Страница 14 из 20
Больше всего меня удивило, что на рассвете исчез и дом, и я очутился на окраине Ла-Сьоты, не понимая, как был перенесен туда и куда подевался дом.
Эти события навсегда запечатлелись в моей памяти, и с того времени мне не по душе общество призраков.
— Увы! ваши приключения, господа, ничто по сравнению с бедами, что навлекли на меня мои злодеяния, — промолвил третий путешественник.
— Говорите же! — потребовали мы хором.
— Охотно, — ответил он, — но рассказ мой заставит вас дрожать; сам я до сих пор дрожу.
ДОГОВОР С ДЬЯВОЛОМ
Маленькая повесть
С рождения был я честолюбив, необуздан и вспыльчив; мельчайшая неприятность выводила меня из себя, и когда меня начали преследовать несчастья, я впал в ярость.
Однажды вечером, обманутый в своих честолюбивых надеждах, я принялся от всего сердца проклинать свою судьбу.
— Если адский дух существует, пусть он явится, пусть придет ко мне, — вскричал я. — В каком бы виде он ни появился, я предамся ему, если он пообещает мне отмщение!
Не успели эти слова слететь с моих губ, как я ощутил жгучий жар; термометр в комнате показал 48 градусов тепла, вокруг вспыхнули разноцветные языки пламени, горячий ветер обжег мое горло и я едва не задохнулся.
Явления эти устрашили меня, и я спросил себя: возможно ли, что предо мной предстанет сам дьявол?
Вскоре ко мне приблизился чудовищный призрак.
— Что нужно тебе? — спросил он. — Говори.
Я с трудом заставил себя посмотреть на ужасную фигуру; все поры призрака извергались пламенем, а вокруг его страшного тела вились во все стороны змеи; он же тем временем резким тоном говорил мне следующее:
— Отвечай быстрее, мое время дорого, меня ждут и другие. Ты хочешь золота? Ты жаждешь мести? О да, вижу, ты хочешь отомстить за свои обиды! Желаешь стать государственным мужем, поэтом, воином? Я исполню твои желания, ибо я дарую благодать… славу… выбирай!
Я нашел в себе, однако, силы спросить его об условиях.
— Я подарю тебе еще 40 лет жизни; ты сможешь делать все, что захочешь, но по окончании срока будешь всецело мне принадлежать. Пока ты жив, я буду твоим рабом; но по смерти ты станешь моим. Решай, устраивают ли тебя мои условия; если так, подпишем наш договор, иначе — говорить не о чем, прощай.
Злодеяние ведет к новому злодеянию. Увы! признаюсь, в слабости своей я подписал нечестивый пакт.
Все мы, слушавшие рассказ нашего спутника, задрожали.
— Договор был подписан, — продолжал он, — и демон сказал мне:
— Господин мой! Я твой покорный раб. Жду твоих приказаний. Когда бы я ни понадобился, топни ногой, и я тотчас буду к твоим услугам.
— Проверим! — отвечал я ему. — Требую, чтобы ты изменил свой облик и принял менее отвратительный вид.
Стоило мне договорить, как я увидел перед собой очаровательного молодого человека, который спросил, доволен ли я.
— Доволен. Но теперь изволь дать мне денег.
Под моей кроватью появился сундук.
— Как тебе известно, я до смерти ненавижу одного политика; я должен быть отмщен.
— Ты получишь желаемое. Завтра он будет с позором изгнан, и ты займешь его место. А на сегодня достаточно, ложись и спокойно засыпай.
Мой будущий властелин и нынешний раб удалился, я же последовал его совету и прекрасно отдохнул.
Утром меня разбудил посыльный, сообщивший приятное известие: враг мой пал, и я назначен на его место. Я побежал, вернее сказать, полетел в свой новый кабинет.
Что сказать? все мои желания исполнились. Я обрел славу государственного мужа, военачальника, поэта; казалось, я преуспевал во всем. Но человеческая натура непоследовательна; я не мог наслаждаться сладостью счастья; во мне бушевало честолюбие, лавры и мирты наскучили, ибо все было мне доступно. Я поделился этим с дьяволом; тот озлился и сказал, что ни один смертный не получал столько благодеяний, что моя власть почти сравнима с мощью божества и что я, по всей видимости — самое неблагодарное создание на свете. В ярости схватил я наш договор и ответил, что он должен быть счастлив служить мне, будучи моим презренным рабом.
— Желаю сделаться равным Творцу и сам творить жизнь, — сказал я.
— Я ожидал этой просьбы, — сказал дьявол. — Я принужден исполнять твои желания, поскольку не желаю нарушить наше условие; и однако, ты глупец.
Я велел ему замолчать и, взяв совершенной красоты восковую статую, приказал дьяволу оживить ее и превратить в восхитительную женщину. На горе мне, он подчинился, и я увидал прекраснейшее создание, когда-либо ступавшее по земле.
— Я удаляюсь, — промолвил демон. — Ты сам навлек на себя несчастье, и не в моей власти отвратить его. А теперь я прощаюсь с тобой.
Едва он вышел, как меня охватила самая страстная любовь к моему творению; я выдал ту женщину за свою жену и считал, что нашел счастье; но, Господь Всемогущий! это создание обладало столь же совершенной красотой, сколь уродливой душой; она вела меня от промаха к промаху, от злодеяния к злодеянию. Я пал так низко, что вместе с нею мечтал, чтобы у всего человечества была лишь одна голова — тогда мы могли бы ее отсечь. Должен признаться, что если бы силы демона не истощились в сотворении этого существа, половина рода людского распрощалась бы с жизнью; но, как я уже сказал, он был больше не в состоянии исполнять все мои желания и прихоти и оказывал мне лишь мелкие услуги. Когда я спросил его о причине, он ответил, что скован запретом небес.
Итак, я терзался в мучениях, доставляемых мне собственным творением, а роковой срок тем временем приближался, о чем известил меня раб, собиравшийся стать моим господином.
— Ты шутишь! — сказал я. — Еще и двадцати лет не прошло!
— Двадцать лет вскоре истекут, — заметил он. — В аду у нас двойной счет: двадцать лет дня, двадцать лет ночи, итого сорок лет, что я обещал тебе.
Я вышел из себя, я раскричался, но все было напрасно: приходилось примириться с тем, что через два дня я окажусь во власти демона.
Какое бы положение ни занимал человек, умирать ему не хочется, тем более тогда, когда его ждут когти дьявола; я был уверен, что дьявол меня не пожалеет, так как, с его точки зрения, я обращался с ним не слишком любезно.
Погрузившись в тяжкие раздумья, я вышел утром из дома и машинально направился в церковь. Не успел я переступить порог, как дьявол преградил мне путь.
— Прочь, несчастный раб! До завтрашнего дня у тебя нет надо мной власти! — сказал я ему.
Он отошел, осыпая меня бессильными угрозами. Я поспешил внутрь, попросил позвать знакомого мне почтенного священника и исповедался ему в своих грехах.
— Я обо всем знал, — проговорил он, — и ждал, пока ты не обратишься к спасению.
Затем он велел запереть двери храма и собрал всех служителей; они провели обряд экзорцизма, окропили меня святой водой, присудили к amende honorable[26] — одним словом, очистили меня.
Во время всей этой церемонии демон испускал жуткий вой; несколько раз он попытался схватить меня; для защиты от него мне дали в руки распятие; после раздались ужасающие вопли, церковь наполнилась сернистым и ядовитым запахом. Повсюду, казалось, витали призраки, и лишь немалое количество святой воды помогло изгнать злого духа. Наконец все закончилось, и пока я пребывал в состоянии благодати, ту же церемонию провели у меня дома, однако здесь священнослужители едва не пали жертвой своего рвения, ибо демоны, ничем не сдерживаемые, в отличие от церкви, чинили всевозможные бесчинства. Одного из священников они схватили за горло, и спасти его удалось с немалым трудом. Я вернулся в свой дом, очищенный от инфернальных гостей, но не нашел там никого: и слуги, и мое создание бежали, все они провалились в преисподнюю.
Теперь я веду тихую жизнь и надеюсь умереть в мире, при условии, конечно, что не нарушу никаких заповедей. Я должен всегда носить этот образок, — и он показал нам изображение Девы Марии.
26
…amende honorable — букв. «почетный штраф», позорное публичное покаяние, использовавшееся в качестве наказания в старой Франции, иногда как часть ритуала смертной казни.