Ландскнехт

На Саамской низменности таких куполов было шесть. Самый ближний к горе Солон располагался в бывшем поселении шведских колонистов. У ландскнехтов не было как таковых разделений на роды, все были в одной лодке. Однако коренные жители и потомки шведов, финнов и русичей присутствовали в каждом клане.

Помимо Лизы и Максута, с Эдваном пошел коренной швед – Юхан, хорошо знавший места и возжелавший провести всех троих по следам зубра, которого он выслеживал два дня назад. Эдван понимал, что надо пройти как можно незаметнее для лонгхорнов, иначе стычек не избежать.

Юхан словно бы и не шел, а парил над землей, настолько неслышно он ступал по тропе зубра. От природы он был неповоротлив, высок и хмур, но это не мешало ему красться как тигр и перепрыгивать овраги, словно пантера. Такой сноровки можно было лишь позавидовать, но Лиза бы никогда не стала. Каждому свое.

Да и думалось Лизе не о предстоящей встрече с йеррами, через полтора часа, а о том, как и что будет делать с беглянкой сегодня Лея. И вообще, зачем молодой девушке понадобилось сюда тащиться? Неужели же на Луне так плохо живется. Лизе рассказывали, что Луна практически полностью заселена людьми, которые очень довольны своим новым обиталищем. Довольны, да видно не все.

- Обожди-ка, – поднял правую ладонь Максут, предлагая всем остановится.

Небо начало светлеть полчаса назад, однако тучи до сих пор кружили голодной стаей, рискую пролить влагу на головы идущих.

- Юхан, ты же говорил, что мы идем южнее старой водонапорной башни, – не поворачиваясь спросил Максут. – А почему ягель под ногами? Он не должен здесь расти. Или я путаю?

- Ты путаешь, – уверенно обогнал Максута Юхан и указал на наросты у ели. – Видишь здесь и здесь, смола чернеет. Она чернее на южной стороне, а ягель ты перепутал с мхом-яглычем, который не может вынести столько солнца и тепла, поэтому растет севернее.

В небесах перекликаясь пролетела стая дроздов, уносясь как раз на юго-восток, куда и направлялись ландскнехты.

Купол показался из-за можжевельника через полчаса после того, как Юхан сказал, что они правильно идут и далее с ними не пошел. Остался прикрывать тыл, ежели что. Итого до купола они шли два с половиной часа по ледяной росе. Едва они подошли к куполу, взошло солнце.

- Стой! Кто идет?!

Зычный голос стражи йерров возвестил, что они таки пришли. Купол обычно охранялся только с той стороны. Поэтому чтобы попасть внутрь, нужно было иметь либо приглашение, либо пароль, либо монетку – зую, которая вручалась страже, как пропуск в подземный город.

- Эдван и мои братья – ландскнехты. Мы пришли с миром, поговорить с Хасаном, – четко сказал Эдван и протянул зую.

Темноволосый охранник глянул на сосредоточенное лицо Эдвана, остальных даже не удостоив взгляда. Затем он вздохнул и ответил:

- Хасан болен очень. Вам назначено?

Это были не очень приятные новости, но несомненно, что Эдван должен был повидать его. А то мало ли что. Йерры не в пример остальным кланам жили под землей мало. Иногда даже до пятидесяти не доживали. Хасану было уже за шестьдесят пять.

- Нет. Но дело межнациональной важности.

Охранник снял с пояса рацию и что-то сказал на неизвестном наречии. Спустя минуты две, к охраннику за стеклом присоединилась белокурая женщина, по виду очень молодая, но достаточно взрослая, чтобы принимать решения впускать ландскнехтов.

Оказавшись по ту сторону купола, Лиза поняла, что многое здесь уже поменялось, с их последнего сюда визита.

- Мой отец, – начала она неторопливо. – Мой отец очень болен, Эдван. Знаю, что вы были хорошими партнерами, но грядет у нас переизбрание нового представителя. И боюсь, что вам не понравится того, кого избрал народ. Пройдемте в мой кабинет, меня зовут Марина.

Марина удивительно лаконично пояснила, что Хасан скорее всего не жилец. Мало того, на его место претендует другой человек, который не гнушается войной и стычками с лонгхорнами, видя в этом часть защиты йерров. Были еще два кандидата, но их мало кто поддерживал. Одним из них была сама Марина.

Хасан возлежал на низкой лежанке. По-видимому спал. Хотя Марина сказала, что он редко приходит в сознание, еще реже узнает кого-либо. Бредит, стонет. Боли у него. А лекарств обезболивающих мало.

Эдван вынул из своей походной сумки снадобье и протянул его Марине.

- Это на основе трав, ему должно стать полегче. Мы должны поговорить именно с ним. Грядет война с лонгхорнами, и боюсь, что если не принять меры, все выйдет из под контроля окончательно. Милая Марина, эта лекарство не панацея, но оно может на несколько часов облегчить боль и привести вашего отца в сознание. Будьте так добры.

Эдван говорил очень тактично и культурно, Лиза даже не знала, что он так умеет общаться. Здесь и сейчас она поняла, что возможно они пришли в добрый час. По всем признакам Хасана могли отравить. А значит, кто-то хотел свергнуть нынешнего представителя йерров. Для чего?

- Слушай, а разве вы не встречались с Хасаном и его правой рукой Гербертом, полгода назад? – шепнула на ухо Лиза вопрос Максуту.

- Мы тогда не попали за купол, Хасан был занят. Подавлял восстание. Так нам сказали…

Максут повернулся к ней и его лицо вытянулось.

- Не хочешь ли ты сказать, что …

- Именно это, – улыбнулась Лиза. – Вот бы Хасана к нам забрать и поставить на ноги, а потом найти бунтаря и линчевать его, – шептала она.

- Как? – задался вопросом Максут. – Если мы увезем отсюда Хасана, молодой представитель захватит власть в отсутствии вождя. Должен быть другой способ.

- Он есть, – не задумываясь ответила Лиза.

Не многие из тех, кто работали и жили рядом с Лизой знали, что у нее ранее был любимый человек. А точнее… любимая. Звали девушку Ния. Она была выходцем из немногочисленной народности вепских горцев, сейчас они звались саамскими карелами. Ния приняла путь Лизы, уйдя под землю, где нашла себе другую любовь. Ольгу. Лиза не особо понимала этого, наверное поэтому и ушла в ландскнехты. Но она знала точно, что не смотря на то, что Ния теперь жила здесь, она сделает для Лизы очень многое. Она это просто знала.

- За кого ты меня принимаешь, Лиза?! – тем не менее возмутилась Ния, когда Лиза появилась на пороге ее квартиры с резными потолками и пушистым ковром, на котором резвились два мелким ребятёнка.

- Я прошу помощи. Это тебя тоже касается.

- Проси ее в другом месте, – едва не закрыла дверь перед ее носом Ния.

Но Лиза вовремя поставила в дверь колено, не давая девушки закрыть дверь. Вот уж не на такой прием она рассчитывала, видать Ольга ей конкретно мозг прополоскала. Мосты должны быть сожжены. До основания.

- Мы сожгли мосты, если ты помнишь? – напомнила Ния, грозно смотря в глаза Лизе. – Ты хочешь чтобы я все бросила и помогала тебе? Этого не будет больше. У меня семья. Разбирайся со своими проблемами сама.

- Как же недолговечна была твоя вечная любовь, – процедила сквозь зубы Лиза, зная точно, что бьет по больному месту.

- Что? – повернулась к ней Ния. – Что ты сказала?

Лиза спокойно наблюдала за сменой эмоций на лице бывшей возлюбленной. Ния всегда была очень эмоциональна, даже в бытность их ссор. Почему-то сейчас Лизе подумалось, что в нее может полететь какая-то утварь или стул, как это было раньше. Но Ния просто подошла к ней и влепила пощечину, хлестко поставив точу в их странном разговоре.

- Вот и поговорили, – пожала плечами Лиза и направилась обратно.

Нужно было придумать план, который бы не провалился с треском как этот. Досадно все же, что Ния даже по старым чувствами не сможет никак ей помочь. Впрочем, еще не вечер.

- Кто это приходил? – поинтересовалась Ольга, появившись на кухне.

Ольга носила их четвертого ребенка и не часто поднималась с кресла. Но сейчас видимо любопытство пересилило.

- Грег, – соврала Ния. – Хотел навестить тебя, но я сказала что ты спишь.

Ольга прищурилась. Какое-то время она смотрела на профиль своей возлюбленной, а затем пожав плечами ушла обратно в комнату, оставляя Ния задуматься о том, зачем она соврала.