Рассчитаемся после свадьбы

Они опять ненароком увиделись. Так, во всяком случае, она подумала в первый момент, когда вновь опознала вожделенный силуэт у подземного перехода.

Но, оказалось, Валерка поджидал именно ее. Забыл, видите ли, спросить номер телефона, школьная записная книжка куда-то подевалась. А ему со страшной силой понадобился массаж.

«Ур-р-р-ра!» – вскричала она про себя. Но виду не показала. «Казаться гордою хватило сил». Пригласила к себе, накормила, чем могла, потом отработала часовой сеанс классического массажа. Так отработала, как никогда.

Разморенному негой Валерке просто ничего другого и не оставалось, как продолжить райское наслаждение с подругой школьного детства, которая не просто безотказно, а, можно сказать, поспешно и с готовностью шла навстречу всем его желаниям. Он даже не дотумкал, что имел дело с невинной девицей, у которой до этого ну ничегошеньки не было: ни полудетских ласк, ни поцелуйчиков, ни пробных объятий. Ему, наоборот, показалось, что она опытная и изощренная до невозможности. А она просто запасалась наслаждениями на потом, чтоб было о чем вспоминать в одиночестве. Кто знает, как сложится? А вдруг он больше не появится? Надо было получать по максимуму – все и сразу, как мечталось и мнилось. Бояться и стесняться ей было нечего и некого: не Валерку же, случайно попавшего в заколдованный круг ее грез, куда раньше никто не допускался.

Он отваливался от нее в изнеможении, она снова кормила его, знала, как восстановить мужские силы (до этого только в теории, но теория – великое дело, если бывают возможности практического ее применения), носилась с подносами из кухни в спальню, голая, бесстыжая. Массировала ноги, пах, живот, грудь. Просила лечь кверху спинкой, чтоб промассировать вновь и там, и там, и там.

Но Валерка уже снова мог и ложился кверху спинкой не на кровать, а на нее. Грубо так, по-хозяйски, расслабленно, как трудяга, решивший, шутя, перевыполнить норму желаний, чтоб опробовать до конца возможности собственного организма.

После всего, что случилось, вернее, получилось, она определила для себя этого мужчину как родного и единственного.

Он пока об этом не догадывался, хотя отношения продолжал. Виделись они довольно часто. Но каждый раз, прощаясь, Леся не знала, придет ли он еще. Он не говорил: «Увидимся», не звонил, не ухаживал за ней, как это полагалось. У нее тем временем возникли новые мечты. Ей хотелось романтики, цветов, подарков, внимания, нежности, красивого замужества, крепкой семьи.

Недопонимала она, что не так Валерке досталась, чтоб хотелось ему ухаживать.

Все-таки каждый мужчина по природе охотник. Ему надо повыслеживать избранный объект, помучиться, покараулить. Только тогда он и ценит, когда добьется потом, кровью, терпением. А разве курицу из супермаркета станешь вожделеть? Хотя при умелом приготовлении из нее могут вполне получиться отборные деликатесы. Но страсти не рождает! Как бы вкусно ни было в процессе поглощения.

По-своему он к ней, конечно, привязался. Она ничего не требовала, всегда была доступна. Что еще надо?

О том, чтобы жениться, у него и мысли не возникало, никаким боком не выскакивало. Он был уверен, что все у них хорошо и правильно, по обоюдному, так сказать, желанию.

Однако Леся сделала ставку на него. И тут же стала осуществлять.

Почему бы ему на ней не жениться? Чем она ему не пара?

Зарабатывает на двоих – это раз, квартира в центре, в сталинском доме – это два, есть даже дача, на которой она, правда, была после смерти родителей всего пару раз – что ей там делать?

Но, по-любому, она – невеста с приданым, даже с завидным приданым.

И ей пора. По-настоящему пора. Перевалило за двадцать – должны же быть перспективы реальные. Куда дальше тянуть, чего ждать?

После первого такого «тонкого намека» Валерка просто опупел и не показывался две недели. Она уже горестно решила, что все кончено, и стала жалеть того, что было. Но он вернулся. Ее терпения хватило на три встречи, потом снова взялась за тему общей судьбы.

Она его уговаривала упорно. У нее исполнение желания выйти замуж стало просто маньяческой вехой. Идеей фикс.

Валерка пропадал, объявлялся, вновь пропадал. Она уже не расстраивалась, привыкла. Знала, что вернется. И ни о чем другом не могла с ним говорить, как о женитьбе. Вот он и сдался в конце концов. Она даже и надеяться перестала. Нудила на автомате: «Давай поженимся!» И вдруг он махнул рукой: «Ну, что уж там, давай».

Она все организовала сама: кольца, платье, костюм ему, букет себе, праздничное застолье. Все, что полагалось. Валеркины родители были вполне довольны: их зрелые умы отметили все плюсы данной кандидатуры. Они знали семью невесты, ее горькую судьбу, они знали квартиру, они видели, как пашет Лена, не отвлекаясь на капризы и закидоны. Время было более чем сомнительное, невеста – на редкость надежная.

Пусть.

Все и произошло. Создалась семья.

Вот тут-то новоиспеченному мужу и пришла пора платить по накопившимся счетам.

Глава 4

Прорвало

Она ничего такого заранее не планировала. Просто само собой прорвало. Назрело невыносимое раздражение. Ей же за все эти проклятые годы некому было выплакаться, некому было раскрыть душу, не к кому прислониться. Она напрягалась из последних сил. И когда оказалась наконец не одна, полностью сорвалась с тормозов. Неузнаваемые метаморфозы произошли в одночасье.

Мужу пришлось ответить за все, за все промахи фортуны, за все бестактности чужаков, за издерганные нервы, за отсутствие романтики в отношениях, короче, атаки были массированными и производились по всем фронтам.

Вот уж чего он не ожидал, так не ожидал! Ведь столько времени знались! И тесно общались – теснее некуда! Было время приглядеться всесторонне и определиться, чего можно ждать от будущей жены. До чего же чужая душа потемки!

Поначалу он надеялся, что Ленка вернется в свой первоначальный надежный и безотказный образ. Терпеливо, безмолвно ждал.

Потом она забеременела. По собственному горячему желанию.

Мало кто рожал в те лихие годы, но Леся знала, что не пропадет, ее сложившаяся надежная клиентура никуда от нее не денется. А ей надо было спроворить себе полноценную семью, какие бы там экономические эксперименты не ставили над страной оборзевшие дегенераты.

Во время вполне спокойно протекавшей беременности у нее вдруг раскрылись глаза на супруга.

Заметим для справки: это ей казалось, что глаза раскрылись. Это гормоны, бывает, шалят в беременных организмах. Своего рода отравление. Ну вот для примера: в современной литературе неоднократно талантливо и достоверно описывалось, как действуют на поведение и восприятие окружающего пространства человеком галлюциногенные грибы. Любопытный экспериментатор, вкусивший неведомый плод, начинает заговариваться, пугаться непонятно чего, бежать в неизвестном направлении от самого себя к самому же себе, проваливаться в пустоту подсознания, выныривать из нее, паниковать, блевать (извините за прямоту), конфликтовать с невидимым противником и многое другое тому подобное. Естественно, представители безликой серой массы, трусливо избегающие острых ощущений, страшатся как внешнего облика дегустатора мухоморов, так и многих поведенческих аспектов его бренного бытия. Хотя, если переждать и дать ему беспокойно пережить внутренний конфликт с самим собой, можно обнаружить вполне здравомыслящего и тихого субъекта, никому не желающего зла.

Так и с беременными особями. В них же сидит инородное тело. Может быть, даже с другой группой крови!

Ничего себе, а?

Со своими мозгами, сердцем, поджелудочной железой и селезенкой. С собственной судьбой, наконец. Возможно, совсем не вписывающейся в материнские планы и представления.

В организме женщины тем временем что-то ежеминутно происходит, чего раньше не было. И она, подобно пожирателю грибов, впадает в особое состояние.

Не все, конечно, не бойтесь. Но каждая вторая. Ну, ладно, каждая третья. И не обязательно тебе так повезет.