Страница 4 из 5
– Есть ещё важная вещь, я же вам рассказывал на лекции, неужели вы не поняли подтекста.
Мах, с гримасой отвращения собираясь уходить, опять вернулся к оставшемуся стоять на месте декану.
– Это вы про мудрую древнюю философию? Помню, помню кое-что. «Плох тот правитель, который даёт знания своим подчинённым». Знаю, это отлично работающая система в городе Зет, они давно внедрили, а мы на ней когда-то погорели, потому что не стали внедрять. Но как это относится к сегодняшним событиям?
– А разве ты не замечал, что наш мэр теряет доверие и внимание людей? – спокойно начал декан. – Слишком много образованных, инакомыслящих развелось. Разве ты не проходил, что является главным критерием доверия? Да люди сейчас разогреты победами, они уверены, что выиграли в трудной борьбе. А что может быть лучше, чем уверенность людей в том, что они сами сделали своё счастье, что правительство на этот раз с ними идёт рядом рука об руку. Патриотизм! Вот что нам надо было последние лет двадцать. Не повальное всеобщее образование, а народное самосознание! Можно сказать, кошерность нашего города. Это же столп государственной политики! Да люди только что поверили, что кроме денег им нужно кое-что ещё! Так зачем им знать, как это банально, тихо и по-рыночному происходит на самом деле?! – голос декана гремел, как недавно на кафедре. – Так вот, молодой человек, вы плохо усвоили материал, подойдёте ко мне после того, как всё закончится, а именно в начале следующего учебного года, я у вас опять буду принимать зачёт. А сейчас обратно, на улицу, на баррикады. Сегодня вечером к вам подойдёт лаборант ваших практических занятий, он отведёт вас в то место, где вы поймёте больше – в самое сердце революции.
………………………………………………………………
– Господин Мах? – холодно спросил неприметный худощавый мужик в чёрном пальто.
– Да, я. А с кем имею честь?
Вместо ответа мужик предъявил знакомую корочку института социологии с красной печатью.
– Я лаборант кафедры. Вас должны были уведомить. Направляйтесь за мной, все вопросы зададите там.
Они шли дворами, какими-то закоулками. Иногда Маху становилось не по себе, проклятый лаборант молчал и не оглядывался посмотреть, идёт ли за ним студент или нет. Вот затихли крики, исчезли отблески костров… последняя подворотня, и перед ним обычный дом для центра города, правда, чистый, не тронутый толпами демонстрантов, в стиле классицизма.
Мах понял: его наконец-то привели в штаб.
В глазах зарябило от людей в погонах. Тут были военные и с той, и с другой стороны. В отдалении от генералов стоял стол красного дерева. Там сидели люди в штатском с хищными лицами и ледяными пронзительными глазами. Никаких знаков отличия, никаких эмблем и флагов секторов, но почему-то сразу стало понятно: это политтехнологи, главные люди на этом пиршестве, именно они всё придумывают и контролируют. Мах подошёл поближе.
– Так, наёмники пошли, заработало… демонстрации… Пусть СМИ постепенно начинают нейтральные сообщения превращать в ультраправые. Теперь пора сформировать жёсткую оппозицию, без неё нужного эффекта не будет и, соответственно, юридических обоснований. Ты свяжись с городом Зет. Пусть они тоже подключатся – надо осудить, пригрозить… что-то сделать. Мы обсудим, на какие жертвы можно пойти, что вы согласны отдать – обязательно нужны санкции, немного, с десяток, но не слишком серьёзных. Ну а потом, как обычно, плавно перемените мнение на противоположное, вам на это по сценарию отводится четыре месяца – извините, сжатые сроки, у нас планы насчёт окраины.
– Четвёртому дивизиону сообщите: пусть у границ с окраиной продефилирует бронетехника, пусть покажут якобы мы готовы к решительной битве. Да, обязательно пригласите СМИ, пусть раструбят, как грозно и красиво идут наши войска и что они готовы уничтожать всех на пути. Не забудьте, на это вам неделя, потом будем давать отбой – войска должны остановить сопротивление мирных жителей.
В зал зашла женщина. Мах обернулся на стук каблуков и сам с интересом пошёл навстречу. Женщина очень торопилась, волновалась, походка сбивалась. Она подошла к одному из генералов.
– Господин Ластов, я из новосозданного кабинета администрации окраины. Мне обещали нормальную работу, а тут звонят, угрожают, говорят посадим, убьём!
Генерал успокаивающе взял её за руку.
– Да не переживайте вы, так и задумано, я гарантирую, что с вами ничего не случится. Смело исполняйте свою работу.
Мах вернулся к столу с политтехнологами. Те спорили, он услышал самую концовку.
– …«Бесноватую сотню» пока не трогаем. Мы на их примере будем показывать для СМИ жестокость и воинственность центра и поднимать боевой дух сопротивления гражданского населения. Да, и надо их в очередной раз проспонсировать, эти ультрас нам скоро будут нужны для провокаций или даже попытки свержения администрации Сибилова. Пусть теперь поработают и на интересы окраины. Но сразу потом надо сыграть откат – показать людям, что мы убрали главных идейных вдохновителей. Так что подготовьте список на уничтожение самых кровожадных, зарвавшихся. Кстати, идите прямо сейчас и договоритесь с Сибиловым, это его сфера.
Мах с удивлением увидел, как один из политтехнологов торопливо пересёк центр зала и направился куда-то в угол. Там, во мраке, куда свет люстры доставал с трудом, сидели, зарывшись в бумаги и отчёты, Сибилов с Мордовским. У Маха отвисла челюсть: они вместе работают? А как же ненависть и ссоры по «ящику» и на всех трибунах города. Пока Мах это переваривал, подоспевший политтехнолог с живостью стал что-то им объяснять, скупо, но уверенно жестикулируя руками.
Выйдя, Мах долго не мог поверить, что побывал не в каком-то фантастическом действии, а присутствовал на самом серьёзном в мире рабочем процессе.
………………………………………………………………
Прошла неделя. Маха, как всегда, можно было увидеть в самом эпицентре событий. Он просто должен был там находиться.
Всё шло тем чередом, как и обещал декан: город практически разделился, окраина отбила своё право не называться больше городом Икс. Она безмерно радовалась тому, чего не могла дождаться последние пару десятилетий, о чем и не мечтала. Победы одна за другой над центром и «бесноватой сотней» кружили людям головы, то там, то здесь откуда-то появлялись сводки об успешном завершении боевых операций.
– Пять дней назад мирные жители одного из секторов, узнав, что на следующий день в двенадцать часов пополудни будет совершено моторизованное нападение, расположились живой цепью на дороге, ведущей в сектора окраины. Практически голыми руками с небольшим количеством автоматов против бронетехники проклятых националистов Сибилова! – как ветер пронёсся слух по толпе. – А сегодня всего пару часов назад те развернулись и уехали. Они так и не посмели… наша полная победа!
На импровизированную трибуну забрался один из участников этой битвы. Пока он красочно и зажигательно ведал народу про храбрость окраинцев, Мах вдруг что-то вспомнил.
«Подождите, подождите, – мысль была такая яркая, что буквально вспыхнула в усталом мозгу. – Так я же слышал про это, в той удивительной комнате, от волшебников-политтехнологов. Вот тебе и практическое воплощение в жизнь сценария, детально одобренного неделю назад».
Как интересно, и никто ведь и не задумывается, что же это за нападение, когда последний в городе штатский знает, что оно будет и когда. Да и на военных как-то не похоже: зачем стягивать большие силы и так и не воспользоваться ими, догадываясь заранее, что население будет вставать на пути и придётся принимать жёсткое решение. Сразу понятно, что просто симуляция военных действий. Настоящие проводятся решительнее.
Через час Мах присутствовал на пиршестве победителей – на одной из улиц происходил митинг сторонников Жестова.
Поодаль надоевшей сцены, недалеко от памятника, там, где горел бензин в бочках и разогревался обед для послушной оратору толпы, стояли пара бутафорских скамеечек. На одной из них и скучал студент-социолог.