Страница 1 из 12

Будда слушает

Коган Татьяна

Татьяна Коган

Будда слушает

– Снимай шмотки, быстрее, – он говорил отрывисто, по-деловому. – И вымой руки. Куда?!

Она растерянно замерла у стиральной машинки, уже готовая кинуть туда испачканное кровью платье.

– Ты что, постирать это решила? – Он огляделся в поисках чего-нибудь подходящего. На маленькой кухоньке все сияло чистотой и минимализмом – как будто здесь никогда не готовили, не пачкали стол – он не заметил ни салфеток и полотенец, ни солонок, ни губок на раковине. Он принялся торопливо открывать все подряд ящики, пока наконец в нижнем отделе шкафа не нашел то, что нужно. Оторвал пакет для мусора от нового рулона, указал подбородком:

– Вот, сюда положи. Я сожгу.

Она, словно в трансе, послушно бросила одежду в пакет, не замечая, что стоит в одних трусах перед незнакомым мужчиной.

– Вымой руки, – напомнил он. – У тебя здесь есть что-нибудь алкогольное? – Его взгляд забегал по сторонам, изучая пространство небольшой гостиной: диван, журнальный столик, вдоль стены – цветы в крупных кадках. Ничего, отдаленно похожего на бар или стеллажа для вина.

– Я не пью алкоголь.

– Зря.

Несколько секунд повисшую тишину нарушала лишь льющаяся из крана вода. Он наблюдал, как она механически повернула вентиль, потрясла руки и вытерла их о голые бедра. А затем покачнулась – и разбила бы лоб о столешницу, если бы он не отреагировал молниеносно: рванул вперед, обхватил ее обмякшее тело и доволок до стоявшего рядом кресла.

– Оставайся со мной. – Он ощутимо шлепнул ее по щеке. Ее голова безвольно мотнулась, но полуприкрытые глаза распахнулись шире и тут же наполнились слезами.

– Если нет спиртного, будем пить чертов чай. Тебе нужно что-то крепкое. И не вздумай реветь.

Он помедлил мгновение, будто решал, может ли оставить ее без присмотра на несколько секунд, чтобы наполнить и включить чайник и отыскать заварку. Затем присел перед ней на корточки, взял руку и пожал мягкую ладонь.

– Эй. Посмотри на меня.

Она с трудом сфокусировала взгляд, но посмотрела прямо на него.

– Ты поступила, как разумный человек. Слышишь? Не стоит страдать из-за того, что у тебя есть мозги!

Десятью минутами позднее она медленно отхлебывала отвратительно крепкий чай, по-сиротски обхватив кружку двумя руками, а он сидел напротив нее, на полу, привалившись спиной к столешнице и нервозно покачивая лежавшей на согнутом колене рукой.

Она уже успела надеть первую попавшуюся в шкафу футболку и выглядела гораздо спокойнее – то ли потому, что напряжение действительно отпускало, то ли потому, что к ней вернулось хваленое самообладание.

Она сделала еще несколько осторожных глотков – чертов чай был горячим, как преисподняя – и повернула голову:

– Кто ты такой?

Слабая ухмылка тронула его губы:

– Я Джейк.

Они помолчали.

– А ты?

– Барбара.

– Барбара, – зачем-то повторил он и кивнул. – Будем знакомы.

Глава 1

Семнадцатью часами ранее

Стояло раннее июльское утро, и солнце над Милуоки уже палило вовсю, хотя пройдет еще часа три, не меньше, прежде чем зябкая прохлада сменится приятным, влажным теплом. Обычно летом температура в городе редко поднимается выше двадцати пяти градусов, но сегодня синоптики обещали действительно жаркий день.

Дороги были свободны – пробки еще не начались – и голубой, видавший виды «Додж Калибр» свободно припарковался у обочины рядом с закусочной «Энди и сыновья» – уже открытой и встречавшей первых посетителей.

Миловидная темноволосая девушка в коротком, спортивного кроя платье вышла из машины и быстрым шагом направилась в закусочную. Дважды в неделю, перед работой, двадцатитрехлетняя Барбара Хилл, фитнес-тренер, позволяла себе лишнее: миндальный круассан с восхитительно нежной, тающей на языке начинкой и огромную кружку латте, в которой плавал большой шарик неприлично жирного мороженого.

Барбара не знала, какие на вкус настоящие круассаны, выпеченные где-нибудь в парижской булочной – во Франции она не была, но сомневалась, что они могут быть вкуснее, чем те, что она уже попробовала. Круассан с миндально-сливочной начинкой из закусочной Энди приводил ее в упоительный, граничащий с эйфорией гастрономический трепет.

Колокольчик над дверью звякнул, и на нее нахлынули дразнящие ароматы выпечки и веселые напевы ирландского фолк-рока. Энди, чьи родители переехали сюда целую вечность назад, свято чтил традиции родины, по крайней мере, те, что касались музыкальных пристрастий.

Несколько ранних посетителей заняли столики у окна, на кассе расплачивались еще двое, явно торопившиеся на работу и просившие завернуть «с собой». За стойкой рыжебородый высокий толстяк в белоснежной рубашке приветливо кивнул Барбаре.

– Привет, красавица, тебе как обычно? – спросил он, когда она приблизилась.

– Привет, Энди. Ага.

– Когда ты попробуешь что-то новое, а? – весело подмигнул он, скосив глаза на суетившегося в глубине кухни паренька. – Джоуи вон сегодня испек такие плюшки, пальчики оближешь.

– Потихоньку перекладываешь свои обязанности на плечи сыновей? – Она улыбнулась.

– А как иначе? Не могу же я стряпать вечно и одно и то же, нужна свежая струя.

– По мне так и с прежней струей все неплохо. Ты же знаешь.

– Конечно, знаю, это я так неуклюже заигрываю с тобой. Чтобы лишний раз услышать из твоих уст похвалу моей стряпне. – Энди пододвинул блюдце с теплым, ароматным круассаном и чашку с кофе.

– Хвалить тебя я могу бесконечно. – Барбара протянула деньги. – Спасибо! И удачного дня.

– Приятного аппетита, красавица. Пусть у тебя будет плодотворный и богатый на эмоции день!

Знай Барбара Хилл, что пожелание старика Энди сбудется, то взяла бы больничный и осталась бы дома… Но она не знала и потому расслабленно забрала свой заказ и заняла столик.

До работы оставалось еще достаточно времени, и она расположилась за своим любимым столиком в углу, у самого окна, выходившего на широкий тротуар и проезжую часть. У нее имелось в запасе минут двадцать, чтобы насладиться завтраком и подумать о разном. Например, о будущем. Больше всего Барбару Хилл заботило ее будущее, а точнее, то, в каком направлении оно будет развиваться.

– Все в порядке? Тебе что-нибудь принести? Еще кофе?

Барбара улыбнулась подошедшему парню – высокому, с такой же рыжей, как у отца, щетиной, только модно подстриженной.

– Привет, Ронан. Нет, ничего не нужно, я только что села.

– Ну ладно.

– Спасибо.

– Ладно, – повторил Ронан, явно не желая уходить. – Если что, я здесь, поблизости.

– Хорошо, – вежливо ответила Барбара и перевела взгляд за окно.

Одно время Ронан проявлял к ней настойчивые знаки внимания, и однажды она даже поддалась и сходила с ним в бар, где позволила себя потискать, но вовремя поняла, что совершает глупость. Парень он был хороший, серьезный, из разряда тех идеальных мужчин, за которыми ты будешь как за каменной стеной. Завтрак в постель, поцелуй перед работой, поездки на озеро, отмечание годовщины свадьбы, трое детей, походы на бейсбол и в церковь по воскресеньям. С ним она бы прожила прекрасную, скучную жизнь. Не будь он настроен столь серьезно, она бы с ним погуляла – почему нет? Если что Барбара и делала с легкостью – так это влюблялась. Но брак в ее планы пока не входил, а на меньшее Ронан вряд ли бы согласился.

Город постепенно просыпался, на улицах появлялись прохожие, а показавшееся из-за соседнего здания солнце скользнуло в широкое окно закусочной, заставив Барбару сощуриться. Она отпила кофе, смакуя бесстыдно сладкий, насыщенный вкус, и подумала, что сегодняшний день будет совсем чудесным, если Стенли Уорхол пропустит послеполуденную тренировку и не появится в спортзале.

Тихо запиликал мобильник, и Барбара ответила, не глядя на дисплей – она отлично знала, кто звонит.