Страница 17 из 21
Поэтому НИИ, где я работала, имел теперь жалкий вид – стал похож на нищего, собирающего подаяние. Опытные цеха, где раньше создавали уникальные технологии, были заброшены за ненадобностью и постепенно разрушались от холода, жары, дождей и ветров. Хозяйственные сотрудники унесли с развалин всё, что могло пригодиться в работе или на продажу.
Ухоженные когда-то тропинки в лесу, где стояли цеха, заросли дикой зеленью. Повсюду на территории топорщились свалки ржавеющего оборудования, торчали бочки, цистерны с неизвестным содержимым. Запустение и разруха смотрели отовсюду большими провалами в стенах зданий.
Я не могла равнодушно смотреть на эту картину распада. Было больно, словно это я сама неизлечимо заболела.
Многие, лишившись работы, ушли искать счастья в другие места, кого-то сократили, кто-то отправился в мир иной – так уменьшался коллектив НИИ. Новых сотрудников не принимали. Старели здания, старели люди – всё шло на убыль.
С прежней неистовой силой цвели только сирень и яблоня под окном научного корпуса. Сейчас, к вечеру, аромат их сгустился, и я чувствовала этот настырный запах жизни даже на втором этаже.
Сейчас ФНПЦ «Алтай» возродился, стал центром Бийска – наукограда. Всякий организм когда-то выздоравливает после болезни. Но я навсегда осталась там, в 1997 году – в научном корпусе 1-а, где под окном и сейчас цветут сирень и яблони, а в пустых коридорах гуляет Дух изобретений.
Бийск, ФНПЦ «Алтай», 1994–1997, 2015 г.
28. ОДНА ДОМА, ОДНА В МИРЕ…
Бийск, улица Ленинградская, 33. 2014 год.
29. Мой Бийск – это мой сын
Памяти сына Славы 29.07.1976 – 08.11.2003
ЕВГЕНИЯ