Белая охота

Рианон замерла, в голову пришли богохульные ругательства, которыми в особо трудную минуту отводил душу Саутерн и за которые Рианон всегда его отчитывала. А вот сейчас очень хотелось повторить все разом. Каменоломни в десяти милях выше по течению реки возникли ещё во времена строительства самого первого древнего города, на развалинах которого и возвели Шеннон. Оттуда же брали материалы и для новой стройки. Потом шахты и штольни забросили, а лет сто назад протянувшиеся на тысячи стадий подземные выработки облюбовали кобольды. Во время практики Рианон наслышалась страшных историй про мелкую нечисть, которая любит утащить случайного прохожего в своё логово и полакомиться человеческим мясом. Впрочем, все трактаты в один голос утверждали – солнечный свет эта разновидность нечисти переносит плохо, да и далеко по земле ходить не любит. Держитесь от штолен подальше, особенно ночью – и ничего не случится. Поэтому и горожане, и жители окрестных деревень заброшенных каменоломен боялись как огня и обходили дальней дорогой. Даже специально имперский тракт на восток выстроили в обход нехороших мест. Совались под землю только бесшабашные искатели сокровищ: по слухам именно в старых выработках перед нападением войска друидов волхвы бога-солнца спрятали храмовое золото. Не вернулся пока ни один, лишь изредка находили разодранные трупы: если нечисть оказывалась сыта, вырывала наиболее лакомые куски, а остальное выбрасывала.

На всякий случай Ищейка уточнила.

– Это не может быть обманом? Помнится, полтора года назад я вот также выслеживала шайку волколаков. Потом оказалось, что это душегубы переодевались в волчьи шкуры.

Отец Даций щёлкнул по подлокотнику кресла и раздражённо ответил.

– Хорошо, если бы так. Три дня назад кобольды напали на одну из ближних деревень и перебили на имперском тракте запозднившийся до темноты отряд барона Мекинок. Трупы независимо друг от друга осматривали отец Строфий и два профессора университета. Все трое единодушны: следы когтей и зубов в точности соответствуют бестиарию. Это именно кобольды.

Рианон кивнула: со Строфием она была знакома ещё во время практики, и уже тогда даже только-только вступивший в Орден и ещё даже не принявший сан молодой послушник был отличным хирургом и экспертом по разного рода ранам. Наверняка и профессора – специалисты не хуже. Девушка закусила щёку, ненадолго задумалась. Потом всё-таки уточнила:

– От города и гарнизона помощи не будет совсем?

– Нет, – мрачно подтвердил отец Даций и раздражённо добавил. – Хотя следователя в помощь я с них вытребую. Скажу, что мы разыскиваем ювелира, связанного с контрабандой золота из Бакатонских приисков и подделкой денег. Пару месяцев назад по этому делу и в самом деле арестовали мелкую сошку, – инквизитор и Ищейка понимающе переглянулись: для местных купцов угроза кошельку страшнее угрозы смерти. Едва заслышат про фальшивомонетчиков, сразу забегают как ошпаренные. – Гарнизон почти весь рассредоточили по окрестностям, защитить тракт и деревни. Жаль, но…

– В старые шахты для зачистки они не полезут, – усмехнулась Рианон. – Хотя и хочется решить вопрос с нечистью раз и навсегда.

Про себя же отметила, что новость про солдат – самая неприятная. Одержимые в драке вдвое сильнее и быстрее нормального человека. Не зря против них выходят только Охотницы и всегда парой. В отличие от Адама, первую женщину Господь создавал не из глины, а из мужской плоти – и потому девочек могла переделать даже несовершенная людская магия. Сделать пусть не такими же сильными как бесы, зато не менее быстрыми и ловкими. Но оцепление можно ставить и из простых солдат, даже сила Одержимого проиграет выучке и слаженности полусотни бойцов. А там и Охотницы подоспеют… Теперь же тварь получает шанс, если придётся туго – попросту сбежать.

На пять-шесть мойр повисла тяжкая пауза. Отец Даций молчал, ожидая реакции собеседницы. Ищейка же просчитывала варианты. Наконец решив, что тишина затянулась, а пауза выглядит достаточно естественной и случайной, заговорила о том, ради чего с самого начала и пришла. Тем более что в нынешней ситуации её просьба вполне закономерна.

– Тогда я прошу вашего разрешения на свободную охоту на территории командории. Для меня и всех моих людей.

Отец Даций с интересом вгляделся в лицо девушки, на мгновение криво ухмыльнулся краешком губ.

– Всем? Вы уверены? Я понимаю – ваш капитан. Мэтр Саутерн на особом доверии Церкви. Но вы готовы поручиться за остальных своих людей?

– Это мои люди, – вышло излишне резко, лающе, но Рианон стало наплевать. – Всё, что ими будет сделано – сделано на пользу Церкви и к славе Господней.

И приготовилась ругаться. Но отец Даций неожиданно спорить не стал. Осел, обмяк в кресле и глухо ответил.

– Я подпишу. Хотя, вспоминая ваше последнее расследование в Шенноне, и скандал, которым оно закончилось… Знаете, почему я всё же подпишу?

Рианон растерянно помотала головой. И вдруг почувствовала себя несмышлёной девчонкой, которой мать-настоятельница мягко и при этом твёрдо выговаривает за проступок, дозволительный мальчику, но не подобающий девочке и будущей Ищейке.

– Позавчера пришли новости из королевства Гоэлан. Пока не знает даже император. Про мистасинские зеркала и стразы можете забыть, города больше нет, как и всей округи. Южная часть Мглистого хребта тоже полностью обезлюдела. Там всё-таки родился демон.

– Господи, помилуй грешные души, – побелела Рианон. – Как?

– Тот самый мистасинский стекольщик, – горько ответил Даций.

Ищейки во время обучения обязательно знакомились с архивом Инквизиториума, поэтому сухие строчки досье в памяти всплыли мгновенно. Тысяча семисот тридцать второй год, город Мистасин. Никому до этого неизвестный подмастерье придумывает новый способ лить стекло, получая большие листы, годные закрывать окно почти до середины цельным куском. Он же изобрёл стразы. Получил рецепт прочной амальгамы для обратной стороны зеркала. И одновременно на улицах полилась кровь. Несколько поколений враждовавшие и соперничавшие за власть над городом кланы мастеров схлестнулись в открытую. В итоге выяснилось, что подмастерье был фальшивый. Одержимый подделал свой возраст, нанялся якобы в обучение… и начал менять тайны мастерства на воинские умения и таланты ночных убийц. Ценой гибели трёх команд найден и уничтожен.

– Тварь оказалась намного хитрее, – сиплым и блёклым голосом закончил отец Даций. – Истёкший кровью труп на месте последней стычки принадлежал, похоже, какому-то бедняге,сам Одержимый бежал и спрятался в Мглистых горах. А там питался умениями диких горцев, затаился.

Рианон машинально кивнула: ну да. В горах до сих пор вера в Бога перемешана с дикими суевериями, много знахарей-шарлатанов, обещающих охотникам удачу в обмен на участие в поганом обряде. Затеряться среди десятков обманщиков тому, кто и в самом деле может исполнить желание – раз плюнуть. Но тут до сознания дошло название королевства, и Рианон судорожно вцепилась в подлокотник от страшной догадки: Его величество повелитель Гоэлана не имеет братьев, только троих несовершеннолетних детей. А сила смыкать бреши просыпается только после совершеннолетия! Рисковать остальным королевством и участвовать в самом сражении правителю никто не даст.

– Совершенно верно, – инквизитор уже справился со своими чувствами и дальше говорил с привычными властными, генеральскими нотками. – Демон успел открыть две прорехи в горах, третью прямо в Мистасине. Во время сражения – ещё три. Когда демона наконец удалось уничтожить, командории Гоэлана потеряли девять десятых охотниц и треть отцов и послушников, королевская армия и гильдия чародеев – каждого второго. Только тогда к Мистасину смог подъехать Его Величество… И то, пока они пробивались ко всем шести прорехам, потеряли не меньше половины гвардейцев.

– На зачистку от адских тварей сил уже не хватило? – уточнила Рианон, хотя насчёт ответа уже догадалась.

– Да, – мрачно подтвердил отец Даций. – Юг Мглистого хребта и Мистасин теперь надолго пригодны лишь для свершения геройских подвигов. Патриарх скоро выпустит эдикт о Божьем мире для Гоэлана на десять лет.