Страница 1 из 8
Глава 1
Девушка блаженно потянулась, лежа на диване, и, повернувшись на бок, положила голову на плечо молодому человеку.
– Никита, – обратилась она к нему, – можно я телевизор включу?
– Мне без разницы, – равнодушно отозвался он, – хочешь – включай.
Она изящно встала и нарочито медленно прошлась по комнате в поисках пульта от телевизора, стараясь привлечь его взгляд к своим соблазнительным изгибам. Её действия не возымели эффекта. Молодой человек был вполне пресыщен этой ночью, и утреннее продолжение его не интересовало.
Девушка встала прямо напротив телевизора, загородив экран, и нажала на кнопку включения. Из динамиков донесся знакомый каждому голос президента страны Ивана Андреевича Чернецкого. Очередной корреспондент брал у него очередное интервью на тему дальнейшего улучшения жизни общества.
– Лерка, отойди! – потребовал молодой человек. – Из-за тебя ничего не видно.
– Тебе же без разницы! – недовольно оглянулась девушка, но всё же отошла. – Что его слушать-то? Он каждый день по всем каналам выступает. Давай лучше музыку какую-нибудь найдем!
Она вытянула руку с пультом, готовясь переключить канал.
– Нет, подожди! – остановил он ее. – Кажется, что-то интересное.
Девушка недоуменно пожала плечами, и села на диван. Президент торжественно вещал с экрана:
– Каждый человек, живущий в нашем обществе, обязан приносить пользу. Каждый должен быть на своем месте и заниматься своим делом. Только тогда целый механизм будет работать хорошо, когда хорошо работает каждый его элемент в отдельности. Тунеядство будет полностью искоренено. До двадцати пяти лет каждый человек в нашей стране должен определиться с выбором профессии и впоследствии следовать выбранному пути. Всем злоупотребляющим алкоголем и наркотиками будет предоставлена возможность реабилитации, но, если она не поможет, такие люди будут изолированы от общества и подвержены эвтаназии. Мы больше не будем кормить и содержать преступников, безнадежных больных и бездельников. Наша страна очистится от ненужных ей элементов. Об этом должен помнить каждый, кто рискнет встать на путь криминала, алкоголизма, наркомании и тунеядства.
Президент также рассказал, что будут созданы специальные подразделения полиции, отряды так называемых хантеров, которые будут отслеживать и отлавливать подобные элементы и помещать их на реабилитацию в соответствующие заведения. В случае отсутствия положительного эффекта может быть принято решение о физическом уничтожении человека, являющегося бесполезным или представляющего угрозу для общества.
– Думаешь, он это серьезно? – настороженно спросила девушка.
Никита пожал плечами и привстал с кровати.
– Ну, насколько я помню, он всегда все говорит серьезно и всегда все выполняет. Потому и держится у власти столько времени.
– Но на этот раз все как-то слишком… жёстко. Неужели он действительно решится убивать людей?
– Поживем – посмотрим, – молодой человек рывком вскочил с кровати и начал одеваться. – Мама! Приготовь нам что-нибудь поесть!
Глава 2
Еще нестарая, но увядшая раньше времени женщина сидела на кухне, положив руки на стол. Она услышала из комнаты требование сына, но не поспешила его выполнять, а лишь тяжело вздохнула.
Ее единственному сыну Никите было уже двадцать шесть лет, но последние пятнадцать она не замечала разницы в его поведении. С детства он был своенравным и непослушным. Все что его интересовало – это собственные потребности и удовольствия. Школу он закончил кое-как, дальше учиться не пошел. Несколько раз пытался устроиться на работу, но и в этом не преуспел. Мог без причины не выйти на рабочее место, проспать, опоздать, уйти раньше. Понятное дело, никто из потенциальных начальников не хотел держать в своем штате неудобного «специалиста».
По дому матери он тоже особенно не помогал, только если она долго и настойчиво о чем-то просила. Зато встречи с друзьями, вечеринки, походы в ночные клубы и прочие молодежные развлечения были неотъемлемой частью его жизни, и отказываться от всего этого он не собирался.
Отец ушел из семьи, когда Никита был еще маленьким, и с тех пор сыном не интересовался. Мать, забыв о личной жизни, всю себя посвятила ребенку, стараясь дать ему самое лучшее. Сын всегда был одет, обут, накормлен и, по-видимому, привык к такому положению вещей, считая его неизменной нормой. С возрастом росли лишь его потребности и запросы, но никак не серьезность и ответственность.
В десять лет мать слышала от него примерно следующее:
– Мам, дай поесть! Купи мне новую машинку! Дай денег на чипсы!
В пятнадцать это звучало так:
– Мам, дай поесть! Купи мне новые джинсы! Дай денег на дискотеку!
В двадцать просьбы были такими:
– Мам, дай поесть! Дай денег!
Надо ли говорить, что он неизменно получал все, что хотел. Однако, когда и после 20 лет ситуация нисколько не изменилась, мать задумалась о каких-то упущениях в своем воспитании. Да и сравнение с выросшими детьми знакомых было явно не в пользу Никиты. У кого-то ребенок закончил ВУЗ и нашел престижную работу. У кого-то обзавелся семьей и радовал своих родителей внуками. У кого-то просто работал и помогал родственникам. Она все чаще слышала от соседей: «Ну что, Татьяна, когда твой уже женится? Ну как, устроился на работу? Тебе хоть помогает?» А отвечать на подобные вопросы было нечего.
И тогда в их маленькую семью пришли скандалы. Мать, пытаясь наверстать упущенное, стала требовать устроиться на работу и полноценно ей помогать. Сын, привыкший жить по своим правилам, ни во что не ставил ее требования и продолжал заниматься интересным ему времяпрепровождением. Они постоянно ругались, она угрожала перестать давать ему деньги и даже вообще не кормить, но в конечном итоге материнское сердце не выдерживало. Никита, как всегда плотно поев и получив требуемую сумму денег, отправлялся на очередную вечеринку, а мать оставалась дома одна, кляня себя за мягкотелость и неумение настоять на своем.
Глава 3
С Лерой, соседской девушкой, Никита был знаком с детства. Сначала они вместе ходили в детский сад, общались, дружили. Потом вместе пошли в школу, бывали друг у друга в гостях, делали домашние задания, сбегали с уроков. Постепенно между ними появилось что-то большее, чем просто дружба. Лера везде и всюду рассказывала, что обязательно выйдет за него замуж, какой они построят дом и сколько у них будет детей. Никита же на эту тему особенно не распространялся. Поддавшись однажды всплеску подростковых гормонов, он по инерции продолжал с ней встречаться, так как других желающих занять ее место практически не было. Хотя внешне Никита был вполне интересным молодым человеком: высоким, светловолосым, сероглазым, со спортивной фигурой и вообще в хорошей физической форме. Первоначально девушки проявляли к нему интерес, но, пообщавшись с ним подольше, понимали, что за душой у него ни гроша, кроме маминой зарплаты, нет никаких конкретных целей, а все его планы на будущее заключаются в том, чтобы попасть на очередную вечеринку. На этом новое знакомство прекращалось.
И тогда на горизонте снова возникала Лера. Девушка она была непритязательная, все недостатки своего избранника знала и относилась к ним с оптимизмом, считая, что когда они по-настоящему будут вместе, все изменится в лучшую сторону. Вот только вместе быть никак не получалось. Отдельного жилья ни у кого из них не было. Лера была одной из троих детей своих родителей, а Никита жил с мамой в однокомнатной квартире. О съемной жилплощади речь не шла – ни один, ни другая не имели желания работать, а родственники не собирались спонсировать отдельное проживание молодых. Так они и продолжали встречаться то у него, то у нее, то у друзей, ожидая светлого будущего, должного появиться неизвестно откуда.
Родители Леры, хоть и знали Никиту очень давно, не были в восторге от выбора дочери. Она была достаточно миловидной шатенкой с длинными прямыми волосами, стройной, среднего роста – в общем, вполне могла найти себе кого-нибудь другого, более перспективного. Но ее никто, кроме Никиты, не интересовал. Между ними случались охлаждения, когда Никита в очередной раз обращал внимание на кого-то другого. Тогда Лера демонстративно заявляла, что прекрасно проживет и без него, закрывалась в комнате, плакала и никого не хотела видеть. Но как только новый роман ее парня заканчивался, так и не успев начаться, она снова бежала к нему. Так продолжалось уже десять лет.