FORTUNA

Президент перевел взгляд на тучного немца.

– Я согласен с выводами наших аналитиков, – выдавил Шнайдер. – Это полностью соответствует стратегии группы по закреплению на перспективном российском рынке…

Совещание продолжалось недолго и закончилось полным консенсусом…

Ужин затягивался. Он протекал под веселые разговоры хозяина Земляники. Правда, Екатерина Никаноровна порой пыталась его угомонить, но это плохо удавалось. Ипат кратко рассказал о Москве, о себе, сообщил о пошатнувшемся здоровье.

– Много работаешь, – вымолвила Екатерина Никаноровна, – мало отдыхаешь.

Ипат кивнул.

– Не помню, когда был в отпуске.

– Правильно, что послушал Николая и приехал к нам, – решительно изрек хозяин. – У нас запросто можно поправить здоровье. Но вот ты мне, столичный житель, скажи, строитель – это что сейчас?

– Строительный бизнес, это…

– Вот-вот, – энергично перебил хозяин. – Бизнес! Кругом бизнес! А бизнес, я понимаю – это получение дохода, ну, и прибыли любой ценой. Ценой плевания на природу, ценой плевания на человека и даже его жизнь, мошенничества, обмана…

– Ну, ты загнул, Земляника! – воскликнула соседка.

– Да хороших людей всегда больше, чем плохих. Брось эти разговоры и скажи лучше, как вы с Ипатом будете отдыхать.

– Ладно, время еще будет серьезно поговорить, – быстро успокоился хозяин. – Мы будем ходить в тайгу, горы, проедем на наше море-красу. А какой у нас здесь воздух!?.

– Не мели, Емеля, – весело вставила соседка. – Ему покой нужен, а ты в горы тянешь…

Уже раскрасневшийся от принесенной соседкой таежно-ягодной настойки хозяин замахал руками.

– Экая поперечная ты, Катерина! Пойдем спокойно, пешочком, наслаждаясь природой нашей сибирской. Женщина, это и есть самое настоящее здоровье…

Хлопнула дверь на крыльце. Через пару секунд в комнату вошла полноватая молодая женщина с хмурым выражением лица, примерно 30-ти лет. На ней была синяя джинсовая юбка и серая кофточка, на ногах темные босоножки.

– А, Верочка-краса! – воскликнул хозяин. – Проходи, садись. И знакомься с моим дорогим гостем.

Фортунов поднялся, улыбнулся и выдавил:

– Ипат.

– Очень приятно, Вера, – протяжным, бархатистым голосом вымолвила гостья.

Она слегка улыбнулась и скромно присела на краешек стула. Поправила рукой висевший на почти невидимой цепочке на шее небольшой нательный деревянный, почерневший от времени крест. Ипат обратил внимание на грустные женские глаза.

Федот Матвеич быстро наполнил рюмку настойкой и придвинул ее к гостье.

– Моя дочь не выпивает, – строго бросила Екатерина Никаноровна, недовольно взглянула на Фортунова. – Вы бы, молодые люди, сходили бы, да погуляли.

– Точно, – быстро поддержал хозяин. – Вера, своди Ипата на набережную, расскажи о нашем городе.

«И то верно, – подумал Ипат. – А то уже засиделись за столом», – весело изрек:

– Я только «за».

Вера поднялась со стула, следом быстро встал и Фортунов.

– Ипат, захвати пиджак, – бросил вдогонку Федот Матвеич.

Вера и Ипат вышли из дома и оказались на городской улице. Начало уже смеркаться.

– Идем на Енисей, на набережную? – вяло улыбаясь и рассматривая Фортунова, спросила Вера.

Она оказалась на голову его ниже. У нее был очень женственный силуэт фигуры – округлые пышные бедра и более узкие плечи.

– Да, идем, – также улыбнувшись, ответил Ипат.

Не спеша они пошли рядом. Казалось, что от женщины исходит тепло и какая-то приземленность, домашность. Фортунов не помнил, когда он просто гулял с девушкой по улице. Разве что с женой лет двадцать назад…

– Ипат, как там Москва поживает? – спросила Вера.

Они как-то сразу перешли в общении на «ты».

– Москва, Москва! – вымолвил Фортунов. – Развивается и растет, становится краше, обустроеннее и современнее. Народ просто валом валит в город.

– Хорошо. А я, представляешь, дальше Красноярска, и еще небольшого города Абакана, нигде не была.

– Побываешь, какие твои годы.

– А ты много ездил?

– Приходилось…

Они вышли на набережную. Из ближайшего небольшого кафе доносилась веселая музыка. Слева на пригорке располагался красивый и тихий город: прямые улицы, многоэтажные белые дома, православный храм со сверкающими куполами… Открывался великолепный вид на противоположный берег Енисея, поросшую лесом горную гряду.

– Это горы Дивные, – перехватив взгляд Ипата, улыбаясь, вымолвила Вера.

– Действительно дивные, просто сказочные, – тихо вымолвил Фортунов. – У вас чудные места, красивый город.

– Я очень люблю город и нашу окружающую местность, – сказала Вера. – Вверх по течению, примерно в 5 километрах находится знаменитая Красноярская гидроэлектростанция. Именно она дала жизнь нашему городу и всей местности.

Они немного постояли, рассматривая город, горы, медленные воды Енисея. Невдалеке прогуливалась солидная дама в шляпе и с мини – пуделем на поводке.

Затем они не спеша пошли по бетонной набережной. Слева на зеленой поляне показалось странное бетонное сооружение в виде треноги.

– Это памятник первой палатке, с которой началось строительство города Дивногорск, – пояснила Вера.

Ипат покачал головой. Впереди просматривался городской почти пустой пляж. Слева показалась цветочная клумба, декоративные кустарники, вдали – фонтан. По набережной на роликах проехал паренек, на водной енисейской глади показался прогулочный катер.

«Я просто гуляю с женщиной, – удивлялся себе Ипат. – И мне это приятно. Когда я это делал в последний раз?..».

Внезапно из-за кустов вышли трое молодых парней с бутылками пива в руках. Пошатываясь, они двинулись в сторону Веры и Ипата. Один из них загоготал почти как лошадь. Второй громко бросил:

– Телка пасется.

– Сейчас потрахаемся, – воскликнул третий парень.

Он быстро подскочил к Ипату и Вере.

– Папаша, иди дальше гуляй, – грубо обратился парень к Фортунову.

Вера прижалась к Ипату.

– Ну!? – выкатив глаза, прорычал парень.

Фортунов слегка отодвинул Веру, сделал шаг в сторону парня и отчеканил:

– Немедленно извинись перед девушкой.

– Что!? – воскликнул нахал, воинственно надвигаясь.

Ипат сделал резкий выпад и ногой ударил наглеца в грудь. Парень отлетел метра на три и упал на травяной газон. Бедняга тихо завопил.

– Помогите другу оклематься, – строго бросил Ипат застывшим двоим парням. – Иначе он может отдать концы.

Парни удивленно-нерешительно переглянулись, их третий друг по – прежнему лежал на траве и что-то бормотал.

– Ну, быстро! Подняли его и понесли домой! – крикнул Ипат.

Парочка встрепенулась, подошла к лежащему другу. Бедняга издал нечленораздельный звук. Вскоре троица, ворча и ругаясь, снова скрылась в кустах.

– Спасибо тебе, – зябко поежившись, вымолвила Вера.

– Бывает, – неопределенно бросил Ипат и набросил на плечи девушки свой пиджак.

Они молча еще немного погуляли и направились домой. Меж тем с Дивных гор на водную енисейскую гладь стала спускаться туманная дымка. Вспыхнули желтые фонари освещения улицы.

Улыбающиеся Федот Матвеич и Екатерина Никаноровна встретили их на крыльце.

– Как погуляли, молодежь? – весело спросил хозяин.

– Замечательно, – ответил Ипат.

– К нам пристали трое пьяных наглых ребят, – вымолвила Вера, – так Ипат лихо поставил их на место.

Федот Матвеич ударил кулаком себя в грудь, воскликнул:

– Морская пехота всегда впереди! Ха-ха! Морская пехота, примкнуть штыки!

– Ладно, дед, не хорохорься по-пустому, – улыбаясь, изрекла Екатерина Никаноровна.

– Ничего ты не понимаешь, Катерина, – проворчал хозяин. – Я, Николай Семибратов, и Ипат прошли школу мужества в морской пехоте, мы владельцы черных беретов. Я старшиной роты был! Считай, ротой командовал! Мы все братишки, так мы между собой называемся.

– Не заводись на пустом месте, – вымолвила соседка. – Иди лучше, укладывай гостя отдыхать. А мы с Верочкой пойдем домой, пока вам.