Ярость стихий – Искра

– Удочкой я наловил бы столько же, но потратил бы время, поэтому тут случай не как с дождём. В общем важно не орудие, метод, а мотив, причина, твоего действия. Ну и конечно готовность нести ответственность за результат.

Он закончил и протянул мне садок. Интересно, что вся рыба в нём была крупная, ни одного малька. Я смотал удочку, отложил её и достал книгу. Учитель ещё кое-что не сказал мне, но я понял и сам. Его способ рыбалки вредил природе даже меньше, чем мой. Вот и вся правда.

Небо было по-прежнему затянуто тучами. С реки дул прохладный ветерок и почему-то тянуло водорослями. В такую погоду здесь было не очень уютно и как-то слегка пусто что ли, всё вокруг словно замирало в ожидании дождя или грозы.

Учитель ушёл в лес неподалёку собирать ветки для костра, а я приступил к занятиям. Усталость давала о себе знать и всё же камни хоть понемногу, но двигались. Количество неудач уменьшалось, да и само заклинание отнимало куда меньше сил. На самом деле я уже даже слегка собой гордился. В книге было конечно ещё много непонятного, но я уже чувствовал, что разберусь. Учитель был прав, когда с самого начала заставил меня заниматься самостоятельно.

Прошло некоторое время. Я наловчился перекатывать мелкие камушки и сталкивать их в воду. Отрывать цели моих заклинаний от земли у меня всё ещё не выходило. Учитель вернулся, свалил ветки в кучу, подошёл ко мне, внимательно посмотрел и кивнул.

– Так. С Землёй тоже ясно, дальше Воздух. В книге есть заклинание «бриз», до конца дня постарайся в нём разобраться. Кстати ещё одну вещь вспомнил, пока ходил. Скажу сразу, чтобы не забыть. Это не о магии, а о самой жизни мага. Как видишь у меня совсем немного вещей. Я придерживаюсь простого принципа. Не нужно сейчас – не бери. Очень редко я запасаюсь чем-либо. Так делаю только если для меня совершенно ясно, что мне действительно пригодится эта вещь, и я её в любом случае использую. Например…, мёд. Да, да, самый обычный мёд. Он вкусный и неплохо помогает от простуды. Я всегда стараюсь запастись им впрок, особенно на зиму.

Учитель замолчал и улыбнулся, видимо заметил, что я изо всех сил стараюсь сдержать смех. Некоторые вещи он всё же объяснял слишком просто. Я каждый раз ждал сложных формул, правил, а он говорил что-то о том же мёде.

Мы отошли и уселись возле костра. Я нашёл нужное заклинание и стал читать. Практиковаться я пока больше не планировал. Движения рук при выполнении заклинаний очень сильно отличались. Как я понял это зависело от самих стихий. Перестраиваться с одних на другие было сложно. У Огня они были резкие, у Земли тяжёлые, у Воздуха лёгкие. Но если перейти с резких на тяжёлые я ещё как-то смог, то сейчас мне предстоял переход ещё сложнее. В худшем случае, как я понял, у меня перестало бы выходить и заклинание «песчинка». Я читал все пояснения внимательно и по нескольку раз и старался сразу их запомнить. Учитель достал свою книгу и что-то в неё писал. Друг друга мы старались не отвлекать и не тревожить.

Незаметно наступил полдень. Где-то в отдалении тихо рокотал гром, но дождь всё никак не начинался и я втайне надеялся, что сегодня он уже не пойдёт. Учитель поднялся, захлопнул свою книгу, убрал её и подошёл ко мне.

– Так, вроде главу закончил. Знаешь про что пишу? Про людские странности. Вообще люди чаще всего поступают неверно. Большинство, я имею в виду. Они исходят не из потребности, а из вещи, которая у них есть в данный момент, вот и выходит так, что не они управляют вещами, а вещи ими. Кстати с магией всё то же самое. Всегда старайся применить самое простое и действенное заклинание, всегда проверяй все ли действительно необходимые заклинания у тебя есть. Если видишь, что заклинание неэффективно, например отнимает много сил или времени, требует сложных приготовлений или редких ингредиентов, откажись от него и найди новое. Так ты будешь управлять магией, а не она тобой. Ещё бывает момент психологической ловушки. Например «я не могу отказаться от заклинания, ведь оно дорого мне, как память». Ну или от вещи например. Никогда в неё не попадай. Заклинания – это заклинания, память – это память. Даже если неэффективное заклинание напоминает тебе о чём-то дорогом, избавься от него и иди дальше. Заметь, я сказал избавься от заклинания или вещи, а не от воспоминаний. Их ты можешь хранить, пока они сами собой не заменятся чем-то более важным. Так человек и растёт.

Он улыбнулся, взял котелок и пошёл набирать воду. Я сидел и молча раздумывал над тем, что он сказал. Кольца родителей – это ведь тоже всего лишь вещи. И если уж на то пошло, то единственное, что они мне пока приносили это лишь боль. Сколько раз я уже смотрел на эту копоть? Сколько раз я уже мысленно возвращался в тот день? Я посмотрел в книгу и сделал вид, что читаю. Учителю я открываться не хотел. Проблема с кольцами была лишь моей проблемой, а значит и решить её мог лишь я сам.

Остаток дня я запомнил плохо. Учитель говорил мне что-то, я невпопад отвечал. Заклинания тоже вдруг почему-то перестали получаться. Кончилось всё тем, что учитель меня отпустил. Напоследок он сказал мне, что заниматься в таком состоянии бесполезно. Я пришёл домой и почти сразу же завалился спать.

В ту ночь мне снова приснились родители. Было темно, и вокруг стоял густой туман. Они, как и прежде, шли куда-то вдалеке чуть видимые и не замечали меня. Я кричал им, они замирали, прислушивались, но затем лишь пожимали плечами и продолжали идти. Проклятый туман гасил звуки и мешал им меня разглядеть.

– Да стойте же вы! Подождите!

Я вдруг неожиданно сам для себя сложил пальцы в магический знак. Родители должны были меня увидеть. Я не мог позволить им уйти ещё раз.

Слова заклинания прозвучали в моей голове как-то сами собой, почти без моего участия. С моих пальцев сорвался кусочек пламени, описал небольшую дугу и упал на землю шагах в пяти-шести от меня. Он был совсем крошечным, но почему-то боролся с туманом и продолжал гореть. Я подбежал к нему и в нерешительности остановился.

Туману моё пламя явно не нравилось. Он вдруг стал бледнеть, рассеиваться и отступать. Закреплению заклинаний учитель меня ещё не учил, но я чувствовал, что мы с этим огоньком словно стали как-то связаны. Поток магической энергии с моей руки почему-то не прекращался.

– Мам! Папа! Я здесь! – закричал я и принялся махать руками.

Первой меня заметила мама. Она остановилась, схватила отца за руку и потянула ко мне. Я стоял и не мог пошевелиться. Больше всего на свете я хотел их обнять.

Моя «искра» разгоралась всё сильней, а туман рассеивался. Я хотел броситься к родителям, но вдруг понял, что нас разделяет река. Они подошли к самой воде со своей стороны, остановились и улыбнулись. Я понял, что больше они никуда не уйдут.

Отец посмотрел на меня, кивнул на воду и молча покачал головой. По его взгляду я понял, что если бы у него был хоть малейший шанс перебраться сюда, ко мне, то он бы уже это сделал. Судя по всему в эту реку нельзя было входить ни им, ни мне. Кроме того, они оба почему-то молчали. Огонёк «искры» тихонько горел у моих ног, но я чувствовал, что он в любой миг может погаснуть.

– Вы меня слышите? – Я с надеждой посмотрел на мать. Она вновь улыбнулась и кивнула. Я тоже постарался преодолеть свою горечь и улыбнуться им. – Мам, пап, я стану магом. Стану самым сильным магом, обещаю. Так что вы следите за мной, хорошо?

Я помахал им и почувствовал, как по щекам у меня сами собой покатились слёзы. Моя «искра» гасла, и всё снова медленно затягивал густой молочный туман. Мать с отцом подняли руки и тоже мне помахали. В их взглядах было обещание, что они никогда больше не отвернутся и ни за что не бросят меня.

Всё это было лишь сном, и я прекрасно сознавал это, но не хотел упускать этот шанс. Я изо всех сил вглядывался и старался запомнить их внешность, улыбки, запомнить накрепко и навсегда.

Туман поднимался всё выше и скоро скрыл от моего взгляда всё, кроме их поднятых рук. Я пригляделся и вдруг с удивлением понял, что на пальцах у моих родителей нет обручальных колец. Всё это время я хранил совершенно не то, что нужно: вместо воспоминаний о самих моих родителях лишь два обгоревших кусочка металла, которые день за днём тянули из меня силы и заставляли меня страдать. В тот же миг я понял главное: не кольца связывали моих родителей, а лишь их любовь эти кольца, без живого человека любая вещь ему принадлежавшая – это уже не его вещь.