Страница 29 из 31
Привожу второй документ и его факсимиле (фото).
«Директору Института общей генетики АН СССР
Академику Н. П. Дубинину
Заместителя директора ИОГ Сидорова Б. Н.
Работая в течение 5 месяцев в качестве Вашего заместителя по научной части, я убедился, что у нас существуют некоторые принципиальные расхождения по ряду важных вопросов жизни института. В особенности это относится к проблеме отношения к кадрам и к подбору новых кадров. Было бы неправильным с моей стороны скрывать от Вас мое глубокое возмущение взысканием, несправедливо наложенным Вами на учёного секретаря института др-а биол. наук М. А. Арсеньеву. Точно также глубокое возмущение вызывает Ваше отношение к кандидату на должность зав. лабораторией антропогенетики д-ру биол. наук В. П. Эфроимсону, которого Вы отвели на учёном совете на основании явно несерьёзных, необоснованных обвинений. В результате этого институт лишается исключительно талантливого сотрудника, руководителя важного раздела работ. Резкие расхождения выявились также у нас при формировании учёного совета, когда Вы хотели ввести в его состав ряд лиц, совершенно некомпетентных в научном отношении и сомнительных в моральном. Всё это заставляет меня просить Вас освободить меня от занимаемой мною должности Вашего заместителя по научной части. Мне кажется, что мой уход из дирекции облегчит Вам работу, обеспечив полное единство мнений в её составе и, в то же время, освободит меня от моральной ответственности за проводимую Вами в институте, неправильную с моей точки зрения политику.
Факсимиле рукописного оригинала заявления заместителя директора Института общей генетики Б. Н. Сидорова директору Института академику Н. П. Дубинину. (Из архива автора).
Даты на рукописи, к сожалению, нет, но освобождение Б. Н. Сидорова от должности заместителя директора состоялось, и приказ по Институту, в котором должны быть все данные, хранится в Архиве РАН. Это должно было произойти не позже самого начала 1967 г., ибо в 1967 г. доктора наук М. А. Арсеньева, В. В. Сахаров, Б. Н. Сидоров, Н. Н. Соколов вместе с сотрудниками их лабораторий, не желая больше работать у Н. П. Дубинина, покинули ИОГен АН СССР и вошли в состав нового Института биологии развития АН СССР, который возглавил академик Б. Л. Астауров.
После этого, примерно до 1970 г., ИОГен в индивидуальном порядке покинули ещё несколько активных исследователей творческого тридцатилетнего возраста: З. Б. Шамина, которая стала позднее доктором наук, возглавила лабораторию в Ин-те физиологии растений АН СССР и стала лауреатом Государственной премии СССР (вместе с Р. Г. Бутенко); Н. Н. Орлова, ставшая затем одним из основных преподавателей кафедры генетики МГУ, заместителем декана и автором полноценного учебника по генетическому анализу; Ю. П. Винецкий, ставший доктором наук и завлабом во ВНИИ генетики промышленных микроорганизмов. В ИОГен возможностей для их роста не нашлось. З. Б. Шамина рассказала мне, что её просто вытеснили из ИОГен’а, тщательно следя за её рабочими часами и устраивая проверки, хотя она была откомандирована в Ин-т физиологии растений и находилась там на рабочем месте. При этом, поскольку в ИФР АН СССР проф. Р. Г. Бутенко – глава отечественной школы культуры растительных клеток – сразу предложила Шаминой более высокую должность старшего научного сотрудника, то официальная легенда в ИОГен была: Шамина ушла на повышение. А в ИОГен работы по культивированию растений «ин витро» потом снова (и не раз) начинались «с нуля», хотя З. Б. Шамина, работая в Ин-те физиологии растений, добилась выдающихся успехов. ИОГен лишался способных исследователей, творческого возраста, неудовлетворённых обстановкой, созданной Н. П. Дубининым в его Институте.
Н. П. Дубинин как лидер пропаганды генетики
Н. П. Дубинин опубликовал в своей жизни более 50 книг – научных, учебных и научно-популярных, плюс три издания автобиографической книги. Рекордные цифры для учёного! Говорят, что у него дома постоянно были заправлены бумагой две пишущие машинки с текстами для разных книг в процессе их написания. Его заряженность на работу, работоспособность и быстрота работы (написания текстов) были поразительно высокими. Однако качество текстов научных книг и руководств оставляло желать лучшего. Первая книга, изданная Н. П. Дубинным после организации лаборатории радиационной генетики в ИБФ АН СССР называлась: «Проблемы радиационной генетики» (Госатомиздат, 1961 г.). Она была одной из первых (если не буквально первой) книг, написанных советскими генетиками после начала «оттаивания» генетики от лысенковщины, но ещё при активной деятельности Т. Д. Лысенко. Эта книга была полна мелких, а иногда существенных смысловых неточностей и ошибок. Из-за небрежности и некритичности подготовки этой ранней книги, её просто нельзя было рекомендовать читателям и не было доверия к более поздним книгам, например к руководствам по генетике с такими важными названиями, как «Общая генетика» (Наука. 1970 г.) и «Генетика» (Щтиница, 1980 г. Кишинев). Высказываясь об этих книгах, я встречаюсь с парадоксом: эти книги были очень нужны, особенно для провинциальных вузов и институтов, некоторые из них были написаны в манере, облегчающей восприятие студентов и научных работников с недостаточной общей подготовкой, но они были слабыми на фоне передовой советской академической науки тех лет (я имею в виду несколько московских и ленинградских институтов с сильными лидерами и сильной, читающей зарубежную научную периодику, молодёжью). До последнего времени, более 25 лет, я был членом экзаменационной комиссии на вступительных экзаменах в аспирантуру и экзаменах кандидатского минимума по генетике, и убеждался сам, и слышал от своих коллег по этой комиссии, профессоров, работавших ранее с Н. П. Дубининым, что лучше не готовиться к экзаменам по написанным им руководствам (учебникам), чтобы не почерпнуть неточных знаний.
Оппозиция Н. П. Дубинину в сообществе генетиков и в Институте
В 1975 году состоялся совместный пленум Научного совета по проблемам генетики и селекции АН СССР и Центрального совета ВОГиС, который проходил в пансионате «Звенигородский». Я принимал участие в этом пленуме и помню дискуссию, которая была посвящена книге Н. П. Дубинина «Вечное движение. О времени и о себе» (Политиздат, 1973). Самого Николая Петровича на этом мероприятии не было и это смущало выступавших, ибо за исключением молодого заместителя директора ИОГен Ю. П. Алтухова, выступавшие критиковали книгу, а обсуждать «заглазно» – неэтично. Но сошлись во мнении, что нужно обменяться мыслями и согласовать точку зрения на эту книгу, в которой очень много субъективизма, игнорирования заслуг верных соратников, самолюбования и замалчивания очевидных вещей. В конце концов, кто-то высказал здравую мысль: «Очевидцы, пишите сами! Пишите о том, что видели и знаете»… Но кто издаст? Н. П. Дубинин опубликовал свою книгу в «Политиздате» тиражом в 100 000 экземпляров! Это было главное политическое издательство СССР. А свободы печати тогда не было, была строгая цензура. Николая Петровича на этом заседании пленума ЦС ВОГиС не было, и вообще я, будучи членом Центрального совета ВОГиС им. Н. И. Вавилова со дня его основания и до конца существования этого общества, не помню, чтобы Н. П. Дубинин часто присутствовал на его заседаниях, хотя членом совета он всегда состоял. Может быть я запамятовал, и единичные исключения бывали, но запомнилось его систематическое отсутствие. Между Н. П. Дубининым с одной стороны, а с другой стороны Б. Л. Астауровым – первым президентом ВОГиС и Д. К. Беляевым – председателем Научного совета АН СССР по проблемам генетики и селекции – были натянутые отношения. А как могло быть иначе, если лауреат Ленинской премии, академик Н. П. Дубинин в 1974 г., накануне заключительного заседания Комитета по Ленинским премиям СССР, на котором должен был рассматриваться цикл работ академика Б. Л. Астаурова и члена-корреспондента академии В. А. Струнникова[20], выступил с заявлением в этот Комитет или в ЦК КПСС[21] о том, что нельзя присуждать высшую научную награду СССР директору института Б. Л. Астаурову, так как в руководимом им институте АН СССР сотрудник И. М. Шапиро оказался предателем Родины[22]. «Блестящее» выступление, не учёного, но прокурора! В 1937 г. такие заявления играли роль политических доносов.
20
Цикл назывался: «Разработка методов управления развитием и полом шелковичного червя, обеспечивающих увеличение продуктивности шелководства за счёт внедрения высокопродуктивных новых пород, меченых по полу». Этот цикл получил поддержку на всех предварительных этапах.
21
См. Турпаев Т.М. «25 лет совместной работы с Б. Л. Астауровым. В кн.: Борис Львович Астауров. Очерки, воспоминания, письма, материалы. (Редактор О. Г. Строева). М. Наука. 2004. 266 с.
22
Описываемое заседание учёного совета состоялось за три недели до кончины жены Владимира Александровича, и он участвовал в этом заседании. А после её кончины и до Нового года он не появлялся в Институте, но после Нового года В. А. Энгельгардт стал бывать в Институте еще регулярнее, чем раньше.