Страница 12 из 14
При этом автору в голову не приходит, что слова «тысяча чертей», «будь я проклят» и «каналья» не используются в разговорной речи уже лет сто.
Чтобы проверить диалог на естественность звучания, читайте его вслух. Лишние слова будут резать ухо.
В романах новичков сплошь и рядом встречаются сцены, в которых злодеи в пылу битвы беседуют с героями о Добре и Зле – длинными предложениями с деепричастными оборотами.
Если вы думаете, что это нормально, попробуйте в течение пяти минут колотить подушку и одновременно пересказывать сказку о Колобке.
Получилось нечто связное? Снимаю шляпу.
Бегун сразу после марафона не может давать пространные интервью, пожарник в пылающем здании не станет просить: «Будьте любезны, Василий Иванович, подайте мне брандспойт!»
По возможности убирайте авторские комментарии в диалогах: «сказал он», «произнесла она» и т. п.
Иван взглянул в лицо Маше. – Какая ты все-таки молодец, – сказал он. – Если бы не ты, у меня бы ничего не получилось, – отозвалась она. – Да брось, не стоит, – проговорил Иван.
Убираем «сказал он», «отозвалась она», «проговорил Иван» – и смысл не теряется. Читателю абсолютно понятно, кто что произнес.
– Это нечестно! – всхлипнула девочка плаксиво.
В данном случае наречие дублирует смысл глагола. Слова «всхлипнула» вполне достаточно.
Еще хуже смотрятся штампы.
– Сейчас я с тобой расправлюсь! – зловеще ухмыльнулся Император.
– Умоляю, отпустите меня! – душераздирающе закричала девушка, заламывая руки.
– Я пошла в магазин, – сказала Маша. – Не забудь купить сушек, – сказала бабушка, отсчитав ей деньги. – А мне конфет! – сказал папа из-за двери.
Не стоит раз за разом повторять одинаковые атрибутивные глаголы, иначе внимание читателя зафиксируется именно на этих словах. Если вам сложно подобрать атрибутивный глагол, вставьте фразу, которая будет описывать действие героя, а потом – его реплику.
– Я пошла в магазин, – сказала Маша.
Бабушка отсчитала ей деньги.
– Не забудь купить сушек.
– А мне конфет! – послышался папин голос из-за двери.
По возможности старайтесь не снабжать реплики героев излишне говорящими атрибутивными глаголами. Эмоции должны передаваться самой сутью сцены, а не приклеенными ярлыками.
Пример таких «накачанных стероидами» атрибутивных глаголов приводит Стивен Кинг в пособии «Как писать книги»:
– Брось пушку, Аттерсон! – проскрежетал Джекил.
– Целуй меня, целуй! – задохнулась Шайна.
– Ты меня дразнишь! – отдернулся Билл.
Не следует также постоянно напоминать читателю: вот этот персонаж – негодяй, а вот этот – прекрасный принц. Когда негодяи «злорадно скалятся», а принцы «презрительно поднимают брови» – это верный признак того, что автор писал, «надменно игнорируя здравый смысл». Характеризовать героя должны его слова и поступки.
– Ты куда?
– В деревню.
– А что там?
– Ничего.
– А зачем?
– Надоело.
– Почему?
– Ты не поймешь.
Подобный диалог выключает образное мышление. Читатель начинает видеть не мысленную картинку, а буквы. Если односложное перекидывание словами абсолютно необходимо по сюжету, то его надо разбавлять описаниями.
С передачей акцента и искажениями речи надо быть очень аккуратным. Если у читателя может хоть на миг возникнуть затруднение в прочтении фраз типа «’eволюция – это п’ек’асно», то лучше просто упомянуть, что герой картавит.
– Здравствуй, Маша!
– Здравствуй, Петя! Как я рада тебя видеть!
Что неправильно? Во время разговора мы редко называем людей по имени, особенно если рядом никого нет. Поэтому данный диалог звучит фальшиво.
– Я встретил Машу. Она сказала: «Петя, почему ты не заходишь ко мне в гости?» – «Потому что мне некогда», – ответил я.
Старайтесь избегать прямой речи в прямой речи или передавайте чужие слова так, как они звучат в обыденном разговоре.
– Сегодня Машу встретил. Она спросила, куда я пропал, а я соврал, что у меня нет времени.
Часто начинающие авторы пытаются ввести читателя в курс дела с помощью диалога. И вот два эльфа заходят в таверну и пересказывают друг другу историю Срединного королевства:
– Ты же знаешь, пару лет назад орки напали на наши северные границы и сожгли пять городов. И тогда король Сигизмунд Пятнадцатый выделил триста тысяч воинов на боевых драконах…
– Да, эта битва недаром вошла в летописи. Помнишь, как они захватили Волшебный Камень Всезнания?
– Конечно, помню.
Иностранцы в романах новичков нередко говорят на своем родном языке с дикими ошибками. Если вы не уверены, как правильно пишется фраза, проконсультируйтесь у профессионального переводчика или у носителя языка.
Если ваш герой «ботает» исключительно «по фене», читатель может его «не догнать».
Мат в литературе допустим только в малых дозах и только к месту. Исключения – «авангардные» романы, выходящие тиражом в 500 экземпляров.
Помним, что никто нас не осудит за отсутствие ненормативной лексики, а вот растерять читателей из-за обилия мата вполне возможно.
1. Он должен быть абсолютно необходим, то есть без него невозможно развитие сюжета или раскрытие личности того или иного героя. Пример – разговор Чичикова и Ноздрева (Н. Гоголь. «Мертвые души»)
2. Каждый из героев должен разговаривать на своем собственном языке. Его надо наделить любимыми словечками, заранее продумать, как он будет строить фразы, каков у него лексический запас, какой уровень грамотности и т. п. Этот прием позволит не только проговорить нужную по сюжету информацию, но и создать достоверный образ.
– Нимфа, туды ее в качель, разве товар дает? – смутно молвил гробовой мастер. – Разве ж она может покупателя удовлетворить? Гроб – он одного лесу сколько требует…
– Чего? – спросил Ипполит Матвеевич.
– Да вот «Нимфа»… Их три семейства с одной торговлишки живут. Уже у них и матерьял не тот, и отделка похуже, и кисть жидкая, туды ее в качель. А я – фирма старая. Основан в тысяча девятьсот седьмом году. У меня гроб – огурчик, отборный, любительский…
При этом следует помнить, что герои не могут вести себя со всеми одинаково и разговаривать в одной манере и с королевой, и с портовым грузчиком.
3. Герои не должны беседовать в вакууме. Создайте вокруг них живой мир – с запахами, звуками, обстановкой, погодой, освещением и т. п.
Вечер в конце июня. Со стола на террасе еще не убран самовар. Хозяйка чистит на варенье ягоды. Друг мужа, приехавший на дачу в гости на несколько дней, курит и смотрит на ее обнаженные до локтей холеные круглые руки. (Знаток и собиратель древних русских икон, изящный и сухой сложением человек с небольшими подстриженными усами, с живым взглядом, одетый как для тенниса.) Смотрит и говорит:
– Кума, можно поцеловать руку? Не могу спокойно смотреть.
– Руки в соку, – подставляет блестящий локоть.
Чуть коснувшись его губами, говорит с запинкой: – Кума… – Что, кум? – Знаете, какая история: у одного человека сердце ушло из рук, и он сказал уму: прощай! – Как это сердце ушло из рук? – Это из Саади, кума. Был такой персидский поэт.