Страница 19 из 154
– Ты ведь не одобряешь того, что я делаю, а, Спархок?
– Я понимаю, Элана, почему ты так поступаешь, и ты, в общем-то, права. Долманту необходимо напомнить, что его власть не безгранична, но, по-моему, эта твоя выходка несколько легкомысленна.
– Разумеется, легкомысленна, Спархок, – хладнокровно подтвердила она. – В этом-то и вся соль. Сколько бы ни было свидетельств обратного, Долмант по-прежнему считает меня глупенькой девочкой. Я намерена как следует намозолить ему глаза своими «глупостями», а когда он будет сыт ими по горло, я отведу его в сторонку и скажу, что ему же будет намного легче, если он наконец научится принимать меня всерьез. Это заставит его призадуматься, и тогда уж мы сможем перейти к делу.
– Что бы ты ни делала, все делается по политическим соображениям, верно?
– Ну-у… не все, Спархок.
Они ненадолго остановились в Дэмосе, и Халэд с Телэном – а с ними королевская чета, Келтэн, Даная и Миртаи – отправились навестить Эсладу и Элис. Те опекали всех, не делая никаких различий, и Спархок крепко подозревал, что в этом и была одна из причин того, что его жена так часто изыскивала повод съездить в Дэмос. Невеселое детство Эланы было лишено материнской заботы, и всякий раз, когда она чувствовала неуверенность или беспокойство, обязательно находилось какое-нибудь обоснование ее присутствию в Дэмосе. В кухне Эслады всегда было жарко, стены увешаны натертыми до блеска медными кастрюлями и сковородками. Это воплощение домашнего уюта, видимо, затрагивало какие-то глубокие струны в душе королевы Элении. Одних запахов, витавших здесь, было достаточно, чтобы изгнать тревоги из сердца всякого, кто бы ни вошел в эту святая святых.
Элис, мать Телэна, была маленькой, улыбчивой и светловолосой, Эслада – статной и осанистой, точно воплощение материнства. Они обожали друг друга. Эслада была женой Кьюрика, Элис – его любовницей, но между ними не было и намека на ревность. Они были практичными, здравомыслящими женщинами, и обе хорошо понимали, что ревность бессмысленна и никого еще не доводила до добра. Спархока и Келтэна немедленно изгнали из кухни, Халэд и Телэн были отправлены чинить изгородь, а королева Элении и ее рабыня-тамулка постигали тайны поварского искусства, покуда Эслада и Элис возились с Данаей.
– Не припомню, когда я в последний раз видел, чтобы королева замешивала хлебное тесто, – ухмыляясь, сказал Келтэн, когда они со Спархоком прогуливались по знакомому двору.
– По-моему, это тесто для пирогов, – поправил его Спархок.
– Тесто есть тесто, Спархок.
– Напомни мне никогда не просить тебя испечь пирог.
– Уж об этом можешь не беспокоиться! – рассмеялся Келтэн. – Впрочем, Миртаи выглядит в кухне очень естественно. Она отменно наловчилась нарезать ломтями все, что угодно, – в том числе и людей. От души надеюсь, что она не станет пользоваться своими кинжалами – кто там знает, в кого она их прежде всаживала.
– Она их всегда чистит после того, как прирежет кого-нибудь.
– В этом-то и дело, Спархок, – с содроганием признался Келтэн. – От одной мысли об этом у меня кровь стынет в жилах.
– Ну так не думай.
– А знаешь, ты ведь рискуешь опоздать, – напомнил Келтэн своему другу. – Долмант дал тебе только неделю на то, чтобы добраться до Чиреллоса.
– Ничего не поделаешь.
– Хочешь, я поеду вперед и сообщу ему о вашем прибытии?
– И испортишь моей жене весь сюрприз? Не глупи, Келтэн.
Нападение случилось на следующее утро, когда они были примерно в лиге к юго-востоку от Дэмоса. Сотня людей в необычных доспехах и со странным оружием ссыпалась с вершины холма, оглушительно выкрикивая боевой клич. Нападавшие были большей частью пешие; несколько всадников, судя по всему, были их главарями.
Придворные обратились в бегство, вопя от ужаса, а Спархок рявкнул приказ пандионцам. Двадцать рыцарей в черных доспехах выстроились вокруг королевской кареты и с легкостью отразили первую атаку. Пешие солдаты не идут ни в какое сравнение с конными рыцарями.
– Что это за язык? – прокричал Келтэн.
– По-моему, древнеламоркский, – откликнулся Улаф. – Он очень похож на древнеталесийский.
– Спархок! – гаркнула Миртаи. – Не давай им перестроиться. – Она указала окровавленным мечом на нападавших, которые столпились на вершине холма.
– Она права, – согласился Тиниен.
Спархок быстро оценил ситуацию, оставил нескольких своих рыцарей охранять королеву и перестроил остальных.
– Вперед! – рявкнул он.
Именно копье делает закованного в латы рыцаря смертельно опасным для пешего войска. Пеший солдат не может ни защититься от копья, ни даже бежать. Треть нападавших погибла при первой стычке, десятка два пали жертвой копий, когда Спархок повел рыцарей в атаку. А затем рыцари взялись за мечи и топоры. Локабер Бевьера работал особенно губительно, прорубая в тесных рядах смешавшихся врагов полосы убитых и умирающих.
Однако именно Миртаи ошеломила всех своей жестокостью. Меч ее был легче, чем клинки рыцарей церкви, и орудовала она им почти с тем же изяществом, как Стрейджен своей шпагой. Она редко целилась в торс противника, предпочитая атаковать его лицо или горло, а при необходимости и ноги. Ее удары были короткими и расчетливыми, и клинок рассекал не столько мышцы, сколько жилы. Она больше калечила, чем убивала, и вопли и стоны ее недобитых жертв сплетались в зловещий шум над кровавым полем боя.
Стандартная тактика рыцарей в латах против пеших – начинать атаку копьями, а затем натиском коней сбить противников так тесно, чтобы они мешали друг другу двигаться. Как только враги оказывались беспомощными, перебить их было легче легкого.
– Улаф! – прокричал Спархок. – Прикажи им сложить оружие!
– Попытаюсь! – откликнулся Улаф. Затем он проревел что-то совершенно непонятное сбившимся в толпу пехотинцам.
Всадник в шлеме причудливой формы что-то проревел в ответ.
– Вот этот, с крыльями на шлеме, их главарь, Спархок, – сообщил Улаф, указывая на всадника окровавленным топором.
– Что он сказал? – поинтересовался Келтэн.
– Он позволил себе пару непочтительных замечаний о моей матушке. Прошу прощения, господа. Я испытываю настоятельную потребность разобраться с этим человеком. – Он пришпорил коня и помчался на всадника в крылатом шлеме, который тоже был вооружен боевым топором.