Время Черной Луны

– Слышь, оставь человека в покое! – Пришел на помощь Рома, разглядывая покрывшиеся нездоровыми красными пятнами щеки хозяйки. Уже верно и не рада, что связалась с ними.

– А что я такого спросил? – Невинно поморгал на него Грон. – Просто поддерживаю беседу. А если вам, Ларочка, неприятно отвечать на мои вопросы, то так и скажите: идите вы, Игорь Федорович, на…

– Все в порядке! – Поспешно перебила его Лариса. – Просто не знала что ответить. Муж был, но умер. Так что я и за хозяину и за хозяйку.

– Извините. Не знал. – Буркнул напоследок Грон, и тут же, как ни в чем не бывало, скомандовал. – Ну… Показывай, хозяюшка, где можно кости бросить.

– Проходите. – Лариса тем временем уже открыла замок и, распахнув дверь, скрылась в доме.

– А ничего такая фазенда у нотариуса. – Грон подмигнул Роману, и заговорщицки произнес. – Может еще в баньке попарит?

– Шагай уже, мечтатель! – Роман шутливо толкнул друга, заставив его скрыться в доме, и, пропустив следом Леру, вошел сам и закрыл дверь. На удивление, дом оказался довольно большим. Свободная прихожая, широкий коридор и гостевая зона, совмещенная с барной стойкой. Сбоку наверх уходила винтовая лестница, скрывая за перилами второй этаж.

– Симпатично! – Снова не удержался от комментария Грон, и, бросив хитрый взгляд на Романа, продолжил. – А ванна у вас имеется? С дороги бы помыться…

– Имеется! – Не поддержала его мечту о бане хозяйка и кивнула на спрятавшуюся у лестницы дверь. – Вон лестница в подвал. В нем и ванну найдете и санузел, и стиральную машинку, если нужно. Чистые полотенца в шкафчике возле ванны.

– Ну… – Грон от такой перспективы задумался, но тут же счастливо улыбнулся. – Спасибо, хозяюшка. Тогда я первый, смывать с себя пыль дорог!

И не дожидаясь реакции спутников, направился в подвал.

– А можно чаю? – Лера подошла к барной стойке, и устало опустившись на стул, поставила на столешницу коробку с наследством. Помедлила, и сняла крышку. – А вы читали, что тут написано?

– Только пролистала. – Лариса щелкнула чайником и присела рядом. – И насколько поняла, там исповедь какой-то девушки. Видимо вашей родственницы. Затем какие-то финансовые документы мануфактуры Звенигородского, и завещание. Очень странное, надо вам сказать. Оно отпечатано на машинке, поэтому его я прочитать смогла. Да вы взгляните сами, а я пока пойду делами позанимаюсь.

Лера не заметила, как захлопнулась за хозяйкой дверь, а Рома подошел и тихо встал за ее спиной, готовый в любой момент поддержать, не словом, так делом. Впрочем, в тот момент она не заметила бы ничего и никого. Рука уже тянулась за пожелтевшими ветхими листами, а сердце колотилось как заяц, от внезапно нахлынувшего ужаса.

Миг, и наваждение прошло. Никакого ужаса, никакого трепета. Листы как листы. Что это с ней? Видимо перенервничала, напридумывала себе бог знает чего, вот нервы и сдали.

Завещание лежало первым. Действительно отпечатанное на допотопной машинке, еще с твердым знаком на конце слов. Даже не завещание, а письмо-наказ.

«В сим письме, находясь в здравом уме и твердой памяти я, Звенигородская Ольга Николаевна, наказываю и передаю своей дочери, Елене Сергеевне Звенигородской, по наступлению ей шестнадцати лет отроду, семейную реликвию, кольцо – оберег. Милая Леночка, носи это кольцо не снимая, как носили его я, и моя мать и ее мать. И передай его своей дочери, если таковая у тебя народится. Ибо в этом кольцо спокойствие наше и защита от проклятия нашего рода. Помни об этом всегда и что бы не случилось не закладывай это кольцо и не продавай. Бойся темной луны. Любящая тебя мама»

Кольцо…

Лера выудила из коробки все содержимое и с каким-то благоговейным трепетом уставилась на обнаружившееся на дне коробки, под кипой бумаг украшение. Взяла двумя пальцами и принялась разглядывать.

Кольцо как кольцо. Конечно, в ювелирных магазинах такого не найдешь. Но… не так она представляла семейный перстень. Никаких особых изысков в нем не было. Серебряный ободок, украшенный листочками, а на нем, закрепленная половинка жемчужины. Только, видимо от времени, жемчужина выглядела немного странно. По краю золотистая каемка, а к центру угольно черная.

– Как глаз. – Раздался над ухом тихий голос Романа. Лера вздрогнула всем телом и обернулась.

– И зачем так пугать?!

– Прости. – Он улыбнулся, пододвинул стул и сел рядом. – Я подумал, что ты слышала, как я подошел.

– Не слышала! – Лера снова полюбовалась на жемчужину. – Глаз? Да… похоже. А еще я подумала о затмении. Когда солнце закрывает луна, остается такая же каемка.

– Корона.

– Точно! Похоже?

Рома пожал плечами и кивнул на разбросанные по столу листы.

– Что-нибудь интересного нашла в этой писанине?

– Еще не читала. – Лера повертела кольцо, и, на миг замерев, точно решаясь, надела его на безымянный палец. – Похоже на обручальное?

– Сказала бы, я бы купил. – Рома хмыкнул. – Сама же говорила, что всякие побрякушки и штамп в паспорте это не главное?

– Просто не хотела тебя напрягать. – Она полюбовалась на кольцо и посмотрела на любимого. – Боялась отпугнуть.

– Ну… – Он почесал коротко стриженый затылок и подмигнул Лере. – Может тогда, как вернемся, заявление в ЗАГС отнесем? А что? Испытательный срок мы уже прошли. Почти семь лет – не шутки! Кольцо обручальное тоже есть…

Лера хотела ответить. Как долго этого ждала, как представляла себе и предложение, и саму свадьбу, но появившийся как всегда не вовремя Грон, заставил ее промолчать.

– О! Вот вы где? – На его крепком, накаченном теле блестели капли воды, а сам он, не удосужившись одеться, как античный герой, с повязанным на бедрах белоснежным полотенцем, прошествовал к барной стойке и, поигрывая бицепсом, уселся рядом. Лера смущенно отвела взгляд от яркой татуировки, на которой был изображен летящий на фоне желтой луны черный силуэт толи собаки, толи волка. Интересно, почему он так ее раздражает? И она почему-то ничуть не сомневалась, что под полотенцем, у этого героя-любовника даже нет белья! – Чаек?

И пока Грон наливал всем троим чаю, в стоявшие тут же, на барной стойке, белые кружки в зеленый горошек, Лера принялась рассматривать остальные бумаги.

На одних были какие-то счета, написанные столбцами от руки, на других чьи-то фамилии, напротив которых едва виднелись трех-, четырехзначные цифры.

А вот блокнот, лежавший под ними, ее заинтересовал. Открыв его, она принялась вглядываться в стершиеся слова. Сперва, разобрать было трудно. Мешались вензеля, твердые знаки и прочие необходимости дореволюционного каллиграфического письма. Но после, дело пошло на лад, и Лера так погрузилась в чтение, что даже, ни сразу услышала Грона.

– Лер? Лера?!

– А? – Она с неохотой оторвалась от дневника, написанного какой-то Лизой Звенигородской-Ведищевой. – Что?

– Говорю, колечко знатное! – Тот кивнул на украшение. – Не уж-то Ромыч расщедрился?

– Чтобы я Лерке такое старье подарил? – Тут же возмутился тот. – Да как только в город вернемся, сразу же с брюликами купим!

– Дурак ты, Ромка! – Усмехнулся Грон. – Старинные украшения они настоящие. Как дорогое вино – с годами только лучше! А то, что сейчас продают – это бутафория.

– Ой, умник нашелся! Да Лере это кольцо даже не нравится! – Не отступал Роман. – Просто померить решила!

– Ну, так если не нравится – снимай! Избавлю тебя от этой рухляди за очень большие деньги! – Подмигнул ей Грон.

Лера поморщилась. Не нашли времени, как сейчас мериться своей крутизной! И Ромка еще влез со своим «не нравится»! Неужели не видит, что друг его подначивает?

– Пожалуй, оставлю его себе! – Она вежливо улыбнулась нахально разглядывающему ее Грону. – Все-таки память предков.

– Ну, дай хоть посмотреть? Оценю. Я на старинных вещах собаку съел. Отец, сколько помню, всегда стариной увлекался.

– Посмотри! – Лера попыталась стянуть кольцо, но не тут-то было. Украшение село точно влитое! – К сожалению не могу. Вроде надевалось легко, а снять не могу! Магия!