Страница 4 из 11
Покончив с ужином, Павел вернулся в зал, прокрутил обратно запись на компьютере, проверяя качество. На экране монитора возникла картинка предвыборных баталий. Два претендента. Вот они, красавцы. Один сухопарый, с поджатым ртом, руки, как у Гитлера, под животом, сам он спесивый и даже не много брезгующий шумным народом на площади. Другой – лысый и гладкий, словно шар для боулинга, и очень такой весёлый, всё время щёки трещат от смеха. Толстяк обернулся к своим холуям за спиной, что-то проговорил, опять засмеялся и стал махать народу рукой. Короткий рукав рубахи сполз вниз. На предплечье весельчака Павел заметил чёрную мушку.
Что это? Наколка? Шалости юности?
Из профессионального любопытства ( как никак привередливый оперативник, во все щели нос свой всунуть необходимо!) Павел нажал на стоп-кадр. Хорошо, что в компьютере имелась программа обработки видеоизображений. Несколько нажатий на клавиши – картинка сильно увеличилась. Снова. Ещё. Во весь экран высветилась наколка – синий круг, а внутри буква «Р» наискось…
Павел остолбенел. Этого не могло быть! Что это?
Он судорожно сглотнул слюну, потер лоб. Знак Зла, знак Поборников из тетради сумасшедшего Алешковского!
Он был сбит с толку! «Так не бывает», – билась в мозгу настойчивая мысль.
Он вывел через принтер картинку на бумагу, долго рассматривал фотографию. Не бывает, а вот есть – Знак, который описан в тетради.
Павел раскрыл страницу, где этот знак был выписан. Один к одному.
Что же? Ясно одно – не может быть таких супер совпадений.
Остаток вечера и ночь, забыв про фильм, Павел читал записи Алешковского. Поборники Зла раскачают государство и разделят уже разделённое, если их не остановить. Их пять и Сеятель. Шесть. Число Зла. Конечно, шесть – мистическая цифра. Но Боец спасёт страну, уничтожив Поборников и Сеятеля, избавив мир от хаоса. Кто он – этот Боец? И когда он придёт? …
На другой день Павел пришёл в кафе, мучимый противоречивыми чувствами. Было только половина двенадцатого, но парк жил своей повседневной жизнью. Павел очень хотел поскорее увидеть Машу, чтобы рассказать ей о своём открытии. Нервничая, он расположился за столиком, заказал себе порцию шашлыка на живом огне, бутылку колы и два поллитровых пластиковых стакана с трубочками, желая угостить напитком и Машу, прежде чем она решит, чем он её будет кормить. На удивление, шашлык принесли быстро, видимо был готовый и его только подогрели на угольях, а Маша не шла. Нервничая, Павел съел всю порцию… Где же она?
Маша, совсем красивая в пёстром, лёгком платье, через которое явственно проступали её спелые грудки, увидела его с остановки, помахала рукой. Павел не смог сдержать радостной улыбки – вот это девушка!
–Привет! – она уселась на стульчик. – Ну-у-у?…
Павел налил ей в пластиковый стакан колы из бутылки, впихнул туда полосатую трубочку, придвинул вместе с фотографией, распечатанной на принтере, где крупным планом синела татуировка – знак Поборника Зла. Маша сразу вцепилась глазами в изображение и побледнела.
–Где ты это взял?
–Вчера в «Новостях» рассказывали о выборах мэра тут, неподалёку. Слышала, наверное? Это я увидел на руке одного из кандидатов.
Маша «стопорила».
–Ага… Значит… всё правда? Боже мой! – её глаза наполнились страхом. Нет – ужасом. Она перешла на шепот. – Я верила, но не думала всё же… А это правда… Что же теперь?
Павел усмехнулся. Ему понравился её испуг. Какая она наивная! Таких очаровательных дурочек и охмуряют коварные донжуаны.
–Не беспокойтесь, сударыня. Ваш Алешковский написал же – придёт Боец, и всё уладит. Чего же тогда бояться?
–Шутите! – вздёрнулась Маша в негодовании и снова внимательно вгляделась в фото. – Вы шутите, а мне…
Она замерла и произнесла спокойно, но медленно:
–А мне, по-настоящему, боязно.
Павел поспешил успокоить «наивное дитя»:
–Вам надо покушать! Ничто так не успокаивает, как медленное пищеварение после приятного приёма вкусной пищи.
–Да? – Маша улыбнулась.
–Что мы с вами всё на «вы»? – «плёл кружева» Павел. – Маша, я лично думаю, что это просто совпадение, эта татуировка, этот знак …
Он не думал так. Его терзали сомнения. Сомнения были размером с громадных белых акул, рвущих плоть большими кровавыми кусками…
–Мало ли, что, у того человека, может обозначать для него буква «Р» в круге, – закончил он неуверенно.
–Павел, я не хочу есть, как бы вы меня не уговаривали, но согласна на шоколад, только чёрный и горький, – сделала заявление Маша.
Он послал знак официанту. Чёрный и горький. Девочка ценила и знала толк в шоколаде.
Он внимательно смотрел, как Маша надкусывала шоколадную плитку, шурша фольгой. Она не совсем наивна. Это ведь так сексуально, кусать целую плитку на глазах у мужчины. Всем ведь известно – шоколад придаёт страсть в любви. Чтобы не распалять поклонников, девушки всегда ломают плитку шоколада на дольки, специально выделенные для этого, и тихо отправляют их в рот. Павел вдруг представил, какое наслаждение он может получить от этой девушки, и ему даже стало дурно от прилива крови.
В голове дёрнулась авантюрная мысль. Он в отпуске, свободен, как ветер, денег, благодаря новой политике внутри государства на увеличение зарплат военным и полицейским хватало, почему бы не поискать приключений? Так всегда было и будет: сначала человек пытается удовлетворить свои насущные потребности, а уже потом, когда появляются излишки и эти излишки стабильны – он начинает «кабанеть».
«И мне пора», – подумал Павел. – «А то жил, и не жил… И вспомнить нечего! А это будет замечательное летнее приключение!».
–А хотите, Маша, мы выясним, что за птица, этот обладатель «знака Зла»? – спросил Павел с подкупающей улыбкой. Пожал плечами, стараясь казаться убедительным. – Поедем в ту область – машину я попрошу у своего напарника Миши Соболева или, вон, у Петьки Килькина, тот тоже на колёсах – взял какую-то индийскую «улитку» в кредит. Он покривляется, но даст… Я у них у обоих в страховку вписан, могу брать авто без проблем.
Маша была растерянна и колебалась.
Павел усилил нажим, включая аргументы близости поездки просительным тоном:
–Ехать совсем ничего, тут не далеко – шесть часов, и мы там. Вы и я. И всё узнаем.
Маша улыбнулась, вытягивая сквозь трубочку колу из пластикового стакана. Выпустив трубку из губ, произнесла, продолжая улыбаться:
–Мы договорились говорить друг другу «ты».
–Ты и я. Я и ты.
–А моя работа?
Павел видел, что Маша согласна была ехать с ним даже очень далёко. Спеклась красивая в своей психушке. Поди, главврач, приставал постоянно. Но он этого упыря убедит, что надо впредь быть предупредительнее с подчинёнными работницами, особенно молоденькими и беззащитными. Молодые девушки должны сначала получать наслаждение от близости с молодыми, мускулистыми, прекрасными ловеласами, а уже потом, с разбитыми сердцами терзать нервы и кошельки пожилых павианов. Это правила эволюции. И если Павел её уговорит – неделя жаркого секса в салоне машины и на природе, ему обеспечена! А что ещё нужно холостому отпускнику? … Очень много чего. Но это в первую очередь!
Павел «вцепился» в «жертву» плотно:
–Возьми отпуск без содержания. Можно причину уважительную придумать. А денег у меня много. Погудим. Лето ведь! А оттуда своим ходом, в обход Украины.
Маша рассмеялась.
–Шутишь, да?
–Насчёт поездки, говорю серьёзно. Едем?
–Нет.
–Решайся! Тут близко!
–Едем… Но я боюсь.
–Чего? Меня боишься?
Маша стушевалась.
–Не-е-ет… А вдруг всё правда?
Павел помрачнел. В его голове тоже всё настойчивее звучала мысль, что написанное Алешковским являлось чудовищной правдой, предостережением, доставленным из будущего. Объяснить это, опираясь на общепризнанные представления о законах физики и строении нашего мира, было невозможно. Языческая вера в потустороннюю силу брала вверх в атеистической душе Павла. Он начинал верить в то, во что верить было невозможно. Написанное в тетради являлось правдой (Неужели это так?!), и Павел чувствовал, как холодеет всё внутри. Но там описана Эра Благоденствия. Значит, всё завершится хорошо. Зачем тогда предостережение? Неужели существовал вариант «рокового» развития событий?…