Страница 7 из 34
Бирюков пригласил понятых.
Осмотр мотоцикла продолжался недолго. На заднем крыле «Восхода» внимание Антона привлекла пустая глазница стоп-сигнала. По краям глазницы торчали острые осколки красного стекла, а в электропатроне с разбитой лампочкой чернел крохотный бугорок. Антон пригляделся, достал из кармана ключ от служебного кабинета и его концом осторожно выколупнул на подставленную ладонь сплющенную свинцовую дробину…
6. По горячим следам
Художественный руководитель районного Дома культуры Михаил Карпович Шпоров от природы был одаренным артистом, но к пятидесяти годам завоевал репутацию человека не от мира сего и стал искать утешения в книгах о выдающихся людях русской сцены.
В этот день Шпорову особенно повезло. Он раздобыл наконец трехтомник воспоминаний о Шаляпине. Михаил Карпович принес первый том на работу и сразу уткнулся в книгу. От приятного занятия оторвала директор Дома культуры. Она вошла в заваленный реквизитом кабинет, поставила перед Шпоровым на стол дамскую туфлю и попросила:
— Михаил Карпович, выслушайте меня внимательно…
— Я весь внимание, — торопливо ответил Шпоров.
— Мне нужно съездить в Новосибирск. Возможно, в мое отсутствие за этой туфелькой кто-то придет. Запомните: без ведома оперуполномоченного угрозыска Голубева туфлю не отдавайте никому! Хорошо меня поняли?
— Прекрасно понял. Простите, а кто должен за ней прийти: мужчина или женщина?
— Пока неизвестно. Может, вообще никто не придет. Кстати, вы Голубева знаете?
— Из милиции?.. Безусловно, знаю. Вячеслав… э-э-э…
— Дмитриевич, — подсказала директор Дома культуры.
— Да, Вячеслав Дмитриевич. Хотя его Славой все зовут…
— Так вот, Михаил Карпович, если у вас спросят туфлю, постарайтесь сразу позвонить Голубеву.
— Сказать, что за туфелькой пришли?
— Нет. Скажите: «Мы очень ждем вас на репетицию».
— Разве у нас сегодня состоится репетиция?
Директор Дома культуры поморщилась:
— Так мы с Голубевым условились. Вы, Михаил Карпович, поняли меня?
Шпоров обиделся:
— Чего ж не понять сущего пустяка? Как только попросят туфельку, немедленно приглашу товарища Голубева на вымышленную репетицию.
— Только сделайте, пожалуйста, это очень осторожно, чтобы тот, кто придет за туфлей, не заметил, что его водят за нос.
— Не беспокойтесь. Уж такую пустяковую роль постараюсь сыграть отменно.
Шпоров предусмотрительно спрятал туфлю в стол, попрощался с директором и как ни в чем не бывало опять уткнулся в книгу. Сколько прошло времени, он потом вспомнить не мог. Во всяком случае, немного, так как Михаил Карпович успел прочитать всего лишь пять-шесть страниц. В дверь постучали. Вошел молодой высокий парень атлетического сложения, одетый в синюю модную рубашку с короткими рукавами и в джинсы.
— Где можно увидеть директора Дома культуры? — спросил он.
— Директор уехала в Новосибирск, — ответил Шпоров. — Простите, вы по какому вопросу?
— Вопрос пустяковый… — Парень замешкался, переступил с ноги на ногу. — Вчера в конце танцев несколько раз объявляли по микрофону о найденной туфле.
— Вчера объявляли?.. Ах, о туфельке! Да, да, объявляли! Сейчас отдам… — Шпоров засуетился. — Только, простите, мне очень срочно надо пригласить на репетицию одного человека. — Достав телефонный справочник, Михаил Карпович раскрыл его на странице, где перечислялись телефоны милиции, и, не зная, по какому номеру звонить, дрогнувшим пальцем набрал 02. — Дежурный? Будьте любезны, пригласите товарища Голубева… На оперативном совещании у начальника? А когда освободится? Не скоро?..
Парень спокойно сел на стул возле стола, посмотрел на встревоженного Шпорова и обаятельно улыбнулся:
— Голубев разрешил мне взять туфлю, а на репетицию он вряд ли придет — совещанию конца не видно.
— Простите… — вконец опешил Михаил Карпович. — То есть каким образом разрешил, как?..
— Ну, как разрешают… — Парень иронично усмехнулся. — Голубев сказал: «Зайди к директрисе Дома культуры и возьми».
— Какие подтверждения у вас на этот счет имеются?
— Моей сестры эта туфля. Она коричневая, фирмы «Олимпия», с левой ноги, размер тридцать шестой… Еще что?.. Каблук длинный, тонкий…
Шпоров неуверенно достал из стола туфлю и стал ее рассматривать, словно впервые увидел необычный сувенир. Приметы, названные парнем, совпадали. Стараясь выиграть время для размышлений, Михаил Карпович поинтересовался:
— Как же ваша сестрица потеряла туфельку?
Парень насупился:
— Пьет она у нас. — И, указав пальцем на лежащую перед Шпоровым книгу, спросил: — О Федоре Ивановиче читаете? Вот человечище был!
— Да, да! Величайший певец, природная одаренность. В наше время…
— Техника в наше время выручает, — перебил парень. — Если бы Шаляпину дать микрофон… Собственно, Шаляпин и без микрофона заставлял люстры дрожать. Надо отметить, что раньше не только певцы, но и вообще все артисты талантливее были. А возьмите режиссеров: Станиславский, Мейерхольд, Немирович-Данченко… О Немировиче есть прекрасная книга из серии «Жизнь в искусстве». Читали?..
Глаза Шпорова загорелись:
— К сожалению, не читал. Теперь нелегко купить интересную книгу.
— Хотите — подарю.
— То есть как… Я могу заплатить…
— Деньги — ерунда, — махнул рукой парень и мгновенно сменил тему разговора. — Не отдадите, значит, туфлю?
Шпорова осенило:
— Вы расписочку напишите, что забрали туфельку с разрешения товарища Голубева.
Парень вытащил из нагрудного кармана фломастер.
— Бумаги не найдется?
Шпоров переложил на столе скопившиеся за последние дни газеты. Обнаружив под ними несколько чистых листков, протянул парню:
— Пожалуйста. Укажите фамилию, имя, отчество, где живете. И обязательно распишитесь.
Парень понятливо кивнул. Он быстро настрочил текст и передал листок Михаилу Карповичу. Тот начал было читать, но парень, бесцеремонно взяв со стола газету, отвлек его:
— Можно туфлю завернуть?
— Да-да, пожалуйста…
Пообещав к вечеру занести книгу о Немировиче-Данченко, парень попрощался. Шпоров снова увлекся чтением, но не успел осилить и полстраницы, как в кабинет заглянул Слава Голубев:
— Привет, Михаил Карпыч! Где начальница?
— В Новосибирске… — рассеянно ответил худрук. — Простите, вам, наверное, дежурный передал?..
— Какой дежурный? Что передал? — не понял Слава. — Мне у директрисы туфлю одну надо забрать.
Шпоров с испугом уставился на заклеенную пластырем скулу Голубева.
— Простите, Вячеслав… э-э-э… Дмитриевич, я только что отдал туфельку брату.
Голубев ошарашенно сел на стул.
— Какому брату?
— Которому вы разрешили. Вот расписочка…
Слава торопливо прочитал:
«Мной, Цветковым Василием Анатольевичем, временно проживающим в г. Новосибирске, по разрешению тов. Голубева получена в районном Доме культуры дамская туфля с левой ноги, принадлежащая моей сестре».
Ниже стояла незамысловатая ученическая роспись.
— Как он выглядит, этот братишка? — быстро спросил Слава.
— Приятный юноша, в летней рубашке и джинсах.
— Детали, Михаил Карпович!..
Худрук не понял, что дал маху, и заволновался:
— Рубашка… э-э-э… синяя, с планочкой, два кармашка. На левом — этикетка «Вранглер»…
— Может, «Рэнглер»? — уточнил Слава.
— Правильно, «Рэнглер». Э-э-это молодежь ее «Вранглером» называет, поскольку английское написание…
— Лицо запомнили?
— Лицо выразительное, волевое и в то же время мягкое… Чем-то похожее на лицо Грега Бонама. Знаете, конечно, английского певца…
— Нет, конечно, не знаю, — раздраженно сказал Слава. — У вас есть фотография этого Грега?
— Она всюду на конвертах с дисками его записей. Фирма «Мелодия» недавно выпустила… В любом киоске…
Из Дома культуры Голубев ушел с таким чувством, которое образно выражается пословицей: близок локоть, да не укусишь. Ведь стоило минутой раньше забежать к худруку, и сейчас уже состоялась бы беседа с парнем, шутя облапошившим доверчивого Шпорова. Не надо было иметь семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что произошел один из неприятнейших в розыскной работе ляпсусов, когда минутное опоздание приводит к многодневному изнурительному труду по раскрытию преступления.