Страница 13 из 19
А он с насмешкой: «Стрелец из двуствольного аппарата? Лучше подвинься, да я залезу».
Наташа подняла наган и ещё говорит: «Уйди добром, а то убью».
Он не уходит, скалится. Наташа стрельнула ему под ноги и захватила второй палец на правой ноге. Красавчик взвыл, взвился выше арбочки и молнией кинулся к калитке. Но калитку открывать не стал, а махнул через забор. Дежурный артиллерист стрелял в него, но, видимо спросонья, не попал. Через неделю пришёл, Наталья его увидела, сразу сказала: «Так вот, прапор, знай теперь, что за любовь надо платить. А ты хотел, не говевши, просвиру съесть. А бегать ты умеешь здорово, и сигать через забор умеешь».
После этого прапор старался с Наташей не встречаться.
Екатерина Ивановна всех, кто ей помогает, одарила полотном. Нам с Иваном Белым дала на двоих тюк темно-серой шерсти и тюк бязи. С Марией Фоминичной Екатерина Ивановна разделили тюк шерсти, тюк льняного полотна.
Убрали полотно под первый амбар. Боялись, что «саранча» вернётся.
Вот куда ты едешь. Если у тебя фактически ничего нету, так у тебя есть возможность поступить в опекуны, и за счёт опекаемых жить, и впоследствии нажить себе корову, бычат. А вот мне куда деваться? Завтра утром приду убирать лошадей, а ты мне скажешь:
«Спасибо, Иван Семёнович, за помощь, но я больше не нуждаюсь в твоих услугах». Что мне тогда делать? Ложись на дороге и протягивай ноги, умирай сам и умирай семейство.
– Я, Иван Семёнович, думаю, что нам вместе будет жить и легче, и кормнее. Возле такой тягловой силы могут жить человек сорок – пятьдесят.
– Дай-то Бог.
– Скажи, Иван Семёнович, к чему они едут, – глазами показал Михаил на кибитку.
– Страшно говорить. Был вчера у Петра, что креститься не хотел. Жена вместо юбки овчину нацепила. Овчину! На плечах рваный платок. Он и за кофту служит. Мать-старуха и сынишка голые сидят на печке. На койке две невыделанные овчины и всё. И почти у всех так же.
– Куда чего подевалось? – спросил Михаил.
– «Саранча», грабила жителей, убивала скот, разбивала сундуки и забирала одежду. Люди остались без еды, без скота, без постелей, без одежды. И тиф «саранча» занесла. Станица вся слегла в тифу. Семья лежит вся, ухаживать некому. Всё под себя. Одежда и постель под людьми сопрели. Начался голод. К весне все передохнем. Михаил Иваныч, ты мне задавал вопросы, я отвечал. Теперь я задам тебе вопросы, а ты будешь отвечать.
– Обязательно буду, – ответил Михаил.
– Скажи, кто ты теперь: буденовец или белогвардеец?
– На вот, читай мои документы, – предложил Михаил Иванович.
Иван Семёнович, прочитав документы Михаила, спросил:
– А где награды?
– Шашка в кибитке, а часы вот, – Михаил вынул часы из кармана, открыл крышку и передал их Ивану Семеновичу.
– По документам, Михаил Иванович, ты – буденовец. Но я не читал характеристику от Деникина.
Оба засмеялись.
– И Деникин дал бы хорошую характеристику. Я и там честно служил. Но главное я и там, и там не убил ни одного человека своей рукой. Однажды я получил задание: поймать «большую красную птицу». Переодевшись в чистильщика обуви, я перешёл к красным. Я знал, что здесь, у красных, служит мой побратим ещё с германской войны – Клим Задорожный. Он раненный оставался на поле брани. Его ждали или смерть, или плен в лучшем случае. Я вернулся, втянул его к себе на седло и ускакал. Били по нам мадьяры, пули свистели вокруг нас, но ни одна нас не задела. Нашёл я его. С его помощью поймали комиссара дивизии Янкелевича, привезли к нам в штаб, вручили ему пакет-послание штаба добровольческой армии Ленину о перемирии, мире и мирном решении судьбы России, отправили этой же дорогой назад. Ответа от Ленина не последовало. Судьба России Ленина не волновала. Ему нужна была одна победа, чтобы стать хозяином России, то есть хозяином пространства России, а людей в Европе много. Ленин хотел стать мировым царём, но не получилось. Зажжёная революция в Европе быстро погасла. Ленину деваться некуда, ему пришлось думать, как жить в России. Он придумал хитрый, но не умный план: продразвёрстку и продовольственные отряды, которые окончательно угробили сельское хозяйство России, а народ довели до голодомора. Сельское хозяйство России цвело буйным цветом по правилам, данным великим сыном России Петром Аркадьевичем Столыпиным, – рассказывал Михаил.
– Я не пойму, за что Бог покарал ваших снох? – спросил Иван Семёнович.
– Может покарал, а может помиловал, – сказал Михаил.
– Почему ты так говоришь, Михаил Иванович? – изумился собеседник.
– Потому что дальше мы будем жить ещё хуже.
– Откуда это тебе известно?
– Это мне известно из предсказания нашего русского предсказателя монаха Авеля. Сын ярославского кузнеца, с детства был косноязычным, этим он был отмечен Богом. За несколько десятков лет до смерти царицы Екатерины Второй он указал год, месяц, день и час смерти её. И умрёт она в туалете, опившись кофе. Когда Екатерина Вторая умерла в точно назначенное Авелем время, Павел Первый, ставший императором, освободил Авеля из тюрьмы, приказал постричь, обмыть, подкормить две недели, и представить к нему на беседу. Беседу с Авелем Павел Первый, ставший императором, записал на бумагу, перевязал шнуром, а на конце шнура повесил свою императорскую печать и запечатал в ларец. А на ларце написал своё указание: «Можно вскрыть только через сто лет после моей смерти тому, кто будет в это время императором России». Император Павел Первый был убит своими приближёнными в 1801 году. Подошёл 1901 год. Император Николай Второй вместе с женой поехал в Гатчину, где хранился ларец с предсказаниями Авеля, вскрыл его, прочитал, содержимое приказал сжечь, но кто сжигал предсказания Авеля, прежде снял копию. На бумаге из ларца были написаны вопросы Павла Первого и ответы Авеля. Вот один вопрос: «Долго ли Россией будут управлять Романовы?» Ответ: «До 1918 года. Последним Императором будет Николай». Не сказано только, какой по счёту. Павел Первый: «Что будет с Россией, когда ей перестанут управлять Романовы?» Ответ: «Там, ваше императорское величество – страшно». Вот в это страшное время мы и живём с тобой, Иван Семёнович, – пояснил Михаил, – Николай Второй был истинно верующим человеком, он всегда говорил: «Пусть совершается суд Божий». В 1915 году Николай Второй был на фронте. Он ездил в карете, запряжённой шестёркой лошадей. Впереди кареты – эскадрон гусар. Сзади кареты – сотня казаков. Однажды противник заметил этот поезд и повёл артиллеристский обстел. Снаряды стали ложиться густо и близко, слышен был свист осколков. Начальник охраны обратился к Николаю Второму:
– Ваше Императорское Величество, разрешите свернуть за холм.
– Гони прямо, ещё не восемнадцатый.
Проскочили обстрел, остановились – карета вся изрешечена осколками, крайний от кареты ездовой убит, а на Николае Втором ни царапинки. Когда Керенский сослал Николая Второго с семьёй в Тобольск, нашлись офицеры, которые хотели освободить Николая Второго. Они, подготовили паровоз с двумя вагонами, охрану, имели договорённость с Японией, но Николай Второй заявил офицерам: «Пусть совершается суд Божий». В Екатеринбурге тоже был подготовлен побег Николая Второго. Он и тут заявил: «Пусть свершается суд Божий». Николай Второй, его жена, дочери, ещё девочки, мальчик Алёша больной, были убиты с шестнадцатого на семнадцатое июня 1918 года. Убийство было по устному приказу Ленина. Приказ этот в Екатеринбург передавал Яков Свердлов.
– Почему Ленин пошёл на такое злодеяние, – спросил Иван Семёнович.
– Ленин пошёл на такое злодеяние, Иван Семёнович, ради самосохранения. Ленин знал, что при нём людям будет жить значительно хуже, чем при царе. Ленин старался продлить Гражданскую войну, насколько он мог. Ленин говорил: «Казаки – это такое сословие, которое не подлежит перевоспитанию, а подлежит уничтожению». И ещё, почему будем жить плохо, – сказал Михаил, – сегодня ни одна страна не может жить без торговли с другими странами. Не может каждая страна мира делать всё, что ей требуется от иголки швейной до автомобиля, паровоза и аэроплана. А с нами, то есть с Россией, никто торговать не будет. Мы сами себя опозорили тем, что бросили фронт, предали союзников по борьбе против Германии. Главными виновниками в этом позоре России являются большевики и их вождь Ленин. Германия не победила, хотя Россию Ленин вывел из войны. Победили Англия и Франция, и предательство России они не простили. В Германии кайзер Вильгельм Второй был свергнут. Новое правительство Германии требует с Ленина вернуть деньги, которые ему дали на шпионскую деятельность в России.