Страница 2 из 3
Телефон в кармане плаща тижо тренькнул. Она – кто же ещё! Можно попробовать угадать её настроение. Но это всё равно, что в рулетку ставить на чёт или нечет, на красное или чёрное – шансы один к одному. И никогда по-другому. На чём бы ни расстались, когда бы ни расстались, что бы ни ждало, куда бы ни собирались – всегда один к одному. Так что, можно не напрягаться: неожиданностей не будет – или съехавшая с катушек стерва, или беззащитный котёнок… Бррр… Он же терпеть не может кошек! Стерв тоже…
Он подержал в руке телефон. Отключить? Знает, что по делам пошёл, занят. Пусть разозлится посильней, он тогда тоже позволит себе…
– Да?
3.
– Ты что злой? Из-за меня, раззявы?
– Я не злой.
– Рассказывай!..
Вовка явно был не в духе. И пробки уже обозначились – не успели за кольцо выскочить, теперь протолкаемся, пока до воли доберёмся…
– Давай, я поведу?
– Сиди!
– Сижу.
Она решила расслабиться и попредвкушать.
Но что-то покалывало, поцарапывало и мешало, как крошечная заноза, к которой не подступиться ни с какого боку… Оно мешало ещё до того, как она села в машину, до того, как вошла в лифт, до того, как попрощалась с последним коллегой, до того, как… Да, звонок дочери.
«Мамуль, я сегодня ухожу… Ты не могла бы?.. – Я сама ухожу. – Ну ты же не до утра! – До утра понедельника. – Ты что, нарочно!? – Доча, я не нарочно. У Вовика с Олей сегодня… – Я тебя часто прошу о чём-то? Часто?! Нет, ты скажи, я тебя часто собой обременяю? Твоей внучкой? Часто? Скажи!..»
Всё. Сюда уже не впишешься… Не вставишь ни слова. Говорить ей о том, что можно было бы заранее предупредить… вопрос несложный, решаемый, и не за час до конца рабочего дня его поднимать надо… Понятно, всякие неожиданности случаются, можно было бы…
Закончилось всё криком, бросанием трубки… Сейчас, правда, трубки не бросают – дороговато обходится… это вам не советского образца телефон, об который хрястнешь, а ему хоть бы что – словно рассчитан исключительно на выражение зашкаливающих эмоций…
Ладно. Милочка – девочка замечательная. Как советский телефонный аппарат. Крепкая. Закалённая. Всё всегда понимающая…
«Ну вот, теперь по Милочке плакать будем… Тогда уж с мамочки её начинать нужно…»
– Что?..
– Что грустишь, говорю.
– Да так.
4.
– Почему ты решила сказать мне это по телефону? Мы же встречаемся через час.
Он не находил в себе силы – и не хотел находить! – на деликатный тон.
– Меня распирало! А ты что, не рад?
– Как долго тебя распирало? Ты же не сегодня об этом узнала.
– Не сегодня… – Она всё ещё ласковая мурмурочка. – Так ты рад?
– Ты же знаешь моё отношение к таким делам.
– К таким делам?! Ребёнок – это не такие дела! Это новая жизнь! Это… это наше с тобой продолжение!
Всё. Вопросов больше нет. Можно только замолчать и слушать. Или не слушать.
– Что!? Что ты молчишь?! Что ты молчишь, я спрашиваю!
– Дай мне подумать.
Он спокоен, как ни странно. Просто отстранённо спокоен, словно не его это касается. Как в детстве бывало: что-то с кем-то или у кого-то случилось, все в ажиотаже, по потолку бегают, а тебя словно отключили… и надо бы влиться в общий фон, но не получается, и стоишь-сидишь-идёшь, ругаешь себя за бесчувствие…
– Подумать?! А о чём ты думал?..
«Божжемой… И эту женщину ты называл умной?.. О чём ты думал, когда барахтался со мной в постели? Шедеврально! Классика жанра!.. Оперетта. Мыльная опера. Сериал. Сериал из четырёх с половиной серий – четырёх с половиной месяцев отношений. Надеюсь, конец фильма?.. Нет, по логике в финале должно прозвучать что-нибудь вроде козёл, кобель…»
– Вы все скоты! И ты не лучше!.. Слышишь?!
«Скотина, животное. Угадал.»
– Что ты молчишь?!
– Я попросил дать мне время подумать.
– А мне что делать?! Что мне делать?!
– Тоже подумай.
– Подумать?! О чём?! Всё уже произошло! Ты что, не понял?!
«Она поёт хорошо, у неё глубокий грудной голос… но как же гадко она им орёт!..»
– Ты что, не понял?! Всё уже произошло!
– Ещё ничего не произошло. Ещё есть время подумать. И думать надо спокойно. И такие де… такие вопросы не по телефону решаются.
«Странно, мечтал разозлиться, а не получается… спокоен, как дохлый мамонт подо льдом…»
– А что тут думать?! Дело сделано!
– Ну что ты несёшь? Ты слышишь себя со стороны? Какое дело?.. Ты что, так любишь детей, что перед тобой вопроса не стоит?..
«Можно было бы напомнить про заброшенную дочь… Но это не в моём стиле… Да и не слышит она ничего. Она никогда ничего не слышит. Кроме демонов внутри себя… Какой там котёнок!.. Демоны. Один как есть – бес, а другой ангелом прикидывается… так по какой-то прихотливой очерёдности и дежурят…»
– Сволочь! Вы все сволочи! Скотина!.. – Гудки отбоя.
«Отлично. Чем хуже, тем лучше. Может, правда, остаться скотиной? Уже заклеймили – чего пыжиться, обратное доказывать?.. Да и не докажешь – там уж что решили, что постановили, тому и быть во веки веков, и аминь. Слава богу, с мамой не успели познакомить! Слава богу!.. Кажется, это мероприятие намечено на следующие выходные – у мамочки день рождения. Слава богу!..»
Он поднялся и подошёл к окну.
Внизу разбухшие от натуги вены города прокачивают сквозь себя наадреналиненную жизнь мегаполиса, утомлённого пятью рабочими днями. Сегодня эта жизнь устремилась за пределы камня, на волю, на очнувшуюся от холодных снов землю, к двум выходным… к трём ночам и двум дням относительного покоя… какой покой, покой им только снится… скорее, к деятельности на пониженной скорости. Короткий дауншифтинг.
Зря он не взял машину… Впрочем, в ресторан он на машине никогда и не ездит. Не пить в ресторане – глупо. Ещё глупей ехать потом, рискуя… Он хоть и не умел напиваться до потери… даже до притупления контроля. Но инспектору-то особенности твоего организма до лампочки: пили? – пил – ваши права. И правильно! Не положено – значит, не положено… Пьяному от водки – нельзя. А пьяному от горя?..
«Стоп! стоп… не начинай… Всё прошло. Ничто просто так не происходит, ты это усвоил уже…»
Звонок.
Сестра.
– Да, Антош…
Он направился к лифту.
«Отлично!.. Спасительница ты моя. Сейчас встретимся, отключу телефон до утра понедельника. Пусть все действующие лица этого милого водевиля крепенько подумают над происходящим: кому что нужно в жизни, как жить дальше… А может, некоторые и думать не станут – выключат свои распухшие от дум мозги… Глядишь – и придёт решение. В тишине, без шебуршащих нудных тараканов и суетящихся крикливых мартышек… Решение-то уже пришло. Оформить только нужно, чтобы озвучить.»
В лифте, ему показалось, застряла пара-тройка молекул духов той весёлой дамы, что проехалась вниз-вверх-вниз. Редкий парфюм, не для всех… А ей он идёт…
«Отлично! То, чего и хотел: незнакомая компания, какое-то веселье. Антошкин муж в командировке неожиданной со вторника, а по протоколу, дама только с кавалером. Отлично… И ведь даже в голову не пришло отказаться… То, что ресторан накрылся, яснее ясного – проходили, знаем… полночи уговаривать-успокаивать, наутро идиллия… потом, дома уже – тошнота моральная, которую дела по работе классно душат… решение завязывать поскорее… потом опять звонок…»
Звонок.
Ну, разумеется, кто бы сомневался…
Он сбросил вызов и вышел на улицу.
5.
– О чём думаешь?
– Ой, не начинай…
– Давай, давай! Я тебя должен доставить в блеске, а не в думах.
– Вов. Вот что с ней делать?
– С кем?
– С Танькой.
– Ты думаешь, с ней ещё что-то можно сделать?
– Ты прав… Тридцать два года…