Страница 18 из 62
Эпизод 9: Причина
Часть первая
Есть люди, в которых живет бог.
Есть люди, в которых живет дьявол.
А есть люди, в которых живут только глисты!
Фаина Раневская
Меня поглотило чёрное кожаное кресло. Облепило большими лапами, всосало в мягкое прохладное чрево, чавкало при каждом моём движении, не желая выпускать. Честно говоря, я и не хотела, чтобы оно меня выпускало. Моё тело сидело в кресле: грязное, изодранное, лохматое, тряся неуёмной мелкой дрожью стакан с водой в мокрых от липкого пота ладонях, с широко, очень широко раскрытыми глазами и полуоткрытым ртом. Тело свято верило, что это большое устойчивое кресло – последний оплот человечества, из которого никакая вселенская сила его не вытащит.
Голова моего тела машинально поворачивалась вслед за ходившей туда-сюда парой ног. Ноги эти – ни какие-то там абстрактные, философские ноги, а вполне настоящие, и принадлежали они мужчине лет за шестьдесят в приличном сером костюме, белоснежной рубашке и галстуке. Ноги были обуты в приличные кожаные туфли. Ногами управляла приличная седая голова, с седой аккуратной бородкой и очками на носу.
– Типичный учёный муж, профессор какой-нибудь, наверное, – подумала я. – И пахнет приятно, не то, что моё потрёпанное тельце.
– Как же… как же… как же так! – сокрушался учёный муж, руками обхватывая приличную голову. – Кто мог такое сотворить? Какова цель? Я не мог и предположить, что кто-то использует мой труд в таких бесчеловечных целях! Эта была лишь гипотеза, полёт мысли…
– Вот и долетались, – услышала я голос моего тела, голос, который за последние часы что-то пролепетал не заикаясь.
– Что вы сказали, деточка… эээ… простите? – спросил учёный муж, остановившись рядом, и три пары глаз впились в моё тельце.
– Ну.. эт…эт... это не ваша вина, н… наверное… – мой голос предательски продолжил заикаться.
– Так, давайте ещё раз! Чётче и по порядку! – грубый приказ прервал звуки из моего рта.
В кабинете с учёным мужем находились ещё двое. Тот, с жёстким голосом был высок и крепок. Он стоял против моего кресла, сложив руки на груди и широко расставив ноги. Неопределенного возраста лицо выглядело нетерпеливым, раздражённым и озабоченным, а глаза сверлили во мне дыру, правда, безуспешно. Что мне его глаза-свёрла после случившегося. Да хоть буровая машина! Лысая голова и чёрная кожаная куртка добавляли к его виду что-то от киногероя – крутого парня из важной и секретной организации мира. Его крутость в моих глазах превращалась в глупость, от того я испытывала к нему насмешливую неприязнь.
Вторым представителем этой таки организации был молодой человек более приятной наружности. Черноглазый брюнет, сошедший с рекламного плаката спортивного клуба, сидел за столом в напряженной позе, как лев перед прыжком. Его взгляд был серьёзен, но мягок. Он смотрел внимательно: то на меня, то себе под ноги, и на его лбу пролегали глубокие борозды.
– Нда… Вот какие сильные и уверенные в себе мужчины, крепко стоят на ногах, думают, что от такой непоколебимой самоуверенности мир к их ногам сам склонится. Поди-ка, склони к ногам этот мир, откуда пришла я несколько часов назад и который будет скоро здесь.
Мои мысли роились потихоньку, такие вот мелочные и сварливые.
– Ну! Времени мало! – команда в мой адрес от Лысого.
– Повторяю заново, – сказала я вдруг окрепшим и дерзким голосом.
Я вновь подробно рассказала, уже без заиканий, как я вышла из такси, как попала внутрь ангара, что я испытала внутри, как очнулась, как видела превращения, как убегала, как нашла внедорожник и уехала на нём. О поездке к родителям и о путешествии в лес я умолчала. Эти парни мне сказали, что моё измотанное тело нашли в угнанном мною внедорожнике на выезде из города (или въезде?), в котором я без сознания крепко обнимала руль. Как я в нём очутилась после странного путешествия, я не помню. Об этом я тоже умолчала. И так лишнего наболтала о том, что узнаю монстров издалека каким-то шестым (а может и одиннадцатым – не считала) чувством. Вот уж точно язык мой – враг мой! До этой «чувствительности» Лысый особенно докапывался: как, да почему. Откуда я знаю!
После повтора исторической хроники моих злоключений повисла тишина. Висела она снаружи. А во мне кипел гнев. Я отдавала себе отчёт в том, что занимаюсь ерундой, но останавливаться не собиралась. Так я решила сбросить напряжение, вывалив его на Лысого. Ему всё равно, он же что стена каменная, а мне ‒ приятно.
– Что, может ещё разочек повторить? – меня несёт, ух! – Что-то не расслышали, господин Крутой? – вырываюсь из чрева кресла – последнего оплота человечества. – Может, вы достанете свои пушки, ракеты, или чего ещё там из оружия массового поражения? – уже руками жестикулирую, сделала несколько твёрдых шагов в его сторону.
– Потом возьмете большой дуршлаг, просеете всех. Людишки выпадут, чудища останутся. Вы чудищ отведете в специальную сарайку и бахните там. Всё ведь просто, не так ли? Главное оперативно действуйте, времени-то у вас мало! – моё лицо в пяти сантиметрах от его. Кулачки мои сжаты так, что ноготки в кожу впиваются. Смотрю в его глаза, а там… А ничего там, инструкции: «порядок действий при выполнении задания».
– Ждите моих распоряжений! Из помещения не выходить! За вами придёт отряд охраны, – жёстко бросил Лысый второму и вышел за дверь.
Второй встал. Подошёл к двери. Запер. Подошёл к окну. Долго изучал обстановку снаружи. Задёрнул жалюзи. Поправил кобуру на поясе. Вдох. Длинный. Ещё длиннее выдох. Смотрит на меня, смотрит прямо в глаза. В глазах растерянность, сочувствие моей незавидной участи и …страх. Приблизился. Взгляд отвести не может. Взял меня за плечи, легонько похлопал по ним в знак поддержки и отодвинул меня в сторону, будто я мешала ему пройти. С чего такая забота? Ага, поняла – сам пришёл за поддержкой. Потому что подозревает, что пушками не справиться, что «долетались», и что я та, единственная, кто может хоть как-то прояснить ситуацию.
– Не поможет.
– Что? – растерянно. – Что не поможет? – смотрит в глаза, а в них вопрос. Такой наивный он большой мальчик. Надеется. Я бы рада его обнадёжить, только знаю: всё равно это явится сюда.
– Окна нет смысла закрывать. Они всё чуют. Не скроешься, – говорю ему страшную правду.
Он улыбнулся, руки в боки поставил, ноги шире, плотнее к земле – занял позу уверенного во всём и вся человека. Воин.
Спросил:
– Как они чувствуют?
Сейчас я открою ему великую тайну, а он – великий воин, найдёт решение и спасёт мир. Ха-ха!
– Они, судя по вашему рассказу, разные, по разному реагируют…
– Они не реагируют. Это животные реагируют. А они не реагируют и не действуют. Они реализуют сущность. И ничего не чувствуют после превращения.
– Как не чувствуют? А как же?.. – запутала я парня совсем.
– Они не чувствуют, они – чуют. Понимаете?
– А есть разница?
– Есть.
Пауза. Он переминается с ноги на ногу – просит пояснений.
– Чувствовать – это воспринимать и интерпретировать реальность через чувства. А чуять – находить жертву, ну… вроде этого. И чуют они по-разному. Поэтому от существ, у которых преобладает зрение, вы нас спрятали на время, когда жалюзи закрыли.
– Как же так, как же так? – профессор сидел за столом и обращался в пустоту перед собой. Он выглядел подавленным и разговаривал сам с собой. – Если бы я мог предположить…
– Послушайте, – я повернулась к моему охраннику, – а вас как зовут?
– Капитан…