Страница 7 из 8
В связи с событиями, Председатель распорядился электричество пока на площади не отключать. Город, вроде, мог теперь и такую роскошь себе позволить. А может, и нет? Кто его знает? Но сегодня хотелось кутить. Пока никто ничего толком не понимал, но будущее рисовалось уж получше, чем в те времена, когда было принято мечтать о коммунизме.
То тут, то там на площади слышались тосты за покойного Олигарха. К уважительному «Абрамыч» теперь добавлялось все чаще «отец родной». Вместе эти два эпитета звучали в духе победившего интернационализма. Были и пьяные слезы: кто-то вспомнил вдруг, что уже года три, как потерял паспорт, и денег теперь могут не дать! И рвались рубахи за ворот – да мы все тогда с тобой поделимся, дорогой ты наш человек!
Не обошлось, конечно же, без драк. Два имеющихся в городе стража порядка сержант Матвеев и младший лейтенант Гуляев вначале пытались пресекать, а чуть позже под влиянием всеобщей эйфории набрались так, что подрались между собой. Граждане их обезоружили, и Председатель, на слабых уже ногах, поволок в сейф «макаровых», держа их по-бабьи двумя пальцами за рукояти. Словом веселье проходило на уровне и по-семейному, пока не стало всеобщим.
Финал Степа решил не досматривать. Убоялся. Ему вдруг вспомнилась сцена из фильма «Парфюмер», где под влиянием сексуальных флюидов весь город слетел с катушек.
Забрал крепко уже подвыпившую Ленку и поволок домой. Повиснув на Степане она все строила планы на предстоящую «дольче виту», а потом, вдруг, полезла к нему с непристойными предложениями. Высказывая их при этом самым малоцензурным способом. Учительница называется.
Она требовала осуществления своих желаний «прямо тут, пусть все видят» и даже избавилась от верхней части костюма. То бишь, – от футболки. Еле доволок. Дома Ленка разгорячилась еще сильнее, и пришлось Степану процентов на десять удовлетворить ее сексуальные фантазии. На большее Ленка и сама не потянула. Секс-бомбу стошнило сразу после того, как Степа принялся часто дышать и одновременно с тем, как он обещал себе с Ленкой сильно пьяной в такие отношения больше не вступать.
Еще не уложив подругу, Степа включил телевизор. «Скоро на Первом новости, про нас-то чего-нибудь скажут»? – И правда ( ну, дожили!) где-то в середине выпуска началось.
Ведущая, которую многие знают с детства, сделав очень значительное лицо сообщила, что «мировой сенсацией сегодня стало известие о содержании завещания Олигарха… Этот человек всегда враждебно относился к своей Родине, – не забыла напомнить ведущая, – однако, совесть, мучавшая его всю жизнь, заставила этого предателя Отечества часть своего огромного состояния (надо ли говорить, нажитого нечестным путем!) завещать жителям города, в котором он родился. Жителям Изворска!»
Степан этот пассаж ведущий определил для себя, как последнее подтверждение и прибавил звук. Опасность разбудить Ленку не существовала.
Ведущая тем временем бодро продолжала. В ее голосе уже звучали некоторые назидательные нотки. «Каждый из получивших наследство, – Вещала она, – должен будет заплатить государству подоходный налог!»
В целом новость об изворских миллионерах продержалась в эфире не менее пяти минут. Степа отметил, что все это время ведущая оставалась в кадре, и никакого изображения Изворска или его жителей телевизионщики, вопреки своим традициям, – не показали.
«Ну, конечно, они же до нас еще не доехали», рассудил Степан, и отправился курить. «А может, оно и к лучшему», – подумал он, вспомнив сегодняшнее веселье.
Окинув взглядом город, он убедился, что изворчане все еще на площади. В домах не горел свет, а со стороны центра города раздавались время от времени крики и, пожалуй, даже визги. Общий звуковой фон дополняла игра нескольких нестройных гармошек.
«Перепьются все», – подумал Степан, – «И завтра в огород не выйдут».
Тут Степа вспомнил про своего бизнес-партнера Михалыча. Ему миллионы не светили. Михалыч жил в соседней с Изворском деревне, и регистрацию, на свою беду, имел по месту жительства. Ну кто ж знал, что все так обернется!
«Ничего», – решил Степан, – «если и вправду будут бабки, куплю Михалычу, чего попросит для лесопилки. Пилу там какую-нибудь… циркулярную…»
Размышляя таким образом, Степа обратил свой взгляд в ту сторону света, где бизнес дислоцировался, и, вместо кромешной тьмы, которой полагалось там быть за поздним временем, вдруг обнаружил какое-то свечение. Лесопилка и изрядный кусок леса вокруг нее явно подсвечивались. Не то фарами машин, не то прожекторами.
– Что за черт? – пробормотал Степа и полез в карман за телефоном. Следовало спросить у Михалыча, что за шабаш он устроил в лесу. Или не он? Тогда вообще непонятно….
Телефон высветил на экране уже виденную ранее надпись: «нет сети».
Степа зашел в дом и попытался набрать телефон Михалыча с городского аппарата.
«Абонент недоступен или находится…» – Степа дал отбой и почесал затылок. Можно было бы, конечно, сгонять в загадочный квадрат на велосипеде, но уж очень не хотелось крутить педали после выпитых, как минимум, граммов шестисот…
В этот момент Михалыч позвонил сам. И не по телефону. А в звонок на Степиной калитке.
Глава 9
Кое-что шло даже с опережением плана. Уже к вечеру на стройку начали подвозить бетонные плиты для забора. Секции тут же с помощью подъемных кранов монтировали на специальные тумбы, и периметр забора принялся зрительно увеличиваться с каждой минутой.
Лес разбили на квадраты, прорубили просеки для улиц. Копия старого Изворска получалась, конечно, несколько упрощенной.
Вообще, упростить пришлось многое. Например, огороды возле каждого дома решили не разбивать. Середина лета, кое-каким плодам положено уже висеть на ветках, пусть хоть и в зеленом виде. Пытаться добиться этого, да еще в масштабах города – агрономы отсоветовали. Дали отмашку на обустройство газонов и грядок, то бишь – клумб с цветами. С учетом того, что строили экспортный вариант, может быть получится даже и неплохо. Красивей и вполне по-европейски. Или по-американски. Какая разница? Вообще-то, Изворск 2 неизбежно должен был получиться очень зеленым: строили прямо в лесу. А деревья играли роль естественного прикрытия.
Упрощенную схему применили и к прокладке коммуникаций. Отказались от устройства канализации, а водопровод стали прокладывать только летний. Так, кстати, и достовернее. В настоящем Изворске, такое ЖКХ успешно эксплуатировалось не одну сотню лет.
Вопросы разной степени сложности возникали в Штабе строительства каждую минуту. И каждый требовал немедленного решения. Суета сует! Вот, например, собаки. Вроде они должны быть в каждом дворе. Но, в практическом смысле, это означает, что надо колотить не меньше сотни будок, доставать где-то цепи, и, в конце концов, – самих четвероногих. Собачий вопрос, после короткого обсуждения был решен радикально: с собаками решили не связываться. Даст бог, в суматохе никто их отсутствия не заметит.
– Кстати, очень бы желательно ограничить, как это только возможно, и количество детей, – доносились пожелания из Москвы по ежеминутно звонящим телефонам. – Из этого контингента спокойным можно быть только за младенцев. Остальные, кто уже научился говорить, – потенциальные предатели!
Словом, как это принято говорить, – работа кипела. Губернатор, после разговора «где следует», мощно простимулированный и как-то даже помолодевший, лично находился на объекте. Был трезв и вносил в процесс здоровую долю энергичного идиотизма. Фонтанировал смелыми идеями, пока, наконец, не был услан одним из приехавших из Москвы людей в сером костюме на дальний конец стройки, решить вопрос, находившейся там лесопилки.
В принципе, решать ничего было не нужно. Все уже решили. Лесопилку планировалось сохранить и вписать в городскую застройку. Мало того, она могла бы сгодиться для нужд строительства. При таком раскладе от ее сотрудников требовалась только лояльность к происходящему и готовность ударно повкалывать. Метод кнута и пряника тут вполне бы подошел. Владельцам за вынужденный простой (зона уже все равно была полностью закрыта и по периметру, и никакие машины без специального пропуска ни туда, ни оттуда проехать не могли) можно было бы посулить небольшую компенсацию. Ну а работяг всегда есть чем припугнуть. Наверняка, они налоги не платят!