Страница 56 из 85

Апполион (ЛП)

Арментроут Дженнифер Ли

Она с трудом сглотнула.

Он тогда стал угрожать Совету, и я поняла, что все, что сказал Оракул, сбывается. Она дала мне средства остановить его, но было слишком поздно.

Я прикусила губу.

Что он сделал?

Её глаза встретились с моими.

Он никогда бы не сделал это, если бы его не опьянила сила, непревзойденная мощь. Но так случилось. Прежде, чем я смогла остановить его, он забрал мою силу. Было мгновение, сразу после того, как он забрал силу, когда он еще не мог пользоваться ей. Как Ахилллесова пята, и Орден напал. Остальное... остальное это история.

Я не знала, что сказать. Скорбь жгла мое горло. Очевидно, что Солярис любила своего Первого, так сильно, что она ни разу не назвала его по имени. Я не могла заставит себя спросить как его звали, чтобы удовлетворить свое любопытство, потому что я знала, что это принесет ей только боль.

Я сожалею, - это всё, что я могла сказать.

Солярис кивнула.

Что делает твой Первый?

Я рассказала ей обо всем, о разрушениях, о приближающейся войне, о надежде, что мы как-нибудь сможем сделать так, чтобы история не повторилась. Если она удивилась, то она этого не показала. Солярис просто подошла ко мне.

Я скрыла это от остальных Аполлионов, - снова сказала Солярис. - Я даже не знаю, как ты это увидела. Можетбыть, это была Судьба?

Боги, хоть один раз Судьба играет на моей стороне. Хорошая перемена. - Может быть.

Это проще, чем ты думаешь, - Солярис протянула руку, положив свою холодную ладонь поверх моей. - Тыдолжна повторить порядок, в котором знаки появились на твоем теле. Сначала. - Солярис сжала мою правую руку. “Θάρρος.”

Смелость.

Потом она накрыла своей ладонью мою левую руку.

“Ισχύς.”

Сила.

Отпустив мои руки, она положила ладони мне под ребра, над пупком.

“απόλυτη εξουσία.”

Абсолютная сила.

Наконец, она вытянула руку и накрыла мой затылок.

“αήττητο.”

Неуязвимость.

Воздух покинул мои легкие и Солярис кивнула.

Ты должна прижать свою плоть к его и назвать каждый знак его настоящим именем.

Подожди, - сказал Айден. - Разве не таким же образом он может забрать силу себе?

Я уже знала, поэтому когда Солярис отступила и повернулась к Айдену, я едва смогла посмотреть на него.

Да, - сказала она. - Ей придется сделать это раньше него.

Айден открыл рот, но не произнес ни слова. Мы узнали, как получить силу, и это было кое-что, но это будет почти невозможно.

Это все? - спросила она. - Я хочу уйти.

Персефона откашлялась.

Я думаю, что да.

На мгновение глаза Солярис встретились с моими и я подумала, что снова увижу её. И скорее, чем ожидаю. Я не знала, откуда взялась эта мысль, брала ли она начало в чем-то реальном, или это просто паранойя.

Ты уверена, что хочешь это сделать? - спросила она тихим голосом, чтобы только я могла услышать. - СилаУбийцы Богов перейдет к тебе. И хотя ты возможно и чувствуешь силу и думаешь, что можешь контролировать её, она может захватить и тебя тоже.

Она выглядела так грустно, словно знала эту великую тайну, и вздохнула.

И для какой бы цели боги ни искали возможности тебя использовать, когда они это сделают, ты думаешь, они оставят тебя в покое? Как предупредил меня оракул, двоих в одном поколении быть не может.

И потом её уже не было, но её прощальные слова запали глубоко, обернувшись вокруг души и сердца. Её слова не были предупреждением, а больше констатацией факта. Я взглянула на свою левую руку и подувствовала, что мой приговор был подписан задолго до того, как я узнала, кто я.

Я прерывисто выдохнула.

Ну, это было депрессивно, - Калеб провел пальцами по волосам. - Если бы я уже не был мертв, я бы захотелпокончить с собой.

Без сомнений, - пробормотала Персефона. - Но мертвые люди, не хочу никого обидеть, часто смотрят на всё сплохой стороны.

Калеб пожал плечами:

Я не обиделся.

Каждый раз, когда я видела Калеба, он не казался подавленным. Как будто прочитав мои мысли, он улыбнулся и я вспомнила, что он сказал мне, когда я была в лимбе. - Ты сказал, что для него еще есть надежда.

Калеб с важным видом повернулся ко мне, показавшись мне таким живым, что это было больно видеть. Обхватив меня руками, он крепко меня обнял.

Всегда есть надежда. Может быть не такая надежда, о которой ты думаешь, но надежда есть.

Я поначалу не поняла, поэтому прижалась к нему крепче, зная, что наше время быстро приближается к концу.

Вдохнув свежий запах Калеба, я поняла, что мне нужно узнать что-то, что возможно разорвет меня на лоскуты.

Отстранившись, я повернулась к Персефоне:

Где её Первый?

Прошла целая минута прежде, чем она ответила.

Он в Тартаре.

Я прижала пальцы ко рту прежде, чем комок в горле вырвется наружу. Это было не столько из-за судьбы Первого, сколько из-за того, что это означало. Если я преуспею и смогу убить Сета, его судьба будет такой же. И моя тоже.

Я липла к Калебу следующие пятнадцать минут или около того, пока Айден занимал себя разглядыванием оружия, а Персефона подтачивала ногти или что-то в этом роде. Пока мы сидели на полу в военной комнате с коленями, прижатыми друг к другу, Калеб рассказал мне о том, что делает здесь внизу, чтобы провести время, а я рассказала, как сильно Оливия хочет его видеть. Мы не говорили о том, что будет дальше. Я была уверена, что Калеб знал о сумасшествии, которое творится наверху, и никто из нас не хотел портить эти драгоценные минуты.

Ты сказала ей то, о чем я просил? - спросил он.

Я кивнула.

Она плакала, но, думаю, это были слезы счастья.

Улыбка Калеба была широкой.

Я скучаю по ней, но ты можешь оказать мне еще одну услугу?

Что угодно, - и я действительно имела это в виду.

Не говори Оливии, что видела меня.

Я нахмурилась.

Почему? Она бы..

Я хочу, чтобы она двигалась дальше, - Калеб взял мои руки в свои и встал, утягивая меня за собой. - Мне нужно,чтобы она продолжала дальше жить, и я думаю, что новости обо мне мешают ей. Я хочу, чтобы она жила и не хочу преследовать каждый её шаг.

Боги, я ненавидела мысль о том, что буду лгать Оливии, но я понимала слова Калеба. Оливия никогда не забудет его, зная, что, в каком-то смысле Калеб в твердом уме и настолько жив, насколько он может быть жив в Подземном Царстве. Как будто он существовал, недоступен, но существовал. Зная это, сможет ли она на самом деле жить дальше?

Поэтому я согласилась. Я обещала сказать всем что нас нашла только Персефона. Даже если Аполлон узнает правду, это не важно, если не узнает Оливия. В каком-то смысле это был его подарок ей.

Спасибо, - сказал Калеб и обнял меня еще раз. Отчасти, я хотела остаться с Калебом, потому что он всегда наменя так влиял. Калеб был моей разумной стороной. И больше того, кроме моей матери он был первым человеком, которого я по-настоящему любила.

Калеб всегда будет моим лучшим другом.

Пора, - тихо сказала Персефона, и когда я отстранилась и посмотрела на неё, в её взгляде было сочувствие. Бог,который может сочувствовать, казался чем-то ненормальным.

Айден вернулся ко мне, надевая рюкзак на плечи, потом передавая мне оружие, которое сняла с меня стража, и мою колючую мантию. Персефона проплыла к центру военной комнаты и помахала рукой. Появилась черная пустота, совершенно непрозрачная.

Врата приведут вас обратно к тем, через которые вы вошли.

Спасибо, - сказала я Персефоне.

Она грациозно кивнула.

Пока я прощалась и в последний раз смотрела через плечо, моя грудь сжималась, когда я встречалась с синимисиними глазами Калеба. Я знала, что смерть может остановить множество вещей, но она никогда не сможет разорвать узы дружбы.