Черные подковы

– Где его машина? – спросил адвокат.

– Сейчас на стоянке у порта, там она в сохранности, – ответил Гера. В основном он вел разговор с адвокатом, и Виктор этому совсем не противился.

– У вас есть права? – спросил адвокат Таисию.

– Нет. Но я собираюсь учиться.

Адвокат перевел взгляд на Геру.

– Пригоним сразу же, по первому требованию, – сказал Большов и посмотрел на Витю. Тот кивнул.

– Хорошо. Тая, не исключено, что в ближайшие дни у вас дома может пройти обыск.

– Да, меня предупредил наш с вами знакомый, денег и ценностей дома уже нет, и вообще ничего криминального.

– Хорошо. Еще несколько вопросов.

Он повернулся к таможенникам.

– Что за человек Монь? Насколько хорошо вы его знаете? Или – кто знает?

– Его вообще толком никто не знает, – ответил Большов. – Охрана у нас недавно, и в его смене никто с ним дружбы особо не водил, я так понял. Охранники у нас пока не входят в… круг доверия, что ли…

– И Степан не должен был иметь – по логике – с ним вообще никаких дел?

– По логике – нет.

– Ясно. Тогда давайте оформим все документы. С сегодняшнего дня я буду выступать в качестве защитника вашего мужа, Тая, и без согласования со мной прошу вас не предпринимать никаких действий, связанных со Степаном. Вас, мужчины, это тоже касается. Сегодня я выясню, где Степан содержится и что ему инкриминируется. В случае чего прошу немедленно мне звонить, вот вам визитки, там телефоны. По срочным вопросам звоните в любое время.

– Азамат Маратович, сколько мы будем вам должны? – голос Таи немного дрожал.

– Характеристику делу давать рано. Но, по моему мнению, быстро оно не закончится. Поэтому, вот цифра на первое время, – и он написал на лежащем тут же листочке число.

Все приподнялись и посмотрели. Таисия протянула было руку, но Гера, опередив ее, взял листок и сунул его в карман. Азамат Маратович посмотрел на него и, слегка нагнувшись, попросил:

– Вы на минуту задержитесь, хорошо?

Тая подписала все документы, и они с Виктором, попрощавшись с адвокатом, вышли на улицу. Тая закурила. Минут через пять вышел Большой, и они повезли Таю домой. Когда подъехали к дому, она приоткрыла дверь и спросила:

– Что он еще сказал, Гера? – видно, что этот вопрос мучил Таисию всю дорогу.

– По сути – ничего. Сказал, что будет нелегко. Сказал, чтобы помогали тебе. Остальное – так, общие слова. Поэтому сейчас постарайся успокоиться, что-то объясни дочке, а адвокат… Наши контакты я ему написал, твои у нас есть, его контакты у нас тоже имеются. На связи будем постоянно. Если что – звони, мне или Виктору. По машине – пригоним сразу, как скажешь. А на стоянке с ней ничего не случится, не волнуйся.

– А адвокат, оплата?

– Через два-три дня я ему все привезу. Не твоя забота.

Слезы хлынули из нее водопадом. Гера кивнул Виктору на нее:

– Отведи ее.

Потом они ехали в Сосновку и долго обсуждали возможные варианты дальнейших событий. В какой-то момент Гера вдруг опять заговорил про адвоката:

– Я не стал говорить при ней… Он спросил меня: как вы думаете, Степа взял взятку?

– И что ты ответил?

– Я сказал «да». Возможно, я плохо знаю Степу Плаксина, но мне кажется, что он мог взять деньги не только от какого-то Моня.

«Ты его вообще не знаешь, – подумал Виктор. – Не знаешь про то, как Степа изменился, про эту квартиру. И не знаешь, как он отзывался о тебе».

– Надо будет скинуться, – продолжал Большов. – По косарю с носа. Цифру ты видел.

– Я машину собрался брать, – невесело усмехнулся Витя. – Но без вопросов.

– Гришу попрошу с Замышляева денег содрать. Пусть хоть ящик в него вливает.

– А у него деньги-то есть?

Гера захохотал. Машина чуть вильнула, но Большов выправил ее.

– …Вот блин! Хоть не смеши меня. Ты ж про него ничего не знаешь, – он немного помолчал. – Вот тебе пример. В начале года один наш бывший коллега, это чтобы без подробностей, предложил Замышляеву тему: из Турции прилетает самолет, битком набитый чувалами. Выгружается это все на грузовой склад и оформляется как – внимание! – багаж. Та-да-дам! Понимаешь?

– Пока нет, – признался Виктор.

– Тогда слушай дальше. Это как бы упрощение таможенного оформления багажа, ввозимого из Турции – так, кажется, наш бывший коллега это все ему преподнес. Пришел он к нему не просто так – по старому знакомству и в связи с высоким статусом Замышляева. Начал объяснять. Самый цинус в том, что этот так называемый багаж растамаживается на одного получателя по единой таможенной ставке. То есть – почти как тот же груз по карго, но не карго вообще ни разу.

– И что дальше? – Виктор увидел, что они подъезжают, а услышать конец истории очень хотелось.

– Самое основное, что понял пьяный замначальника таможни из всего объясняемого – то, сколько он положит в карман. У нашего бывшего коллеги великий дар убеждения, – Гера опять захохотал. – Все документы были подписаны в миг. Самолет был загружен и прилетел. А оформляли этот товар на грузовом складе Уголек и я.

– И он тебя…

– Да он чуть бороду не вырвал, когда увидел, что придется со мной вместе вести эту сделку! Но тот самый великий дар убеждения, – Гера на пару секунд поднял правую руку с вытянутым пальцем, – вкупе с шуршавчиками, сделали его покладистым. Все было оформлено, подъехали несколько грузовиков, ребятишки все скидали в кузовки, и все уехали: Замышляев домой, а мы втроем – к коллеге на хату, сутки там бухали во славу дара убеждения. Выпили и съели все, что было в холодильнике, под конец уже джин пельменями закусывали, брр!

– Дома не потеряли?

– Жена у меня – золото, я ей позвонил, как на хату поехал, только и сказал, чтобы не теряла и что все нормально, – Гера вздохнул. – Я не люблю заглядывать в чужой карман, но сколько Замышляй получил за этот самолет – даже представить не могу. Мы, конечно, тоже получили свое, погуляли опять же на халяву… А ты говоришь – у него денег нет. Да есть они, он и квартиру новую сейчас на эти бабки обустраивает, точно говорю. И меня он в жизнь не тронет, потому как нас слишком многое связывает. Эх, жаль, он лишь раз на такое согласился, не стал больше подписываться…

– Так контрабанда же голимая, – воскликнул Виктор. – Вот он и ссыканул. Все, здесь останови.

Они остановились. Гера хмыкнул.

– Не в контрабанде дело. Он хочет деньги получать, но сам не хочет для этого ничего делать. Хочет, чтобы кто-то другой подставлялся. А здесь он документы подписывал. Да, по документам ажур – сколько прилетело, столько и выпущено. И пошлина взята – почти как положено. А вот зачем самолет практически пустым летел, как получается – вопросы потом могут быть только к Замышляеву. И еще есть свидетели, в том числе я. И вот этого он боится больше всего.

И еще. Слушок один есть. За год до этого, зимой, прямиком в новогоднюю ночь, на грузовой склад приехали ребятишки на двух «КамАЗах». Охраны тогда толком не было, какие-то ослы сидели, и вот этих отмечающих Новый Год ослов связали и бросили в сторонку. «КамАЗы» нагрузили чувалами под завязку и растворились в праздничной ночи. Конечно, никого и ничего не нашли. Но между своих слух прошел – чувалы те под Новый Год на складе тормознули и не дали быстро растаможить именно Беранин и Замышляев. Беранина потом кстати, быстренько убрали, и Филинова прислали. Но – не пойман, не вор. Это тебе так, информация к размышлению. Бывай.

Они пожали друг другу руки, и Витя вышел из машины.

Дома у Гордеевых сидели Насоновы. Витя рассказал о поездке. Татьяна огорченно завздыхала:

– Да, теперь не скоро в город переедем…

«Вот же дура!» – чуть не вырвалось у Виктора. Он извинился и пошел умываться.

Деньги со смен собрали быстро, и Гера отвез нужную сумму адвокату. Остаток решили пока отложить – наверняка понадобится, меньше потом скидываться, не дай Бог. Замышляев деньги давать отказался. «Нет у него, козла, говорит, зря только водку переводил», – ругался Гриша Буянкин. Впрочем, этому никто не удивился.