Страница 19 из 46
Вот только толку-то от дезинфекции, так и тянуло меня возразить, когда нашествие насекомых — дело рук мстительного призрака.
Само собой, я смолчала. Я как-то сильно сомневалась, что он бы понял, что я имела в виду. Энди не верит в призраков.
Классно, должно быть, позволить себе подобную роскошь.
Когда мы с Соней в конце концов появились на работе, ненадолго показалось, что дела понемногу налаживаются, раз за опоздание нам даже не влетело. А все, разумеется, благодаря Соне, в которого Кейтлин втюрилась по самые уши и ради которого могла закрыть глаза на что угодно. Так что, сами видите, от сводных братьев все же есть какая-то польза.
Не похоже было даже, что Слейтеры имеют ко мне претензии по поводу моего решения вывести Джека за территорию отеля без их ведома, поскольку мне велели сразу же подняться к ним в номер. Все так хорошо складывается, думала я, шагая по устланным толстыми коврами коридорам, что даже не верится, но это лишний раз подтверждает, что за каждой тучей прячется чистое голубое небо.
Во всяком случае, с такими мыслями я постучала в дверь. Однако когда она открылась и явила моему взору не только Джека, а обоих братьев Слейтеров, одетых в плавки, я в этом как-то засомневалась.
Джек вцепился в меня, как котенок в клубок пряжи.
— Представляешь, — радостно возопил он, — Пол сегодня не пойдет играть ни в гольф, ни в теннис! Он весь день хочет провести с нами! Здорово, правда?
— Ну-у…
— Да, Сьюз, — сказал Пол. На нем были длинные мешковатые шорты для плавания (все-таки могло быть и хуже: он мог напялить одни из тех микроскопических плавок), полотенце на шее и больше ничего, кроме разве что ухмылочки на лице. — Здорово же?
— Ну-у, да, — нехотя ответила я. — Здорово.
Мимо пронеслись доктор и миссис Слейтер, одетые для игры в гольф.
— Веселитесь, детки, — пожелала Нэнси. — Сьюз, у нас сегодня весь день занятия. Ты ведь останешься до пяти? — И, не дожидаясь ответа, добавила: — Вот и хорошо, пока-пока. — А потом схватила мужа за руку и была такова.
Так, ладно, сказала я себе, я справлюсь. Утром же я одолела полчище жуков. То есть, если не заострять внимание на том, что мне то и дело чудилось, будто по мне что-то ползет, и я подскакивала на месте, а в итоге это оказывался мой же волосок или нечто подобное, я очень даже неплохо оправилась от потрясения. Всяко лучше, чем когда-либо оправится Балбес.
Так что мне уж точно удастся вытерпеть присутствие Пола Слейтера, который весь день будет ко мне цепляться. М-м, я хотела сказать приставать.
Верно? Никаких проблем.
Вот только одна проблема все-таки была. Джек без умолку задавал вопросы о наших медиаторских делах, хотя я каждый раз шепотом просила его заткнуться, и тут он вдруг выдал:
— Ой, Сьюз, все нормально, Пол знает.
В том-то и была загвоздка. Полу не следовало знать. Предполагалось, что эта призрачная тема останется в тайне, только между мной и Джеком. Я не хотела, чтобы этому узколобому, ни во что не верящему, раз-ты-не-пойдешь-на-свидание-я-на-тебя-донесу Полу стало хоть что-то известно. В особенности потому, что всякий раз, стоило Джеку упомянуть об этом, Пол приспускал свои очки от «Армани» и пронзал меня пристальным взглядом, ожидая, что же я такого расскажу.
Что мне было делать? Естественно, я притворялась, будто понятия не имею, о чем Джек толкует. Бедняга сильно расстроился, но что еще мне оставалось? Я не хотела, чтобы Пол пронюхал о моих делах. Поймите меня правильно, даже моя мама не в курсе. Так на кой черт мне делиться этим с Полом?
К счастью, после шести или семи попыток разговорить меня на любую тему, касающуюся медиаторства, Джек, натыкаясь каждый раз на стену моего молчания, вроде понял намек и замолчал. Хорошо, что в бассейне собралась толпа других детей, их родителей и нянек, и ему было на что отвлечься.
Однако эта ситуация все равно немного действовала на нервы. Я лежала у края бассейна вместе с Ким, появившейся здесь со своими подопечными, но то и дело поглядывала на Пола, который растянулся на шезлонге и повернул голову в мою сторону. И волновалась все сильнее, потому что у меня складывалось ощущение, будто Пол, в отличие от развалившегося на стуле на своей вышке Сони, явно держал глаза открытыми за темными стеклами очков.
С другой стороны, как выразилась Ким, если такому красавчику хочется меня поразглядывать, он волен делать это сколько влезет.
Но ясное дело, для Ким все по-другому. У нее в спальне не живет стопятидесятилетний призрачный красавчик.
В общем и целом, я бы сказала, утро вышло до безобразия отвратительным. Я даже подумала, что после обеда день может только наладиться — хуже-то некуда.
Как же сильно я ошибалась. После обеда заявились копы.
Я лежала себе на шезлонге, никого не трогала, одним глазом следя за Джеком, который вместе с детьми Ким играл в довольно шумную игру «Марко Поло», другим — за Полом, который делал вид, будто читает журнал «Нейшн», но на деле — как правильно подметила Ким — шпионил за нами, бросая взгляды поверх страниц, когда у бассейна появилась заметно огорченная Кейтлин в сопровождении двух солидных представителей кармелской полиции.
Я подумала, что они просто идут мимо в мужскую раздевалку, где время от времени взламывали чей-то шкафчик. Но представьте себе мое удивление, когда Кейтлин подвела копов прямо к моему шезлонгу и дрожащим голосом объявила:
— Вот она, офицеры, Сюзанна Саймон.
Я поспешно натянула свои ужасные шорты цвета хаки, а лежавшая на соседнем шезлонге Ким вытаращилась на нежданных посетителей, разинув рот, словно лицезрела явившихся из глубин моря русалов или кого-то подобного.
— Мисс Саймон, — обратился ко мне тот, что повыше. — Если не возражаете, мы бы хотели с вами поговорить.
В свое время я переговорила с кучей копов. Не из-за того, что тусовалась с бандитами, как хочется верить Соне, а из-за медиаторства, которое зачастую вынуждает меня, так сказать, слегка обходить закон.
Предположим, вот если бы Марисоль не вернула розарий дочери Хорхе. Тогда получается, чтобы исполнить его последнее желание, мне пришлось бы незаконно проникнуть в дом Марисоль, собственноручно изъять розарий и анонимно отправить его Терезе. И ежу понятно, что подобный поступок — который по грандиозному замыслу вселенной делается исключительно во имя всеобщего блага — может быть неверно истолкован блюстителями порядка как преступление.
В общем, да, дело в том, что, к большому маминому огорчению, меня вызывали в полицию несметное количество раз. Но — не считая того несчастного случая, из-за которого я несколько месяцев проторчала в больнице, — я вроде не совершала ничего такого серьезного, что могло быть хоть отдаленно связано с нарушением закона.
А потому я последовала за офицерами Найтли и Джонсом со смесью любопытства и легкой тревоги. Мы покинули территорию бассейна и остановились позади гриль-бара, около мусорных контейнеров — надо полагать, офицеры сочли это место достаточно уединенным, чтобы наша маленькая беседа наверняка не стала достоянием общественности.
— Мисс Саймон, — начал более высокий коп, офицер Найтли, пока я наблюдала, как из тени соседнего куста рододендрона выскочила ящерка, испуганно зыркнула на нас и снова скрылась в тени. — Вы знакомы с доктором Клайвом Клеммингсом?
Застигнутая врасплох, я призналась, мол, да, знакома. Меньше всего я ожидала, что офицер Найтли станет упоминать имя доктора философии Клайва Клеммингса. Я предполагала нечто вроде, даже не знаю, самовольной отлучки с ребенком за границу территории отеля.
Нелепо, я понимаю, однако Пол не на шутку меня взволновал своими угрозами.
— А что? — спросила я. — Он, то есть мистер Клеммингс, в порядке?
— К несчастью, нет, — ответил офицер Джонс. — Он мертв.
— Мертв? — Мне захотелось на что-нибудь опереться. Как назло, ничего устойчивого, кроме мусорки, рядом не оказалось, но так как ее заполнили остатками недавнего обеда, я не горела желанием к ней прикасаться.