Орден

— Что, не ожидал?

Бурцев попытался представить, как выглядел со стороны типчик в средневековых доспехах, который короткими экономными очередями из мотоциклетного пулемета бесстрастно расстреливает врага. Не вышло — фантазии не хватило.

— Кто вы? — с трудом выдавил эсэсовец. — Откуда?

Даже родной немецкий давался ему в эту минуту с трудом.

Бурцев усмехнулся. Пока парень в шоке, его можно брать голыми руками. Главное ошарашить как следует… А что… Штирлиц, в коего с ходу поверил фон Берберг, для этого вполне сгодится.

Бывший омоновец коршуном склонился над своей жертвой. Зловеще звякнули в наступившей тишине кольчужные звенья.

— Полковник Исаев, — с садистской ухмылкой процедил он по-немецки. — Советский Союз.

Фашик сник. Бурцев продолжил:

— А теперь ты будешь отвечать на мои вопросы. Звание? Должность? Имя?

— А-а-а… О-о-о… Унтерштурмфюрер СС Отто Майх, механик-водитель панцерваффе…

Унтерштурмфюрер… Летеха, значит? Механик-водитель? Ну-ну…

— Так это ты давил танком живых людей?

Эсэсовец побледнел — понял, видать, что сболтнул лишнее. Что ж, безжалостные садисты редко бывают бесстрашными солдатами.

— Где Фридрих фон Берберг, Отто? Где ваш штурмбанфюрер?

Искаженное лицо. Глаза-пятаки…

— Э-э-э… Откуда… Как вы узнали?!

Замечательно! Вестфалец-то, оказывается, не слишком распространялся в Дерите о тайном рыцаре полковнике Исаеве из Кульма. Решил до выяснения обстоятельств не смущать подчиненных, чувствовавших себя здесь непобедимыми суперменами? Ребята, похоже, даже не подозревают, что в тринадцатом веке у них объявился конкурент из будущего!

— Я спрашиваю, где? — наседал Бурцев. — Послушай, парень, вашей цайткоманде осталось существовать считанные дни… Меры для ее ликвидации приняты задолго до твоего появления здесь. Мы ожидаем десант из центрального хронобункера СО уже больше года. И за это время успели хорошенько подготовиться к встрече. А заодно решили кое-какие свои проблемы. Думаешь, почему немцы и поляки проиграли сражение под Легницей? Наша работа! Мы уже меняем ход истории. А не догадываешься, по какой причине не вернулся ваш первый разведчик-хрононавт — тот, что должен был договориться с тевтонским магистром Конрадом Тюрингским? Угадай с трех раз, кто ему помешал?

— Но это… это же невозможно… Секретная миссия… Единственный межвременной портал…

— Это вам командиры рассказывали такие сказки? Как видишь, они лгали. Я здесь. И поверь, не только я. На самом деле, отправившись сюда, вы угодили в ловушку, из которой не существует выхода. Это времечко давным-давно занято и обжито, друг Отто. В каждом русском княжестве стоят боевые части Красной армии. На территории Руси у нас имеются военные базы, аэродромы и заводы… За ее пределами, кстати, тоже. Вот, посмотри, — Бурцев демонстративно обвел рукой вокруг, — мы ведь тоже успели обзавестись союзниками. Татаро-монголы, китайцы, поляки, прибалты, кавказские горцы… С вашей стороны вообще глупо было сюда соваться. Ни рейху, ни фюреру своему вы здесь все равно ничем не поможете.

Блеф был великолепен. Пленник был в панике. Но, кажется, бедняга Отто никак не мог связать необычайную осведомленность своего собеседника с его внешним видом.

— На данном этапе мы ведем скрытное наблюдение за платц-башнями цайткоманды и ливонскими войсками, а потому пока предпочитаем маскироваться, — убедительно соврал Бурцев. — Наши люди легко проникают всюду. Скажу по секрету, среди орденской верхушки, в числе сторонников Дитриха фон Грюнингена и в ближайшем окружении дерптского епископа Германа фон Крайземана полно специально подготовленных агентов. Так что ваш крестовый поход обречен.

Танкист тяжело дышал и потел. Бурцева несло…

— Да, кстати, разгромленный вами в Пруссии обоз папского легата — подстава. Истинный Вильгельм Моденский под нашей охраной уже доставлен в Рим. Ждет аудиенции у его святейшества, дабы поведать, как орден Святой Марии продался дьяволу. Думаю, когда об этом станет широко известно, европейское рыцарство ополчится не против восточных еретиков и язычников, а против Тевтонско-ливонского братства. У падшего Ордена много земель, от которых не отказались бы бедные рыцари, странствующие с именем Господа на устах и истинной верой в сердце. В общем, думаю, скоро цайткоманде и вашим приспешникам придется вести войну на два фронта.

Унтерштурмфюрер стал совсем бледным.

— У тебя есть выбор, Отто: или погибнуть мучительной смертью прямо здесь, или принять сторону победителя и начать говорить. Если скажешь правду — будешь жить. Слово офицера! Хотя, честно признаюсь, после той мясорубки, которую твой танк устроил в Моосте, я бы предпочел, чтобы ты промолчал и дал нашему пыточному мастеру, — короткий кивок в сторону Сыма Цзяна, — в полной мере продемонстрировать свое искусство. Думаю, ты наслышан о средневековых китайских пытках?

Немец вздрогнул. Не понимающий ни слова из их разговора седовласый китаец с бесстрастным лицом маньяка-желтушечника оказался хорошим пугалом.

— Так что ты выбираешь?

Эсэсовец был умен. И эсэсовец хотел жить. Об идеалах рейха он сейчас думал меньше всего. Понятное дело… До сих пор война в прошлом представлялась ему безжалостной и совершенно безопасной танкодавилкой, а теперь все выходило совсем по-другому.

— Только не строй, пожалуйста, из себя нацистского героя, — добил Бурцев. — Уже не выйдет. Ты все равно перестал им быть, когда бросил автомат, поднял руки и завопил: «Гитлер капут!» Единожды струсив, не стоит упорствовать. Теперь твое упрямство глупо и бессмысленно. И очень-очень чревато. Итак?

Губы пленника дрожали. Он еще пытался бороться с самим собой.

— Почему я должен верить, что вы именно тот, за кого себя выдаете?

— Согласен, без формы, погон и прочей атрибутики поверить трудно. Но ведь и ваш фон Берберг тоже прикрывает свою истинную сущность рыцарскими доспехами. Или, может, ты хочешь на собственной шкуре проверить, вмонтирован ли в мое копье пистолет бесшумной и беспламенной стрельбы и присутствуют ли в моем клинке титаново-вольфрамовые сплавы?

Кажется, именно эти подробности окончательно доконали эсэсовца. Полминуты на раздумье и…

— Хорошо. Что вас интересует, полковник?

— Сначала фон Берберг. И… — Бурцев решил попробовать. В конце концов, танкист цайткоманды должен быть более осведомленным, чем заезжий легницкий купец Ирвин, — … и полячка, которая была с ним.

— Полячка? — Отто Майх удивленно поднял брови.

— Она сотрудник нашей разведки, — поспешил добавить Бурцев. — Агент краковского антитевтонского подполья. Польша, как ты понимаешь, тоже зона наших интересов.

— Ясно… Но я здесь недавно. Переброшен в Дерпт с танковым и мотоциклетно-стрелковым ударными взводами цайткоманды СС перед самым началом операции «Крестовый поход». И о полячке я ничего не слышал.

Так начал свой рассказ немецкий танкист. И испуганные глаза унтерштурмфюрера не лгали. «Об Аделаиде от него не узнать», — с тоской подумал Бурцев.

Глава 18

Отто все же поведал им немало интересного. Судя по словам пленника, прежде чем приступить к активным действиям в прошлом, цайткоманда закрепилась в польском замке Взгужевежа и заручилась поддержкой двух влиятельных союзников — властолюбивого ландмейстера Дитриха фон Грюнингена и воинственного епископа Германа фон Крайземана. С их согласия Фридрих фон Берберг открыл межвременной портал в Дерпте, где и была сконцентрирована ударная сила пришельцев из будущего.

Когда ливонский ландмейстер благодаря кульмскому перевороту с участием «небесного воинства» стал обладателем черно-желтого креста Верховного Магистра, пришло время для осуществления основного этапа операции «Кройццуг»[92]. Вместе с многотысячным войском германских рыцарей, датчан, шведов и пронемецки настроенных вождей эсто-чудинских племен в крестовый поход на Русь из Дерптского епископства отправились полдесятка танков. А если быть точнее — то четыре, поскольку пятый уже благополучно упокоился в торфяной могиле.

92

Крестовый поход (нем.)