Щель

- Тише ты, – прошипел Евсенко, пытаясь найти сигареты, чтобы закурить. – Последний раз, когда ты решил, что здесь вокруг никого, мы по твоей милости теперь неизвестно где и потеряли полтора дня!

- У меня у одного состояние близкое к похмелью? – признался Абаев. – Можете считать меня психом, но мне кажется, что кто-то заставил нас потерять эти полтора дня. Выходит, что Парамонов либо знал то, что здесь есть кто-то, либо стал жертвой своей самоуверенности. Черт с ним. Что будем делать? Назад пойдем?

- Мы даже не в курсе нашего местоположения, а ты про …назад. Куда назад? Ты видишь, как и куда идти? – разозлился Евсенко. – Нужно исследовать местность, меня учили когда-то давно по звездам ориентироваться. Сейчас попробую.

Он поднял голову, в поисках полярной звезды, пока Абаев и Митрюк пытались найти сухие ветки на растопку.

- Мы все равно должны попасть к аббератам, я просто так не отступлюсь, – вдруг сказал Митрюк, вглядываясь в зябкую тишину ближайшего подлеска. – Я обещал ей если что, я ее искать буду. Если повернем назад, мои обещания гроша ломанного не стоят.

- Я и не знал, что ты такой романтик, – усмехнулся Евсенко, беззлобно кивая на полотно звезд над ними. – Я, кажется, понял, что мы недалеко от того чертового озера, где нас должен был встретить друг Парамонова.

- Это ты по звездам вычислил? – попытался подколоть Абаев.

- Нет, просто пахнет мокрым песком. А еще я слышу всплески. Прислушайтесь!

Все трое, как по команде, замолчали, создавая оглушающую тишину, в которой где-то неподалёку действительно словно что-то плескалось. Абаев знал, что не смотря на радиацию, многие жители Припяти не ушли, а остались здесь жить. И живут по сей день, и рыбу ловят и стирают в этой жуткой реке и озерах. Но делают они это днем. Кого же понесло на рыбалку ночью?

- Надо посмотреть! – рванул перед подлесок Митрюк на шум всплесков. – Может быть мы у самой цели, а сидим тут сопли распускаем. Пошли!

- Стой! Митрюк…

Сержант успел сделать всего два шага, после чего в его шею словно что-то впилось, бесшумно и бесследно. Митрюк на мгновение остановился, а потом упал как подкошенный.

- Бежим! – закричал Евсенко.

Они с Абаевым не сговариваясь, бросились в разные стороны. Абаев рванул в другую сторону подлеска, а Евсенко, в обратную, откуда они и шли. Несколько раз он падал, спотыкаясь о кочки и песчаные рытвины, однако бегать он умел хорошо, лучше, чем стрелять и думать. Оглядываться не представляло возможным, поэтому Евсенко решил сперва убежать как можно дальше, а уже потом думать, что делать дальше. Он понадеялся, что побегут за Абаевым, а не за ним. Но ошибся. За ним тоже следовало как минимум два человека, однако, они очень сильно отставали в дистанции. Да и бег по пересеченной местности, по песку, камням и рытвинам, когда-то размытым дождем, было не из легких.

Пробежав так навскидку около двух-трех километров в удалении от озера, он понял, что силы-то не бесконечны. К тому же преследователи, походу, отстали намного, он не слышал позади никого. Поэтому пробежав еще метров триста, он рухнул на песок, пытаясь отдышаться.

- Зря ты здесь бегаешь, парень, – разрезал мужской голос тугую тишину ночи. – Это опасная земля.

Попытавшись вскочить на ноги, Евсенко тут же получил сильный удар чем-то вроде приклада по голове и потерял сознание.

- Ну, как это называется, Пёс? Почему они все бегут именно к моему дому? – всплеснул руками Маня, вешая винтовку обратно на плечо. – Помоги мне затащить доброго молодца в барак, утром с ним разберемся.

Зарема какое-то время смотрела через небольшое решетчатое окно на то, как Людмила беседует с трофейной девушкой. Не прошло и двух суток, как эти двое нашли общий язык. Где-то внутри уже вовсю бушевала ревность, но Зарема понимала, что информация, которую Люда выудит из этой девчонки – на вес золота. Благо, что выудит – она не сомневалась.

- Зарька, мы двух лазутчиков поймали, – отвлек ее от созерцания разговора Макс. – Один из них твой приятель, Абаев. А другого не знаю. Но походу у них чипы серии C. Что будем делать?

Чипы серии С не означали ничего хорошего. Обнаружить их было не так просто, однако у Заремы был прибор, сконструированный, как она сама говорила, ее погибшим братом. Он мог отследить в человеческом теле все чипы, всех серий. Но серия С была очень труднодоступной и чип было практически невозможно извлечь из-под кожи, проще пристрелить меченого.

- Поднимай группу псовых, пусть прочешут квадраты с первого по сто седьмой. Обо всех подозрительных личностях сообщать мне или Жеке. Где она, кстати?

- Она и добыла лазутчиков. Вычислила на раз-два. А то мы бы мимо прошли, – восхищенно покачал головой Макс. – Абаева в погреб посадили, а со вторым что?

- Я сама разберусь с ним. Где Пёс?

- Ушел с Винтом в разведку. Они Серого взяли и Вия. Может тоже трофеи припрут, кто знает.

Зарема задумалась. Уж очень часто Пёс стал отлучаться в неизвестном направлении. Он, конечно, не ее собака, но мог бы и сообщать куда уходит, а то доверие вещь хрупкая.

- Найди Шустрого и Морта. Поставь здесь пост.

Макс кивнул и вышел по другой лестнице, оставляя Зарему снова смотреть на мило беседующих за дверью. Конечно, она была уверена, что пост здесь необходим. Может и хорошо, что Пёс на разведке, уж очень он к Люде не ровно дышит, могут что-то замышлять. А Морта просто так не возьмешь, да и говорить он разучился еще двадцать лет назад. Так что в любом случае – на руку.

Дождавшись псовых и отдав приказ жестом, Зарема зашла в подсобное помещение напротив кабинета с трофеем и включила запись прослушки разговора. Нужно обо всем быть в курсе, а то как бы потом не пожалеть. Поставив запись в режим кодировки, она сохранила изменения и вышла, намереваясь разобраться с лазутчиками до того, как они приведут неприятности.

Людмила отреагировала на щелчок, где-то за толстой дверью наружу. После чего жестом показала Мире, о чем ей нужно говорить сейчас. Все-таки Пёс был гениальным «человеком», если не сейчас, то в прошлом. Как и предполагала Людмила, Зарема будет за ней следить и наблюдать. Но чтобы прослушка, видимо все-таки фарс ею был отработан не до конца, где-то гетеросексуальная Людмила допустила ошибку, раз Зарема не доверяла ее разговорам с трофеем. Что же, походу, Пёс и Маня были правы. Грядет смена власти. Но до этого момента девушка перед ней должна понять, что происходит в сущности.

Мира замолчала на полуслове. Перевела дух и заговорила о совершенно других вещах, которые были заранее обговорены ею с Людмилой, еще вчера ночью.

Людмила верила, что эта игра точно стоит свеч.

====== 16. ======

Пёс безэмоционально смотрел на приходящего в себя человека в форме вооруженных сил Украины. Он когда-то тоже носил такую форму, очень давно. И сержантские погоны даже. Его звали тогда официально – Анатолий Федорович Назаренко. А сейчас он просто Пёс, которому от этого человека нужна вся правда и он должен ее добыть, иначе может статься так, что им всем не сдобровать.

- Очнулся? – прогундосил Маня, закуривая самокрутку. – Aqui trajo al diablo*! Винт принеси-ка «коктейль» гостю. И будь наготове!

Это он очень вовремя сказал, потому что как только Евсенко пришел в себя, он оттолкнул стоявшего около него Серого и рванул к двери, где тут же наткнулся на Пса и получил по голове.

- Тихо! – прошептал Пёс, снимая ремень. – Если будешь вести себя тихо, «коктейль» не понадобиться, – он кивнул на Винта со шприцем и крепче сжал пряжку ремня в лапе.

Евсенко притих, разглядывая Пса внимательно. Пёс не знал парня в лицо, но тот все силился его рассмотреть. А потом, когда Винт по приказу Мани уже занес шприц над головой Евсенко, тот неожиданно произнес:

- Назаренко! Ты меня не помнишь? Ты меня обучал серваки чинить! Ну, вспомни…

Винт ошарашенно остановился, а Маня, усмехнувшись в усы, крякнул:

- Знакомцев у тебя, Пёс, даже среди падали. Мы покурим, будем поблизости. Объясни служивому, что тут происходит. А то ведь придется «коктейлем» опаивать.