Инженер Пса

— Совет даю. — ответил Игорь.

— К тебе Володя заходил. Выпил чаю и ушел.

— Хорошо, что уже зашел.

— В ссоре?

— Можно и так сказать. Его мать от меня хотела сбежать. Взяла деньги, мальчонку и села в первый попавший караван. Оказались бандиты какие-то. Когда их догнал, ее уже было не спасти. Ограбили и изнасиловали, а Володьку выкинули тварям на съеденье. Он после этого меня во всем винит.

— А ты тут причем? Только потому, что надо было найти кого-то виновного? Поэтому он и обвинил тебя?

— Ее надо было сломать, а я не стал. Думал, так интереснее будет. Оказалось, что плохая идея. Брак ее разочаровал. Я тоже. Захотелось, свободы. Она ее решила получить таким оригинальным способом. — Игорь говорил спокойно, ровно. Никаких эмоций.

— Можно ведь развестись. Пусть и дорого, но государство дает кредит. Если все так плохо, зачем доводить до такого?

— Как у нас разводят? Если две стороны согласны на развод. А я развода не дал. И никогда не дам.

— Почему?

— Потому что если мне женщина нравится, то ее отпускать я не стану. И меня привлекает больше постоянство, чем поиски ни пойми чего. Уже наискался и напробовался. Хватит. — сказал Игорь. — В себя пришла? Тогда иди, на свидание собирайся. А то опоздаешь.

— Можно последний вопрос?

— Смотря какой.

— Сколько тогда Володе было?

— Одиннадцать. Все год назад произошло. Все остальные вопросы вечером. — он это сказал таким тоном, что Вита побоялась возразить.

Свидание. Вита давно ни с кем не встречалась. Если не считать дружеский ужин с Данилой, то встречалась она лишь с Давидом. Он умел красиво ухаживать. Делал так, что женщина чувствовала себя самой красивой и желанной во всем мире. Только потом Вита поняла, что он разыгрывает красивый спектакль перед каждой понравившейся ему женщиной. Давиду нравилось, когда на него смотрели влюбленными глазами. Он легко заводил интрижки и также легко разбивал сердца. После него плакали в подушку, потому что не могли забыть. Виту ожидала та же участь, но она смогла узнать его лучше и успела разочароваться.

Свитер, брюки, плотная куртка и клинки — сейчас было не время для нарядов. Волосы в пучок. Макияж? От косметики давно ничего не осталось. Хотя выглядела она бледновата. И темнели круги под глазами. Красавица. Нечего сказать. Игорь лишь одобрительно кивнул и пожелал удачи.

Пес. Его намерения Вита не могла понять. Он что-то недоговаривал. Это очень хорошо чувствовалось. Он ее использовал. Это было легко понять. Игорь это не скрывал. Только что именно ему от нее было нужно? Чтоб она была наживкой? Сила? Почему она так реагирует на него? Простые поцелуи, а кажется, что она сходит с ума. Одни вопросы.

Еще и этот нарисовавший кавалер. Вита даже не старалась его вспомнить. Это было бесполезно. В лагерь свозили детвору со всей страны. Каждый раз это были разные смены. Собирали детвору по программам, которые были разработаны с учетом способностей ребенка. Дети все были разные. Посадить всех в один класс и учить по одной программе было сложно, потому что одни шли на силовиков, другие на ученых, третьи мелкие рабочие. Разные направленности, разные знания. Вспомнить какого-то парня, что стоял в сторонке и боялся подойти — было проблемой.

В кафе было немного людей. Мужчина замахал рукой, когда она вошла. Вита напрягла память, но как его звали просто вылетело из головы. Он с улыбкой и нескрываемым обожанием смотрел на Виту. Она пыталась запомнить его внешность, но детали постоянно ускользали от ее внимания. Не удавалось запомнить черты лица, телосложение. Ярко выделялись лишь глаза, зеленоватого цвета, которые горели довольно ярко. Он был сильно возбужден? Ирлиты знали о своей особенности, что глаза начинали светиться ярче, когда эмоции начинают зашкаливать, поэтому с детства учились контролировать себя, расслабляясь лишь дома, среди родных. У иров глаза не менялись. Они обычно ничего не выражали. Безжизненные и холодные.

— Добрый вечер. — сказала она, присаживаясь к нему за столик.

— Вита, давай сразу на “ты” перейдем. Не люблю ходить вокруг да около. Я человек простой. — сказал он.

— Можно и так. — пожала плечами Вита.

— Ты мне нравишься. И нравилась все это время.

— Давай вначале что-нибудь закажем, и ты напомнишь как тебя зовут. — остановила его Вита.

— Как скажешь. — он только улыбнулся. — Меня Арик зовут.

— Рада познакомится. — ответила Вита. Его глаза. Они продолжали ее смущать. Их яркость можно было списать, на волнение. Если поверить его словам, то он был влюблен в нее все эти годы, а когда вчера увидел на стене, то потерял голову окончательно.

Он вспоминал детально поездку в лагерь. Вита ничего из этого не помнила. После того как Вита побывала на грани, она изменилась. Тогда ее мечты были разрушены. Весь мир стал каким-то серым. В нем не было ярких красок, о которых рассказывал Арик. Вита только сейчас это поняла. До того дня она помнила свое детство очень хорошо. А потом в памяти остались лишь главные события. Это осознание пришло лишь сейчас. Она улыбалась, шутила, когда это было надо, плакала, потому что было обидно, но это были скорее неискренние чувства, а ожидаемая реакция на события. Вита знала, что от обиды надо плакать, а от удачи радоваться. Хорошая музыка должна дарить положительные эмоции, поэтому эти эмоции и появлялись. Только все это было фальшивкой. Чувства. Их не было? Но почему?

— У меня в лагере горели глаза? — спросила она.

— Конечно. Они завораживали. — Улыбнулся Арик.

— Если честно, то меня вся эта ситуация смущает.

— Я понимаю что нужно время. Но ты ведь не против продолжить наше знакомство? — он с надеждой посмотрел на Виту.