FORTUNA

«Немного запоздал…».

Решительно распахнулась задняя дверь машины, и рядом с ним приземлился полный мужчина средних лет.

– Опаздываешь, Ипат, – недовольно бросил мужчина.

– Немного подышал воздухом, размялся, депутат. Это полезно тебе, Дима…

– Короче.

– Хорошо. Олег, выйди, пожалуйста, подыши немного.

Водитель быстро вышел из машины. Фортунов повернулся к депутату и строго продолжил:

– На меня наезжает «Рокот», требует продать по бросовой цене пакет акций моего «Синуса».

– Холдинг «Рокот», – медленно изрекает депутат. – Хорошо известная группа. Она сейчас на подъеме…

– Дима, – строго перебивает Фортунов. – Ты должен оградить меня от их нападок.

– Это будет очень трудно сделать. Потребуется время…

– Понимаю, друг. Если это было бы легко, я бы к тебе не обратился.

– Попробую… – выдавил без энтузиазма народный избранник.

Когда грузный депутат с озабоченным выражением лица покинул машину, водитель быстро занял свое место.

– Куда едем, Ипат Макарович?

– В офис, Олег.

Черный Lexus мягко тронулся с места.

«Что сможет сделать депутат?..», – меж тем раздумывал Фортунов.

Подал сигнал его сотовый телефон. Он достал аппарат из кармана пиджака, на экране высвечивалось – Жердев.

«Жердев – Жердев… из банка «Соната». Что скажет банкир?» – невесело подумал и ответил абоненту.

– Привет, Ипат! Понимаешь, на меня давят акционеры! – эмоционально и энергично начал банкир. – У нас высокая кредиторская задолженность, не вкладываемся в норматив Банка России…

Ипат слушал изливания банкира и раздумывал:

«Мы знакомы с ним где-то 15 лет. Сколько его банк на мне заработал? Сколько я лично в него вложил?.. Но люди «Рокота» на него надавят, и он сдаст меня…».

– Хорошо, друг Жердев, я тебя понял, – устав слушать, ответил Ипат. – Я сделаю все, что в моих силах, чтобы погасить остаток задолженности. Извини, более не могу говорить…

Москва, деловой центр «Москва-Сити», золотая башня «Меркурий Сити Тауэр», 70-й этаж…

В сугубо деловом, служебном помещении находятся двое сухопарых мужчин в строгих темных костюмах, белых рубашках и галстуках. Они стоят у большой панорамной стеклянной стены (окна) и взирают на простирающийся внизу огромный город.

– …я просто не представляю, как я буду жить где-то вне Москвы, вне фирмы, – эмоционально говорит мужчина примерно 45 лет со светлыми волосами и светлой короткой аккуратной бородкой-эспаньолкой. После смерти жены и сына семь лет назад в авиакатастрофе я работал, как вол, без отпусков и выходных. Поднимал фирму, ты же знаешь, Серафим. И вот врачи выносят вердикт – срочный отдых, месяц-полтора, желательно на природе, последующее обследование. Иначе через год-два потребуется сложное хирургическое вмешательство с трудно предсказуемыми последствиями… – умолкает на хмурой ноте. – А тут еще и конкуренты из «Рокота» со своими услугами, банкир Жердев дергает…

– Для того чтобы успешно трудиться и дальше, тебе, Ипат Макарович, нужно сейчас действительно отдохнуть. Причем отдохнуть полноценно, полностью отойдя от дел и забот, – вымолвил второй, более молодой мужчина с модной бородкой-экспаньолкой. – О фирме не беспокойся, за месяц-два ничего страшного не случится. Ты где хочешь отдохнуть? В Европе? Азии? Америке?

Фортунов задумывается:

«Положение в фирме нормальное. Надо точно взять отпуск на две-три недели, отдохнуть, развеяться. А там, возможно, и «Рокот» успокоится…».

– А может, ты, Ипат Макарович, хочешь проехать на свою родину, на Волгу? – спрашивает Серафим.

– Я как-то об этом не думал, – отвечает Фортунов. – Связи все там оборваны.

– Ну, или в Питер, там сейчас белые ночи.

– Действительно, белые, – улыбаясь и что-то вспоминая, говорит Фортунов. – Почти как твоя фамилия, Белый, – усмехнулся. – А там глядишь от Питера и Валаам совсем недалеко, да и легендарные Соловки. Давно мечтал побывать.

– Махни-махни. А я займусь фирмой, – улыбаясь, оживает Серафим. – Я же твой, Ипат Макарович, заместитель, в курсе всех дел.

– Отдохнуть, конечно, надо…

Подал сигнал сотовый телефон. Фортунов достает из кармана пиджака аппарат, смотрит на дисплей и отвечает:

– Слушаю, Анита.

– Дорогой! – раздался звонкий женский голос. – Я тут кое-что присмотрела в магазине из одежды. Ты не сбросишь мне на карточку 100 тысяч рублей?

«Опять покупки!?» – нервно воскликнул Ипат.

Но, вспомнив наставления врача, подавил раздражение и как можно спокойнее выдавил:

– Дорогая. Сто тысяч – это месячная зарплата квалифицированного сотрудника…

– Ты хочешь, чтобы твоя девушка ходила оборванкой? – искренне возмутилась подруга.

– Хорошо.

– Целую и обнимаю…

Фортунов отключает аппарат, бросает взгляд на собеседника. Весело изрекает:

– Все должно идти по плану, включая предстоящий тендер по объекту в Восточном округе столицы. Только, брат, про меня никому никаких подробностей и моих проблемах. Я просто в очередном отпуске.

Серафим широко улыбается.

– Могила, брат…

– Особенно женскому полу. Включая мою последнюю пассию, шмоточницу Аниту.

– Факт, могила…

Москва, штаб – квартира холдинга «Рокот»…

В кабинете присутствуют трое солидных мужчин: вице-президент холдинга Игумнов, начальник службы безопасности холдинга Неизвестный и владелец юридического агентства «Нюанс» Мясоед.

Последний только что сообщил присутствующим результаты своей встречи с бизнесменом Фортуновым.

– …думаю, он поломается для приличия и согласится, – улыбаясь, закончил юрист.

Неизвестный поправил свои очки без оправы и неопределенно усмехнулся.

Игумнов нажал пальцем на клавишу телефонного аппарата и изрек:

– Света, принеси нам виски и легкую закуску. У нас есть отменный повод отметить реализацию нашей стратегии роста.

– Хорошо, Марат Иванович.

– Он волевой тип и может долго ломаться. Я предлагаю действовать более решительно и жестко, – решительно бросил Неизвестный. – Давить, давить…

– Не забывайте Марк, Фортунов – известная в бизнесе личность и имеет высокие связи. Может подняться ненужный шум, – вставил юрист.

В помещении повисла тишина.

– Не будем спешить, – выдавил хозяин кабинета. – Время у нас еще есть, он никуда не денется, этот своевольник.

В дверь постучали. Вошла улыбающаяся, симпатичная и стройная девушка в белой блузке и короткой черной юбке. В руке она изящно держала поднос.

– Спасибо, Светочка-радость, – весело бросил Игумнов. – Но срок ему надо определить, чтобы не затягивал. Скажем, 3 дня на раздумья.

Девушка поставила поднос на стол и удалилась. Мужчины проводили ее заинтересованнымм взглядами.

– Я завтра Фортунову объявлю срок, – изрек Мясоед, пальцами левой руки тормоша свои небольшие усы.

Неизвестный умело разливал виски. Довольные собой мужчины улыбались…

Фортунов находился в своем кабинете и просматривал текущие документы. В последний год проблемы и сложности росли и росли. Так, в данный момент: металлургическая компания из Кстово убедительно, с расчетами предлагала увеличить расценки на свои металлоизделия, завод в Гусь-Хрустальном умолял согласиться на рост своих отпускных цен арматуры, с первого числа пиломатериалы из Архангельска дорожают на 15 процентов, по вине железнодорожников задерживаются поставки цемента…

Подал сигнал его личный сотовый аппарат. Он взглянул на экран, высвечивалось – Семибратов.

С Николаем Семибратовым они вместе проходили срочную военную службу на Камчатке в бригаде морской пехоты. Они как-то быстро сошлись и крепко подружились. Сейчас друг, подполковник полиции, работал в Московском уголовном розыске (МУР), занимал должность заместителя начальника одного отдела. Однополчане поддерживали хорошие отношения.

– Привет еще раз, брат, – изрек Николай.