Несмотря на ее сопротивление, он постепенно научил ее многому из того, чему сам научился в спецназе ВДВ и что для работы в охранно-детективном агентстве было необходимо – стрелять, водить любую машину, распознавать наружное наблюдение, уходить от слежки, маскироваться, знать основы шифровки. Конечно, профессионалкой она не стала, но то, что она умела делать сейчас, его устраивало.

Свернув у указателя «р. Пахра» на боковую дорогу, он мимо двух поселков и стоящих особняком дач вырулил наконец к излучине реки. Остановил машину у ворот, посигналил – и примерно через минуту створки раздвинулись. После того как он въехал на участок, стоящая на веранде Оля подошла к машине. Когда он вышел, развела руками:

– Паша, просто чудеса в решете.

– А что?

– Я увидела твою машину на мониторе. Нажала кнопку – и ворота раздвинулись.

Молчанов усмехнулся. Землю он выбирал сам – отличный участок, около ста соток спускающегося к реке косогорья. Двухэтажный дом окаймляла защищенная от дождя и солнца открытая веранда. У реки была поставлена настоящая русская баня. Весь участок был огражден специальной оградой с вмонтированными в нее видеокамерами и микрофонами.

– Да ну, какие чудеса? Ты просто еще не успела привыкнуть к новой технике. Костомаровы приехали?

– Еще нет, но Костя только что звонил, они уже на подъезде, будут минут через двадцать. Паша, знаешь, я без твоего согласия пригласила еще одного человека. Для ровного счета.

– Пригласила, значит, пригласила. Кто это?

– Очень красивая женщина, моя подруга. Ее зовут Инна.

– Откуда она взялась, эта Инна?

– Приехала из Америки. У нее к тебе дело, только знаешь, я тебе потом все объясню, хорошо? Я занята, да и у тебя есть дела.

– Хорошо, договорились.

Вскоре после Молчанова на дачу приехала чета Костомаровых.

Поставив свой изрядно потрепанный «понтиак» на участок, Костя вышел из машины. Оглядевшись, сказал:

– Ребята, дача просто класс. А, Полина?

Полина, с легкой улыбкой посмотрев на мужа, кивнула:

– Да, мне дача тоже нравится. Молодцы, ребята.

– А теперь за дело. – Открыв багажник, грузный и высокий Костомаров не без усилия достал огромную, литров на двадцать, металлическую кастрюлю. Сверху кастрюля была закрыта парусиной, обмотанной для надежности веревкой.

– Что это? – спросила Оля.

– Шашлык. Мариновал сам. Мы же отмечаем постройку дачи?

– Отмечаем. Но только, Костя, ты с ума сошел… Как мы все это съедим?

– Когда увидишь шашлык на шампуре, только что снятый с мангала, заговоришь по-другому. – Костомаров поставил кастрюлю на асфальт. – Сколько будет народа?

Радич, который приехал раньше и сейчас, подойдя к воротам, наблюдал за прибытием Костомаровых, сказал:

– Шесть человек. Оля права, мы в жизни столько не съедим.

– Сергей Петрович, от вас ли я слышу? Шесть человек… Нам еще не хватит. А кто шестой?

– Моя приятельница, – сказала Оля. – Приглашена для четного числа.

– Понятно. То есть для Сергея Петровича.

Радич покачал головой:

– Костя, побойся Бога, не гони волну.

– А что?

– Оля сказала, ей двадцать пять лет. Я гожусь ей в отцы.

– Я ее знаю, твою приятельницу? – спросил Костомаров.

– Ее никто не знает. – Молчанов обнял Олю. – От Оли мне только известно, что это очень красивая женщина. Да, Оля?

– Паша, тебе ничего нельзя говорить. Вообще, я тебе потом объясню кое-что.

– Ладно, договорились.

– А сейчас давайте накрывать на стол. Предлагаю поставить стол прямо здесь, на веранде. – Оля обняла худенькую Полину за плечи: – Полина, как ты думаешь?

– Думаю, это будет очень хорошо. Идем, я тебе помогу.

– Давайте, – глядя им вслед, покровительственно сказал Костомаров. – А я пока буду разжигать мангал.

Застолье было в самом разгаре, когда у ворот послышался шум мотора.

– Наверное, это Инна. – Оля посмотрела на Молчанова: – Встретишь?

– Конечно.

Встав из-за стола, Молчанов подошел к воротам и открыл дверь. Стоящая рядом с такси молодая женщина была одета в джинсовое платье-сарафан, из-под которого выглядывала белая блузка. Женщина была среднего роста, русоволосой, светлоглазой, стройной. Она действительно была очень красива. Причем ее красота была не яркой и вызывающей, а мягкой, сдержанной.

Увидев его, женщина улыбнулась:

– Простите, это дача Молчановых?

– Да, это дача Молчановых. А вы, наверное, Инна?

– Да, я Инна. Я задержалась, таксист долго не мог найти дачу. Подождете, я отпущу такси?

– Конечно. – Он подождал, пока она расплатится с таксистом. Протянул руку: – Павел, муж Оли.

– Очень приятно, Инна. – Он ощутил легкое, но твердое пожатие. – Инна Халлоуэй. Раньше была Инна Симбирцева. Оля вам, наверное, говорила.

– Да, Оля мне все объяснила. Проходите, мы вас ждем. – Пропустил ее в дверь. – К счастью, еще не все съедено и выпито.

– Я знаю, у вас какое-то торжество. – Сделав несколько шагов по дорожке, остановилась. – Павел, Оля вам говорила, у меня к вам дело?

– Говорила. Только, Инна, о деле потом. Проходите, садитесь за стол. А там разберемся.

После того как Оля представила гостью, застолье продолжилось.

Понаблюдав за Инной, Молчанов отметил про себя, что гостья держится совершенно естественно и не выглядит здесь чужой. В конце концов даже обычно несловоохотливый Радич начал ей что-то увлеченно рассказывать.

В один из моментов, когда часть гостей встала из-за стола, Оля сказала еле слышно:

– Паша… надо поговорить.

– Я уже понял. Инна?

– Да. Может, отойдем?

– Давай. – Он отошел вместе с ней в сторону. – В чем ее проблема?

– У Инны пропал муж.