Страница 59 из 70
— И как же? — спросил Койот со знакомой насмешкой.
Воспользовавшись силой, Рэн материализовал метательное копье наподобие того, которым его убил Дух Мщения.
— Здесь нет никого, с кем бы ты мог поменяться местами. — В то время как Рэн мог перемещаться куда пожелает, Койот мог лишь меняться с кем-то местами. — Себя я убить не могу, а бедный Змей… что там отец говорил на этот счет? Остерегайся чаши, разделенной с другими людьми. С огромной вероятностью ты заразишься от того, с кем делишь напиток.
— Он об этом кричал, когда ты перерезал ему глотку?
Рэн покачал головой.
— Он умер смеясь.
— Могу себе представить. Жалкое ничтожество никогда не нападает открыто. Ради победы ему приходится применять хитрость.
«Хоть бы не лопнуть со смеху от таких слов».
— Я не ты, братишка. Никаких уловок или хитрости. Я предупредил, что собираюсь его убить. Он решил надо мной посмеяться, а не бежать прочь со всех ног. Походу, дурость у нас в крови.
С возмущенным воплем Койот бросился на брата, подняв дубину. Вместо того, чтобы материализовать себе оружие, Рэн отскочил в сторону.
— Почему ты не нападаешь?
— Ты годы прожил со мной бок о бок, Анукувэйя, и не удосужился хоть раз присмотреться ко мне, брат? Хотя, если задуматься, это вполне справедливо, я ведь тоже не замечал твоей сущности. Истинной натуры.
Койот отступил.
— Ты о чем?
— Он не ведет поединок, — тихо сказал Чу. — Рэн бездействует, наблюдая, как его противник своим никчемным позерством истощает свои силы. А потом, когда враг раскрывает свои слабые места, твой брат наносит точный смертельный удар.
Койот бросился на него.
— Ты сражался с Первым Стражем.
— Да, это так. Мне пришлось, поскольку в отличие от тебя, он знал меня как облупленного. Ему были известны все мои слабости, поэтому он смог спровоцировать меня вопреки доводам рассудка.
— Я тоже все о тебе з-з-з-знаю!
— Нет. Тебе известно о моих недостатках. Это совсем разные вещи. Если честно, благодаря Стражу и его дочери я многое узнал о себе и окружающих.
Рэн крутанулся, и Койот снова промазал.
— Научили чему-то, кроме как говорить без заиканий?
— Нет. За это я обязан Гризли. Страж объяснил мне, что мы умнее и сильнее, ведь нам под силу избавиться от своих недостатков. В отличие от других существ, люди должны уметь быстро приспосабливаться, разбираться в себе и знать, что многое окружающие воспринимают как должное. Если тебе все достается слишком легко, ты не узнаешь, что такое гибкость и самосовершенствование. Или как быстро найти выход из ситуации. И главное — ты не поймешь, когда нужно вовремя отступить и увернутся от удара. И раз я не мог произнести ни слова, не рискуя быть осмеянным тобой, мне пришлось изучить альтернативные способы общения. Каждый божий день я получал от тебя новую инъекцию боли, поэтому даже не почувствовал ударов Стража.
Рэн увернулся от еще одного удара.
— И раз ты научил меня самопрезрению, я научился ценить других больше себя. Я продолжал сражаться со Стражем не ради собственного благополучия, а ради Бизона. Если бы это касалось только моей погибели, я бы отдал Стражу свою голову на блюдечке, тем самым покончив со своей болью. Но я боялся, что одержав победу, он убьет моего единственного друга и бросит меня в мире одного. Поэтому я дрался с ним столь яростно. Моя слабость обернулась моей силой. Твои насмешки и жестокость подпитывали мою решимость выстоять даже в самые тяжелые моменты моей жизни. За это, брат мой, я у тебя в вечном долгу.
Койот бросился на него.
Рэн снова увернулся от удара и схватил Койота за руку.
— Но наши слабости… это самое опасное оружие во всей Вселенной. Уязвимые места — не физические отклонения. Это не заикание, болезнь руки или отсутствие ноги. Слабости живут в наших сердцах. Они могут мотивировать нас к достижению неимоверных высот и в их руках наше уничтожение. Когда-то, брат, ты был моей слабостью. Помнишь, я сломя голову бросился на кабана, прекрасно зная, что мне не под силу тягаться с ним… это проявление слабости. Я больше заботился о твоей жизни, чем о своей собственной.
— Ты никогда не любил меня. Ты это сделал, чтобы привлечь к себе внимание: «Посмотрите на меня! Я герой! Лучший воин!». Мы оба знаем, что ты это сделал, чтобы пристыдить меня. Но тебе не разбудить во мне угрызений совести. Я доказал, кто из нас более достойный, — с издевкой ответил Койот.
Рэн покачал головой.
— Все, что ты продемонстрировал мне, это жалкого мальчишку, который с воплем требовал к себе всеобщего внимания, хотя его щедро им одаривали. Все равно тебе этого было мало. Все эти годы меня мучило чувство вины, и я изводил себя за навлеченные на тебя беды. Хоть раз ты задумывался над тем, что сделал со мной?
— Я ничего не сделал, что оправдывало бы твои жестокие пытки. Я был твоим братом и любил тебя. Да, я подшучивал, может неоднократно. Но это свойственно детям. Безобидные шалости.
Рэн покачал головой. В поступках Койота не было ничего безобидного.
— Ты лгал, и ты украл у меня все, что только можно. Когда этого тебе показалось мало, ты оскорблял и издевался над тем, над чем я был не властен.
— Ублюдок, ты меня истязал!
Рэн схватил Койота за волосы и оттянул голову назад.
— Узри прошлое. Не через призму собственной лжи, а через истину.
Он вернул Койота в небольшой домик, который Рэн сделал своим. В отличие от брата, который обосновался во дворце после смерти их отца, Рэн хотел лишь скромное убежище, которое мог назвать своим.
Стоило Койоту зайти в его обитель, как Рэна начали мучить подозрения относительно намерений брата.
— Что тебе нужно?
— Я готовлюсь к свадебной церемонии с Бабочкой и хочу пригласить тебя на торжество, — ответил Койот с обаятельной улыбкой. — Я скучал по своему брату. Раньше мы всегда сидели по вечерам и болтали.
Нет, это не так. Обычно Рэн чистил и проверял оружие Койота, а потом готовил кровать для брата, в это время Койот хвастался о женщинах, с которыми был близок, и разглагольствовал о том, какие внесет изменения, как только получит власть.
«Мака'Али, принеси мне вина. Еду. Горшок».
Койот обращался с ним как с рабом, над которым постоянно издевался.
Но Рэн забыл обо всем этом, стоило ему снова увидеть брата.
— Я думал, ты сердишься за то, что я сделал с отцом.
— Ты сделал меня вождем. Разве я могу злиться из-за этого? Если бы отец был достаточно силен, он бы убил тебя.
Койот протянул Рэну сосуд с вином.
— Давай выпьем за твою победу и мое новое положение.
Он протянул спиртное Рэну.
— Ты первый.
Рэн без раздумий доверился брату. Он сделал глоток, яд разнесся по крови, и через пару секунд Рэн упал на пол. Сбитый с толку от испытываемой боли, он застонал, когда живот скрутило судорогой.
— Ч-ч-ч-ч-что…
— Я с-с-с-с-сделал? Отравил тебя, идиота. Неужели ты думал, я позволю тебе жить и отнять у меня место вожака? Ни за что!
Койот пнул его в спину. Опустился на одно колено, собираясь вонзить кинжал в сердце Рэна.
Но Гризли не собирался расставаться со своим рабом. Красный кулон вспыхнул, и нож не смог пронзить плоть. Демонический камень избавился от яда. Пару ударов сердца, и Рэн смог встать на ноги.
Он схватил Койота за горло.
— Да как ты смеешь!
— Отпусти меня.
— Чтобы ты меня снова отравил?
— Нет. Я собираюсь отправить за твоей головой все племя. Толку быть вождем у погибшего народа.
Рэн нахмурился, услышав безумные планы брата.
— Зачем тебе так поступать?
— Потому что если я не смогу управлять ими, то будь я проклят, если позволю это своему умалишенному брату.
— Я не умалишенный.
Койот презрительно скривил губы.
— Ты слишком туп, чтобы до конца осознать собственную тупость.
Рэн швырнул его об стенку.
Едва двигаясь, Койот посмел смеяться над ним.
— Ты, правда, думаешь, что твои люди следуют за тобой? Они следуют за Духом Гризли. Мака'Али — посмешище. Они смеются и издеваются над тобой за твоей спиной.