Охотник от бога

Я посмотрел государственную бумагу. Сомнений в ее подлинности у мне не возникло, к тому же я давно слыхал легенду о легендарном человеке, который должен родиться, но что сам попаду в эту историю, я никогда не думал.

– Мелкол, я считал, что такие люди как ты миф, но теперь я и сам попадаю в историю. Ты прав, у меня есть малыш, и в рюкзаке его увидеть мог только особо одаренный. Так что я приклоняю пред тобой колено, и как перед великим магом, даю тебе клятву в преданности.

– Встань, истребитель нечисти, – сказал Мелкол мне, – это я тебе даю обед преданности, и отныне я буду защищать твою, свою жизнь и жизнь малыша. Я стану камнем преткновения. И никто в мире не сможет посягнуть на нашу жизнь.

Когда он сказал о камене преткновения, даже нападающие за металлической стеной звери затихли.

– Как это, почему они прекратили атаки? – удивленно заорал пулеметчик, – их нет, они ушли, эти твари испугались камня преткновения.

– Мелком, что это, Гараны поняли тебя? Они разумны и понимают, что мы говорим? – спросил я, опасаясь своих догадок.

– Хотелось бы, чтобы это было не так, но может они это чувствуют, или среди них есть управляющие стадом. Те, которые понимают все и управляют остальными. Я знаю, что Гараны подобны баранам. Они прут напролом, но иногда в их действиях просматриваются разумные решения. Если разгадать эту загадку можно навсегда избавиться от этих тварей, а пока в бой с ними лучше не вступать. И поэтому человечество ночами должно прятаться под металлические стены защитных сооружений.

Остальную часть ночи все спали. Гараны никого не тревожили, было тихо. Вот это сила камня преткновения.

Камень этот находился у мага в Глове, как имплантат. Без него не мог жить ни один маг. Если эго пытались вырезать хирургическим способом, то умирал маг и камень терял силу. Так что ученные оставили в покое магов и их загадку, тем более правительство взяло таких людей на учет. Они охраняют от нечестии стены больших городов и маги во всем мире на вес золота.

Утро принесло солнечные лучи, и ночная прохлада испарилась, как будто ее и не было. Впереди распростерлись оранжевые пески, за которыми виднелись скалы. Изредка они находили в этих скалах холодок, чтобы немного отдохнуть, но в основном шли вперед. Нужно было найти пристанище к обеду, иначе солнце наверняка их сожжет.

– Мелкол, ты же маг, сделай прохладу? – попросил я.

– Это тебе не поможет, я могу внушить, что тебе холодно, но на самом деле телу твоему лучше не станет, и твой мозг в обмане не сможет защитить тебя от неприятностей. В итоге ты сгоришь от жары, а чувствовать будешь холод, – ответил старик, поправляя свою новую ношу.

Теперь он должен носить малыша в рюкзаке за спиной. Но это все равно не дает мне полной свободы. Я тоже должен всегда находиться рядом, чтобы защитить своего ребенка от случайных врагов.

Впереди один песок, а надо идти. Я посмотрел на пылающий воздух и пожалел, что не имею летательного аппарата. Правда, в такую жару не один мотор не смог бы долго работать, но все-таки можно было бы передвигаться по воздуху ночью, а днем спать в какой-нибудь скале или под скалой.

Дальше я решил не тратить энергию на разговоры, и мы ступили в мир песков. Сапоги наши хоть и были оснащены двойным покрытием, все-таки не могли предотвратить наши ноги от жара.

– Сынок, давай идти быстрее, иначе мы никогда не перейдем эту реку песка. А если нам повезет, то мы встретим караван Рейдеров на бронетехнике, – высказал предположения старик. – Я смотрю вперед своим сканирующим третьим глазом, и я вижу караван. Нам можно найти точку пересечения.

– Я удивился сказанному стариком. Рейдеры ребята отчаянные, и простые люди не пользуются их услугами. Слишком дорого, поэтому я хотел знать, откуда у Малкола такие средства.

– А что, у нас есть… – хотел было спросить я, но старик меня остановил.

– Не забывай, что я читаю мысли, так что тебе не стоит меня спрашивать два раза. Не забывай, что я маг, и деньги для меня вообще не проблема. Они мне не нужны вовсе, а Рейдеры всегда готовы услужить магу, ибо моя цель выше всех земных. Я должен попытаться возродить этот мир, и любой разумный человек на этой планете понимает, что я мне нужно помогать. Мы, маги, сами не сможем спасти этот загнивающий мир. Только вместе со всеми смертными мы сможем противостоять разрушению.

Я с детства не любил длинных и праведных речей, меня от этого просто тошнило, поэтому я поспешил перебить мага, не столько противореча сказанному, сколько чтобы остановить его длинную тираду.

– Скажи, старик, а что нужно для этого загнивающего мира, как спасти его?

– Ты, дружок, сам того не ведая, задал два вопроса, на который ответ один – вода.

– Это знает каждый житель нашей планеты. Но где взять воду, или ты, маг, этого тоже не знаешь?

Старик почесал затылок, улыбнулся криво, словно одновременно съел что-то кислое и очень сладкое.

– Честное слово мага, если бы я знал, где взять вод, я бы давно наполнил бы эту планету.

– Значит, ты такой же бесполезный, как и я, как все мы! – съязвил я.

– Нет, дружок я нашел ключ, он у меня в мешке, а дальше будем посмотреть.

– Мой ребенок!? Так как он может знать, где вода, он же еще не родился и даже если родиться, что это изменит? Он не будет знать больше, чем знаем мы.

Маг снова одарил меня изумленным взглядом, и честно сердечно признался.

– Я читал книгу жизни, и она мне посоветовала найти этого мальчика, а дальше я уже говорил, что будем посмотреть.

– Какая она, эта книга жизни, и почему такое интересное выражение: будем посмотреть? Это что-то из древнего языка? Звучит совсем не по современному.

– Ты прав, книга жизни это старинная реликвия, и еще она разговаривает. Только язык у нее отличается от современного, но это не удивительно. Со временем диалект речи изменяется. Не буду тебе читать лекцию по правописанию, вижу тебе не нравятся длинные речи. Буду говорить коротко: все, что тебе положено знать, я сказал, а дальше я буду идти в молчании, так расход воды будет.

Шаг за шагом мы преодолевали бархан за барханом. Казалось, что от ног воняло жареным мясом. В отличие от меня, старик был почти босяком в каких-то деревянных сандаликах, но по его лицу я не мог сказать, что ему жарко.

Старик заметил, что я разглядываю его ноги, как всегда криво улыбнулся и сказал.

– Тренировка, парень. Я закалил свои ноги в тысячах километров путешествий по песку, а ты все время в сапогах, но никакой разницы, нам на это наплевать. Что тебе, что мне, не волнуйся за меня. Я такой же живой человек, как и ты, только моя старость различает нас. Было время, когда и я, так же как ты зарабатывал на жизнь.

Он умолк и сделал знак, что мне лучше вообще не говорить. Да я и сам понимал. Мне так было жарко, что я не смог бы сказать и слово, сейчас среди пустыни лучше помолчать.

Губы потрескались от песка и жары, дышать ставало все труднее и труднее, ноги словно обволакивали цепями, но старик упорно шел вперед, и я еле поспевал за ним. Мне стыдно было выглядеть хуже и я старался не подавать виду, что мне больно, что я больше не могу, но я должен, я буду идти.

Нарастающий гул разрядил обстановку. Сразу всем стало ясно, что приближается долгожданный караван. Рейдеры были нашим спасением, а гудеть могли только их пескоходы.

– Старик, а что если они просто проедут мимо? – спросил я.

– Тогда нам смерть! – сказал он просто и прямо.

Не понравилось мне, как сказал старик о возможной нашей участи. Я молод и не желаю умирать. Правда, если бы не старик со своими рейдерами, я бы никогда не согласился пересечь пустыню в этом месте. Я бы потратил полгода и обошел это гиблое место.

Огромный словно ледокол транспорт двигался в нашу сторону. Старик поднял вверх большой палец. Зачем он это делает? И так все понятно. Пескоход на самом деле был похож на судно, и я бы не сказал ничего другого, если бы этот корабль плыл не по песку, а по воде.