Страница 7 из 11
- Когда я встречусь с этим египтянином?
- Когда вы придете на взлетное поле и отправитесь в первый полет, сказал Смит, - он уже будет там. Не волнуйтесь. Он уже будет там. Вы что, еще колеблетесь? - опасливо спросил он.
- Я думаю, - ответил Барбер.
- Учтите, все это не имеет никакого отношения и вашей родине, богобоязненно сказал Смит. - Я бы даже не предложил ничего такого человеку, который сражался за свою родину на войне. И это не имеет никакого отношения к англичанам, к которым вы, возможно, питаете нежные чувства. Ну, а египтяне... - Он пожал плечами, нагнулся, поднял конверт из плотной бумаги и вскрыл его. - Здесь у меня все карты, если вы захотите их изучить. Маршрут отмечен, но, разумеется, в конечном счете полет совершаете вы.
Барбер взял толстую пачку карт и открыл одну наугад. На нее были нанесены подходы к Мальте с моря и расположение взлетно-посадочных полос. Барбер подумал о двадцати пяти тысячах долларов, и карта дрогнула в его руках.
- Все это до смешного просто, - сказал Смит, наблюдая за Барбером. Детская игра.
Барбер положил карту.
- Если это так просто, за что вы платите двадцать пять тысяч долларов?
Смит рассмеялся.
- Допускаю, что существует небольшой риск. Это невероятно, но поди знай. Если хотите, мы платим за ничтожно малую долю риска. В конце концов война должна была выработать у вас иммунитет к риску.
- Когда я должен дать вам ответ?
- Сегодня вечером. Если вы откажетесь, нам, естественно, придется изменить свои планы. А мой египетский друг такой нетерпеливый.
- Кто это мы? - спросил Барбер.
- У меня, конечно же, есть коллеги, - ответил Смит.
- Кто они?
Смит развел руками, выражая сожаление.
- Мне ужасно неприятно, но я не могу ответить на этот вопрос.
- Я позвоню вам вечером.
- Хорошо.
Смит встал, застегнул пальто, аккуратно надел мягкую итальянскую шляпу чуть набок, по старой моде. Он провел пальцами по ее полям, выверяя наклон.
- Сегодня после обеда я собираюсь на ипподром. Может быть, вы присоединитесь ко мне?
- А куда именно?
- В Отейе. Там сегодня скачки с препятствиями.
- У вас уже есть какие-нибудь сведения?
- Кой-какие. Там будет кобыла, которую выпускают в первый раз. Жокей говорит, что она очень хорошо показала себя на тренировках, но подробности я узнаю только в три.
- Я приду.
- Хорошо, - обрадовался Смит. - Хотя, конечно, не в моих интересах, чтобы вы разбогатели раньше времени, - захихикал он, - но дружбы ради... Оставить вам карты?
- Да, - ответил Барбер.
- Увидимся в три, - сказал Смит, когда Барбер открыл перед ним дверь. Они обменялись рукопожатием, и Смит вышел в коридор, освещенный тусклым светом слабых гостиничных лампочек.
Барбер запер за ним дверь, вынул из конверта карты и разложил их на смятых простынях и одеялах.
Давненько он не видел авиационных карт. Северный Египет, Средиземное море, остров Мальта. Сицилия и побережье Италии. Генуэзский залив. Морские Альпы. Он внимательно рассматривал карты. Средиземное море выглядело очень широким. Он не любил летать над открытым морем на одномоторном самолете. По правде говоря, он вообще не любил летать. После войны он старался делать это как можно меньше. Он не искал объяснения, но, отправляясь в поездку, всегда предпочитал автомобиль, поезд или пароход.
"Двадцать пять тысяч долларов!" - подумал он.
Он аккуратно сложил карты и спрятал их обратно в конверт. В данный момент карты не могли ему помочь. Он снова прилег, откинувшись на подушки и заложив руки за голову. "Открытое море, - подумал он, - пять раз". Но и это не самое страшное. А вот как насчет египтянина? В войну Барбер побывал в Каире. Он вспомнил, что ночью полицейские, вооруженные карабинами, ходили там по двое. Ему не нравились страны, где полицейские носили карабины. А египетские тюрьмы...
Он заворочался на кровати.
Кто знает, сколько человек замешано в таком деле. И достаточно одному настучать... Один недовольный слуга или какой-нибудь жадный и пугливый сообщник... Он закрыл глаза и почти наяву увидел, как толстые полицейские в темных мундирах, вооруженные карабинами, подходят к блестящему новому самолету.
Или, предположим, спустит шина, или сломается шасси при посадке. Кто знает, в каком состоянии посадочные дорожки, заброшенные в пустыне с 1943 года.
"Двадцать пять тысяч долларов!"
Или, предположим, ты согласился. Ящик лежит с тобою рядом на сиденье, позади, все ниже и ниже остается Египет, под тобой простирается голубое море, и мотор работает как часы. И... вдруг появился патруль. Колеблющаяся точка вдали вырастает в... На чем летают египетские ВВС? На "спитфайерах", оставшихся с войны, предположил Барбер. Они быстро нагоняют тебя - их скорость в два раза больше - и подают сигнал поворачивать...
Он закурил. Двадцать пять тысяч долларов; Скажем, уже сам ящик должен быть прочным при весе в сто пятьдесят фунтов. Сколько весит пятифунтовая купюра? Будет ли их тысяча в фунте? Пять тысяч умноженные на сто. Примерно полтора миллиона долларов!
У Барбера пересохло во рту. Он встал и выпил два стакана воды. Потом заставил себя сесть на стул и унять дрожь в руках. Если произойдет авария или по той или иной причине он не выполнит задание... Если деньги пропадут, а сам он сумеет спастись... Смит не похож на убийцу, хотя кто знает, как выглядят убийцы в наши дни. И кто знает, что представляют собой люди, замешанные в этом деле. Мои коллеги, как назвал их Смит, кто они его будущие коллеги? Богатый египтянин, несколько человек на старой взлетной дорожке британских ВВС в пустыне, люди, которые должны в условленном порядке расставить огни на холмах за Каннами. Сколько еще других, которые тайно переходят границу, незаконно перебираются из одной страны в другую, вооруженные пистолетами и с золотом в чемоданах - всех, кто пережил войну, тюрьму, обличения. Сколько еще других, тебе незнакомых, которых ты увидишь лишь мельком в отблесках яркого африканского солнца или бегущими по темному склону французских холмов, с кого и взятки гладки, но от кого зависит твоя жизнь. Они рискуют угодить в тюрьму, ссылку, пасть от полицейской пули ради своей доли в этом ящике, набитом купюрами.