Алгол

Настолько увлекся извлекаемыми из памяти знаниями, что пропустил момент, когда ко мне пришла Жинара.

— Я так боялась, — сестра повисла у меня на груди, крепко обняв.

— Чего боялась?

— Ират. Ты же мог умереть.

— Такая сволочь как я так просто не сдохнет.

— Не такая ты и сволочь, но глупость совершил очень большую. Даже не представляю, чем все для тебя закончится.

— А ты сама как думаешь?

— Даже не знаю. Хорошо, что ират показал, что ты ни с кем не был в сговоре.

— Откуда ты знаешь, что показал ират?

— Про тебя сейчас только ленивый не говорит. Ират показал, что ты сам пробрался к потоку, обманув охрану. Теперь мнения разделились. Половина считает тебя сволочью, подставившую весь род. Вторая половина считает, что ты молодец и ткнул носом старших, чтобы не расслаблялись на ответственном посту.

— Кого из них больше?

— Примерно поровну.

Это плохо. Теперь не угадаешь кто из эрглов на моей стороне. Хреново жить, когда не знаешь рядом враг или друг. С годами многое забудется, но первое время придется держать ухо востро.

— Как твое самочувствие. Ты спокойно ходишь после ирата.

— Хожу, а как должно быть?

— Раз выжил, несколько дней в коме, потом долгое восстановление.

— Меня иратом не пронять.

— Заметно. Как в остальном, как память?

— Да есть тут один вопросец.

— Какой?

— Как крыльями пользоваться?

— Не поняла?

— Как летать?

— Эээээ, ааа. Я не могу объяснить. Это понятно само по себе. Как только крылья появляются все ясно.

— У меня они появились, но я не могу даже над полом взлететь. Не понимаю, как пользоваться крыльями.

Жинара задумалась, глядя куда-то на стену позади меня. Смешно было смотреть, как она морщит лоб, собирая на гладкой коже пару морщин.

— Не морщи лоб, тебе не идет.

— А, да, хорошо. Ты как бы должен как птенец полететь. Думаю только так ты почувствуешь крылья.

— Как птенец, это как?

— Со скалы вниз и распахиваешь крылья.

— Если не справлюсь?

— Справишься. В крайнем случае, магией левитируешь на землю.

— Пойдем, попробуем, — я тут же хватаюсь за идею. Выпросил у хранителя крылья, а летать не могу, непорядок.

— Стой. Во-первых, ты под охраной. Во-вторых, всем молодым эрглам запрещено летать. Даже на занятия нас строем летать заставляют под присмотром старших.

— Вас-то за что?

— Вдруг у тебя с кем-то еще сговор был? Вех по очереди допрашивают под магическим наблюдением. За это тебе еще придется отдуваться перед студентами. Прикинь, у всех небо отобрали. За небо тебе достанется больше чем от отца. Он хоть строгий, но справедливый.

— Что-то он не торопится меня навестить.

— Конечно. Негоже главе клана проявлять слабость. Хоть ты и сын, но клан для него важнее.

— А мама? — спросил наугад. Образ матери в сознании отсутствовал.

— Сядь, — Жинара потянула меня за руку рядом с собою на кровать. — Ты действительно ничего не помнишь? Я никому не скажу. Ты притворяешься, чтобы кого-то не выдать?

— Нет, Жинара, я не притворяюсь. Смысл притворяться после ирата?

— Да, после ирата изображать дурака смысла нет. Ты точно не помнишь?

— Тебе сколько раз повторять — точно. Я не помню именно очевидных вещей, помню все сложное и зазубренное. Я боюсь разговаривать с посторонними, засмеют. Вся надежда на тебя. У меня ближе тебя никого нет, я точно помню.

— Наши матери на вдовьих островах, — Жинара взяла меня за руку, поглаживая ладошку. — Твоя на темном, моя на светлом.

— У нас разные матери?

— Конечно.

— Давай по порядку, что такое вдовьи острова и чем черный отличается от белого.

— Да, сложновато будет. Не черный и белый, а темный и светлый. Я начну с самого начала. Раньше наш мир был одним целым и все в нем жили счастливо в мире и согласии. Не было ни светлых, ни темных, ни серых эрглов. Когда случился прорыв в наш мир пришли боги темные и светлые. Каждый пытался подмять наш мир под себя. Поскольку мы в небе, оказались первыми на их пути. Боги пытались подчинить себе всех без разбора. На кого-то из нас воздействовали светлые, на кого-то темные, потом опять светлые и темные. Неразбериха была страшная. Но эрглы не зря считаются высшими существами, мы сумели выжить, став серыми. Серые мы потому, что в нас частица светлых богов и частица темных богов. Именно эта мутация позволяет нам противостоять богам, даря иммунитет. Но не все стали серыми. Кто-то попал лишь под воздействие одного из богов, с ними беда. Они оказались подконтрольны своим богам. Постепенно темные и светлые умирали или сходили с ума без своих богов. Серые эрглы объединились и стали противостоять чужакам. Боги между собой тоже дрались за право господства над миром. Серые эрглы в итоге стали между богами как кость в горле. Мы сумели разделить мир на две половины, заняв для себя нейтральную полосу. Никаких воспоминаний не появилось? — посмотрела на меня Жинара.

— Нет.

— Жаль. В общем, богов такое положение отчасти устраивает и они лишь изредка испытывают барьер на прочность. Все бы ничего, но у эрглов стали рождаться девочки светлые и темные. Иногда серые, а иногда подконтрольные богам, но они могут рожать нормальных, серых детей. Большинство детей серые и лишь немногие девочки с привязкой к своему богу. Мальчики всегда рождаются серыми. Много эрглов гибнет во время прорыва и мы не можем упустить шанс, получить нормальное потомство. Чтобы женщины не сходили с ума под влиянием своих богов, их поселили на двух островах. Светлый остров находится на границе темных земель, а темный, наоборот, на границе светлых. Таким образом можно уменьшить влияние богов. Острова прикрыты дополнительными щитами, чтобы сохранять стабильность среди обитателей. Именно там женщины рожают детей. Времена полноценных семей канули в прошлое. Никто не запрещает жить парам, но сложно рожать детей, когда завтра идти в бой.

— Наши женщины идут в бой?

— Конечно. Мы сражаемся не хуже мужчин. Не понимаю, как ты мог забыть.

— Так вот и мог. Значит, матери нас родили, а дальше нас забрали и воспитывал уже отец?

— Да.

— Мы их хоть навещаем?

— Нет. Мы с матерьми до трех лет, дальше в клан отца. Пробовали оставлять детей с ними, но они пытаются их воспитывать под влиянием своих богов. Когда обретем настоящие крылья мы с ними встретимся, если захотим.

— Отец их навещает?

— Да, иногда.

— Иногда, чтобы зачать ребенка?

— Отец иногда навещает женщин просто, чтобы поддержать. Ты чем-то недоволен?

— Да нет, понять пытаюсь.

— Я вроде доходчиво объяснила. Надеюсь, у тебя меньше будет вопросов.

— Конечно, ты очень помогла. Я не мог предположить, что наш народ столько претерпел. Твой рассказ для меня словно откровение.

— Я не застала прорыв, но сто сорок семь лет назад две трети эрглов погибли, защищая Алгол. В двух кланах осталось по три эргла. Сегодня этих кланов больше нет. Понимаешь, совсем нет, — Жинара сжала мою руку, ее голос дрожал.

— Прости меня, я не ведаю, что говорю, — прижимаю голову девушки к своей груди. Она не плачет, она воин, но я седьмым чувством ощущаю ее горечь и боль. Дурак, меряю все своими земными мерками. Кто я такой, чтобы к ним со своим уставом соваться. Нужно быть, как все, не выделятся. Сложно, очень сложно, когда слышишь такое. Настроение упало куда-то ниже плинтуса. Мне нужно было скинуть возникшее моральное напряжение.

— Давай полетаем? Научишь? — приходит шальная идея.

— Нет. Нельзя.

— Под нами пропасть?

— Конечно. Мы всегда селимся над пропастью, чтобы удобнее было взлетать.

Каждый мужчина имеет право на безрассудный поступок. Не знаю, что на меня нашло, но я хотел разрядить обстановку. Разговор давил на психику, хотелось разрядки.

Подхватываю Жинару на руки и бегу к выходу.

— Ты что, Лакир, — ее кулачок стучит по моей груди.

Охранник растерянно смотрит, как я с девушкой на руках выбегаю наружу и кидаюсь с обрыва в пропасть. Безумству храбрых поем мы песню, это не про меня. О своей глупости я подумал лишь, когда камнем полетел в пропасть. Позади что-то кричал охранник, с широко распахнутыми глазами Жинара отталкивается от меня руками и выпадает из моего поля зрения. Я должен лететь, только не знаю как. Наверное, нужно раскрыть крылья. Повторяю то, что делал до этого. Крылья безвольными тряпками распахиваются за моей спиной и все. Никаких предположений как летать в сознании не появляется. Зато земля внизу приближается очень быстро. Из облаков я вылетел и вижу землю очень отчетливо. Не вижу скалы за своей спиной, но она меня не беспокоит. Пробую махать крыльями, но в них нет каркаса, никакого. Паника накатывает со скоростью приближающейся земли. Блядь, я заклинания левитации из магии эрглов не помню. Если воспользуюсь магией хранителей, меня порежут на лоскуты как врага народа, а магию эрглов не помню.