Страница 69 из 71
Был ли этот эпизод на самом деле или нет, неизвестно. Но даже если он и имел место, то это была столь незначительная заминка, которая никак не отразилась на ходе коронации и, безусловно, осталась незамеченной подавляющей частью присутствующих. В дневнике Государя о ней ничего не говорится.
Между тем случай с оторванными звеньями цепи приобрел в общественном сознании всё большие размеры. Стали говорить, что Государю стало плохо «под тяжестью короны» и о других «недобрых знаках». Под влияние этих слухов попадали даже такие глубоко верующие верноподданные, как игумен Серафим (Кузнецов). «Во время коронования, – писал он, – с Государем произошел, по-видимому, не заслуживающий внимания случай, но он оказался впоследствии вещим. После длинной и утомительной коронационной службы, в момент восхождения Императора на церковный помост, изнемогая под тяжестью царского одеяния и короны, он споткнулся и на время лишился чувств»{801}.
Несмотря на то, что все эти «знаки» не имели под собою никакого фактического подтверждения, их упорно навязывали народному сознанию. Не вызывает сомнения, что они были звеньями единой цепи, основным из которых стала давка на Ходынском поле. А. С. Суворин сообщал, что за несколько дней до этих событий «одна дама слышала разговор двух мужчин в вагоне по-английски, которые говорили, что во время народного праздника в Москве будет много убитых. Она сказала тогда же об этом полковнику Иванову, служащему при градоначальнике, и теперь телеграфировала Великому Князю Сергею Александровичу»{802}.
Прежде чем останавливаться на обстоятельствах ходынской трагедии, следует разобраться, кто нёс ответственность за порядок и безопасность в Москве во время коронационных торжеств. Сразу же после ходынских событий была организована кампания по обвинению в них московского генерал-губернатора Великого Князя Сергея Александровича и полицейских властей Москвы. На самом деле эти обвинения были беспочвенные.
Ходынское поле было традиционным местом для массовых народных гуляний. Именно на Ходынке в 1856 и 1883 гг. состоялись празднования коронаций Императоров Александра II и Александра III. Причём народные гулянья после коронации Александра II сопровождались фейерверками, салютами и другими пиротехническими эффектами. Все они прошли без малейших эксцессов. Это стало результатом слаженной работы властей и полиции, которая заранее предотвращала массовое скопление людей. Раздача подарков проходила централизованно, спокойно{803}.
В 1896 г. всё было по-другому изначально. Генерал В. Ф. Джунковский, в ту пору адъютант Великого Князя Сергея Александровича, вспоминал, что «устройство народного гулянья было изъято из ведения генерал-губернатора и передано всецело Министерству Двора»{804}. То есть в 1896 г. ответственным за устройство «коронационных народных зрелищ и увеселений» был не Великий Князь Сергей Александрович, а министр Императорского Двора граф И. И. Воронцов-Дашков, ведомство которого находилось в Петербурге. Охрану непосредственно на Ходынском поле также взяло на себя Министерство Двора. Гвардейскими частями, прибывшими в Москву для обеспечения безопасности Монарха, командовал Великий Князь Владимир Александрович{805}. Великий Князь Сергей Александрович, уязвлённый тем, что «устройство народного гулянья было изъято из его ведения и передано всецело министру Двора», «совершенно устранился от всякого вмешательства не только по отношению устройства самого гулянья, но даже и по отношению сохранения порядка». По мнению Джунковского, обер-полицмейстер, видя такое отношение со стороны хозяина столицы, также без должного внимания отнесся к принятию мер безопасности на Ходынке во время гуляний{806}. Однако если это утверждение Джунковского и справедливо, то речь может идти лишь о моральной ответственности Великого Князя, которая не идёт ни в какие сравнения с теми, кто должен был непосредственно отвечать за безопасность народа на Ходынском поле.
Несомненно, что в проведении торжеств был нарушен принцип единоначалия: власть и ответственность были разделены. Именно в этом разделении ответственности между Москвой и Петербургом была основная причина будущего несчастья{807}.
Монополия Министерства Двора на организацию празднований объяснялась тем, что средства, затраченные на эти мероприятия, были выделены Государем не из государственной казны, а из его личных средств. Контролем за их распределением ведало Дворцовое ведомство. Между тем, по верному замечанию генерала Джунковского, «представители Министерства Двора, конечно, не имели никакого понятия о толпе, при устройстве гулянья не приняли никаких мер предосторожности для избежания несчастий. Они наивно думали, что народ чинно соберется, будет стоять в порядке (они, кроме того, не ожидали и такого наплыва), затем, когда в 10 часов откроют буфеты, будет проходить спокойно, получать подарки, и что к 2 часам дня, ко времени приезда Государя, все будет роздано, и счастливый народ с подарками в руках встретит Царя и Царицу»{808}.
За московскими властями оставалось обеспечение безопасности непосредственно самих коронационных торжеств, особы Государя Императора и лиц Императорской Фамилии на территории города, за исключением Кремля, где порядок и безопасность обеспечивала Дворцовая полиция и личный Конвой Его Императорского Величества.
Надо сказать, что московская полиция действовала весьма эффективно, причём задолго до самих коронационных торжеств. Так, силами московской полиции 4 мая 1895 г. была арестована террористическая группа московских студентов количеством из 35 человек, под руководством И. С. Распутина. Эта группа, исходя из ложных сведений о предстоящем визите в Москву Императора Николая II, планировала закидать его карету самодельными динамитными бомбами, испытания которых террористы провели в апреле 1895 г. в ближнем Подмосковье{809}.
Что же представляло собой место будущего несчастья и что стало его непосредственной причиной? В 1882 г. Ходынское поле использовалось для XV Всероссийской промышленно-художественной выставки, под которую была отведена площадь в 30 га. В центре этой территории находился Петровский дворец. Перед выставкой на поле были построены павильоны, которые снесли незадолго до коронации Императора Николая II. От фундаментов павильонов остались ямы и рвы, засыпанные песком с глиной. К 1894 г. эти ямы образовали длинный ров. Глубина рва в некоторых местах достигала 5–6 м. На дне рва был колодец глубиной до 20 м, не засыпанный и не ограждённый, лишь прикрытый досками. Власть была убеждена в благоразумии народа, как это было на предыдущих коронациях. Привлекать войска и усиленную охрану Ходынского поля Министерство Двора не предполагало, а полагало обойтись природными препятствиями, т. е. рвами и ямами. На поле, против Петровского дворца, был выстроен Царский павильон, размером едва ли не превосходящий дворец, который не выполнял экспозиционных функций, а предназначался для отдыха Высочайших гостей и был закрыт для посетителей. Здание Царского павильона, единственное из восьмидесяти построек, возведенных к выставке, сохранилось до наших дней.
На 18 мая 1896 г. на Ходынском поле помимо раздачи подарков предполагалась интересная и насыщенная программа народных увеселений, включавших в себя конские ристалища, цирковые представления, оперные спектакли, исторические и сказочные пьесы. С представлением должен был выступить знаменитый дрессировщик А. Л. Дуров.
801
Серафим (Кузнецов), игумен. Указ. соч. С. 24.
802
Дневник А.С. Суворина за 1896 г. Запись за 22 мая // Дневник А.С. Суворина. С. 110.
803
Галенин Б.Г. Неизвестная Ходынка // На службе у России. Великий Князь Сергей Александрович. Материалы научных конференций 2011–2012. М. – СПб.: Фонд памяти Великого Князя Сергея Александровича, 2013. С. 96–127.
804
Джунковский В.Ф. Коронационные торжества 1896 года в Москве // Отечественная история. М., 1997. № 4. С. 13–24.
805
Галенин Б.Г. Неизвестная Ходынка // На службе у России. С. 101.
806
Джунковский В.Ф. Коронационные торжества 1896 года в Москве // Отечественная история. М., 1997. № 4. С. 16.
807
Галенин Б.Г. Неизвестная Ходынка // На службе у России. С. 105.
808
Джунковский В.Ф. Коронационные торжества 1896 года в Москве // Отечественная история. М., 1997. № 4. С. 16.
809
О террористическом кружке И. Распутина // ГА РФ. Ф. 102. Д-5. 1896 г. Д. 38. Ч. 1. Л. 3–30.