Страница 1 из 3
Вступление
Все упомянутые в романе персонажи не имеют реальных прототипов, кроме Мухи и знаменитостей, которым эти персонажи подражают. Все события вымышлены и никак не взаимосвязаны с теми, которые имели место в действительности.
Глава 1. Миссия в Шанхае
В строгом френче цвета хаки и застегнутый на все пуговицы нас встречал в аэропорту Шанхая представитель китайской федерации настольного тенниса. Его костюмчик мне отчётливо напомнил серию марок “Встреча Сталина и Мао Цзе Дуна”, которая была у меня в детстве. В пору увлечения филателизмом, я выменял эту серию на марку государства Бутан. Уж и не знаю, есть ли сейчас такое государство. Тогда же, в среде мальчишек, оно пользовалось большой популярностью. Популярность эта объяснялась тем, что марки выпускались на какой-то необыкновенной бумаге, переливающейся под лучами солнца всеми цветами радуги. Ван Джен Дан, если я правильно запомнил это имя, держал в руках табличку с надписью: TTFR и какими-то китайскими иероглифами. Возможно это был перевод аббревиатуры нашей федерации или что-нибудь ещё. До сих пор у меня вызывает недоумение, факт присутствия этих иероглифов на табличке. Нужно ли их было читать слева – направо или справа – налево. Кроме того, я также слышал, что какие-то иероглифы читаются ещё и сверху-вниз, а бывает и снизу-вверх. В любом случае, я не из числа китаистов. Иногда, а точнее сказать не редко, я жалею об этом. Хотите пример? Да, сколько угодно. Вот смотрю я на ютубе запись встречи двух китайских игроков. Там, где счёт, вписаны и их имена. Если это неизвестные тебе китайцы, то как определить ху из ху? Я обычно действую так. Скажем у одного в фамилии, иероглиф похож на домик, а у другого на виселицу. А если у них у обоих есть домики? Тогда как? Тогда – виселица! Кроме того, трудности перевода заключаются не только в том, что сложно прочесть иероглифы. Они по-разному звучат. Так прочитав имя одного из лидеров сборной Китая в английском написании можно подумать, что спортсмена зовут Ксю Ксинг, а на самом деле Сюй Синь. И наконец, даже переведя слово с китайского на русский, нет никакой гарантии, что смысл передан на 100% верно. Чтобы стопроцентно понять китайский смысл, необходимо быть стопроцентным китайцем или хотя бы девяностопроцентным. Никак не меньше. Итак, Ван Джен Дан (Или как-то так. Да простят меня его родители, если я не очень точен.) сообщает нам о том, что будет сопровождать нас во время всего нашего пребывания в Поднебесной. При этом, взгляд его направлен на нас, но в тоже время и сканирует всех, кто оказался с нами рядом. Этот взгляд – визитная карточка спецслужб. Не знаю, как там рыбаки, а спецы по одному взгляду, могут сразу определить из какого пруда ты вынырнул. Ван Джен Дан очень прилично говорит по-русски. Объяснил он это тем, что учился в Москве в Университете Дружбы народов. Когда-то, я знавал студентов из этого университета. Смею Вас заверить, что их “русский” оставлял желать лучшего. Ван Джен Дан доводит нас до стоянки такси и помогает загрузить наши вещи в багажник. Такси в Шанхае только Фольксвагены и Бьюики. Других нет. На нашем бьюике опять какие-то иероглифы, которые наш сопровождающий переводит как “Городской дракон”. Он сообщает нам, что в Китае всё, что движется, имеет имена драконов. Ко всему, что движется относятся средства передвижения: по дорогам, рекам и воздуху. Ван Джен Дан, а если коротко, то Ван помогает нам расселиться в отеле и “по-английски” исчезает. Видимо исчезновение “по-китайски”, является синонимом поступков английских джентельменов. Мы, а это: Исполнительный директор федерации Макаров и не очень исполнительные тренеры Петухов и Говенько, после закидывания вещей в свои номера, встречаемся в баре отеля. Минут пятнадцать уходит у нас на то, чтобы научить бармена смешивать виски с кока-колой и ещё пара минут, чтобы использовать получившийся результат, по назначению.
Вынырнувший, откуда ни возьмись, Ван объявляет нам:
– Вечером в 20:00 все члены вашей делегации приглашены в федерацию настольного тенниса провинции Шанхай на встречу “без галстуков”.
Глава 2. Десерт
Оказалось, что встреча в “без галстуков” по-китайски, не вполне синоним встреч европейских лидеров. Но, может быть, я и заблуждаюсь, на этот счёт, так как на такие европейские мероприятия ни разу приглашён не был. Начало этой встречи было очень официальным и больше походило на митинг. Все представители китайской стороны были в галстуках. Галстуки на них смотрелись, как на коровах сёдла, но всё же это были настоящие галстуки. Единственным китайцем без галстука был Ван Джен Дан в неизменном френче военного образца. Открыл встречу какой-то секретарь компартии провинции. Я плохо разбираюсь в ветвях этих структур и поэтому не запомнил, какой именно. Секретарь долго говорил о плодотворном экономическом и спортивном сотрудничестве наших стран. После его выступления были бурные аплодисменты. Китайцы хлопали, выражая ему своё восхищение. Мы хлопали просто для того, чтобы не отстать от китайцев. Как только секретарь покинул митинг, началась культурная программа. Я первый раз в жизни увидел толи китайский цирк, толи китайский танец с летающими светящимися кольцами. Возможно даже, что это был некий симбиоз цирка и танца. Зрелище впечатляло. После цирка нас пригласили отведать китайской еды и это было ещё похлеще, чем цирк. Только представьте себе большой котёл, в котором находится неизвестно что и приготовлено “это” неизвестно из чего. Но это ещё пол беды. Черви различных сомнений набрасываются на вас в тот момент, когда «это» наливают вам в пиалу. Пиала не большая. Из китайского фарфора. На ней нарисованы какие-то очередные драконы. То, что это драконы очевидно, а потому никаких эмоций не вызывает. Вызывает эмоции то, что как мы не старались, не смогли понять, что же находится в пиале. Подобрать европейский аналог, китайским деликатесам вообще не реально. Если Вы спросите меня, что же находилось в пиале, я отвечу, не задумываясь: “Незнамо что!” И вот это “незнамо что” мы должны были отведать, дабы не обидеть хозяев. Сразу возник вопрос: “Ну и как это отведывается?” Ни ложек, ни вилок, в пределах досягаемости, не было. Одни палочки. Вы пробывали есть палочками что-то по консистенции напоминающее суп? Я тоже, нет. Китайцы бойко принялись что-то вылавливать из этой консистенции. А Вы готовы вылавливать нечто из незнамо чего? Вот тото же. Усугубляет ситуацию то, что отсутствовали напитки крепче кока-колы и поэтому сказать: “По русскому обычаю, после первой-не закусываю”, – не было никакой возможности. Спас ситуацию Макаров, который сказал Президенту шанхайской федерации, что китайские гиды еще не посвятили нас во все тонкости китайских обычаев. Президент понял это по-своему, но мы поняли, что, несколько позже, подивившись тому, как он это понял.
– Прошу Вас проследовать за мной в специальную комнату – сказал Президент. – Там Вам будет предложен десерт.
Мы покорно поплелись за ним. А что нам ещё оставалось?
В комнате, оформленной в стиле какой-то китайской династии, находились семеро китаянок в национальных одеждах.
– Выберете себе гида на время пребывания в Шанхае, – предложил Президент.
Макаров, лучше всех из нас говоривший по-английски, по-быстрому, задал всем китаянкам по вопросу и указал на ту, ответ которой его, по всей видимости, удовлетворил. Петухов выбрал себе китаянку с мелированными, на европейский манер, волосами. Мне сразу понравилась, не плохая копия Юань Ли из китайского фильма “Чего хотят женщины?” 2011 года. Прошу не путать его с голливудской кинокартиной, которая вышла в 2000. Собственно, при моём, никаком, знании языков, её лингвистические способности значения и не имели. Другое дело внешность. Я когда-то читал про одного знаменитого дирижёра, у которого спросили:
– Почему у Вас в оркестре нет женщин? На что дирижёр ответил: – Если они красивы, то мешают моим музыкантам, а если некрасивы, то они мешают мне.