Добрые боги

– Ты меня обманул, – прорычал Ханбей, когда к нему, наконец, вернулся дар речи. – Почему было сразу не сказать, что ты шпион?

– Глаза и уши Короля, – поправил Вархен. – Ну, а ты бы мне разве поверил?

Пока они шли до гнезда, пожилой сержант подлил масла в огонь:

– У тебя, парень, дома остался кто – мамка, жена? Нет? И хорошо. Лорд Шоум – человек суровый… Целый город сжечь может, чтобы страху нагнать. Кто вам с капитаном помогал, а люди Шоума о том прознали – те, считай, покойники.

Ханбей сбился с шага, вспомнив о Малых Вражках. У него не было там родных, но со многими вражковцами он был накоротке.

– То-то, – сочувственно сказал сержант. – Поехал бы ты с капитаном, зная, что дома из-за тебя расправу учинят?

Ханбей чувствовал себя так, будто его помоями облили.

Умом он понимал, что Вархен, возможно, поступил разумно, но от обиды и злости всё клокотало в груди. Прежде он мечтал побывать в столице, но теперь шёл за сержантом, не глядя по сторонам, почти не замечая богатых домов с колоннами, роскошных садов за невысокими заборами, широких, украшенных цветами улиц, знаменитых белокаменных башен-святилищ и всего того, чем славился Вертлек. Хотя это был, безусловно, самый большой и красивый город, какой он когда-либо видел.

Совиный Дом оказался мрачного вида особняком из грубо отёсанного коричневого камня, со стрельчатыми окнами, невысоким, но длинным, единственным украшением которого был золочёный королевский герб на фасаде. Когда-то тайная полиция была основана как особое подразделение королевских войск и до сих пор на бумаге таковым и оставалась, потому форму «совы» носили – те, кто носили – ту же самую, что и гвардейцы, что порой порождало путаницу. Сержант провёл их до входа; там гвардеец-«сова», такой же седоусый и спокойный, приветственно обнял Вархена и проводил их на второй этаж, в скупо обставленную залу. Затем ушёл ненадолго, чтобы вернуться с кувшином вина и парой кубков.

– Филин скоро освободится, – сказал он извиняющимся тоном. – Надеюсь, это скрасит тебе ожидание, Солк.

Из услышанных в коридорах обрывков разговоров Ханбей понял, что «Филином» или «Стариком» в Вертлеке называют лорда Вульбена, правую руку самого Короля и главу тайной полиции; того, чьё имя в Шевлуге даже уличные мальчишки произносили с подобающим почтением.

От перспективы предстать перед вторым – или, учитывая дряхлость короля Рошбана, вернее было бы сказать «первым»? – человеком в королевстве у Ханбея совсем пересохло в глотке, и он, поборов неловкость, пригубил вино. Вархен же пил, нимало не смущаясь и не выказывая никакого почтения к месту, где оказался; походило на то, что он в Совином Доме был на особом положении. Или же просто, впервые за долгое время, позволил себе расслабиться.

– Было такое, что я уже думал – всё, не выберусь, – сказал он гвардейцу-«сове». – И всё прахом.

– Про тебя болтают, ты хоть с того света выберешься, – отмахнулся тот. Ханбею его тон показался не слишком любезным.

Наконец, украшенная тонкой резьбой дверь распахнулись, и ещё один гвардеец в пурпурно-алом парадном мундире проводил их в самое сердце Совиного Дома – приёмный кабинет лорда Вульбена.

Длинный рабочий стол пустовал: лорд сидел в кресле у окна. Он оказался почти таким, каким Ханбей представлял себе не только его, а, ровным счётом, всех великих людей: статным стариком с горделивым профилем и мудрым, всепроникающим взглядом.

– Милорд! – Вархен опустился на одно колено и склонил голову. Ханбей незамедлительно проделал то же самое; это было весьма кстати: в ногах чувствовалась неприятная слабость. – Капитан Солк Вархен прибыл с докладом.

– Оставь церемонии. – Лорд поморщился. – Что заставило тебя бросить задание и вернуться?

– Милорд, долг обязывает меня сообщить, – выспренно начал Вархен, – что крон-лорд Шоум, наместник Лысых Равнин, в окружении которого я нёс службу прошедший год по вашему поручению, в своих колдовских изысканиях перешёл Грань. Он связался с демонами, милорд. В доказательство я сумел похитить его гримуар.

Вархен поклонился ещё ниже и выложил перед собой мешок, который за всё время в городе не отпустил от себя ни на мгновение.

Ханбей вспомнил книгу, которую показывал лейтенанту Боулу вражковский староста, и едва не крякнул с досады: противно было чувствовать себя дураком. Они-то с лейтенантом решили, что это безобидный справочник по травам на иноземном языке!

– Крон-лорд пустил по моему следу нескольких тварей; они долго преследовали меня, затем к погоне люди герцога Эслема: с сожалением вынужден предположить, что он также причастен к заговору, – продолжил Вархен. – Несколько раз меня почти схватили. Скрыться мне помог рядовой Ханбей Шимек, милорд: прошу представить его к награде. Сожалею, что принёс дурные вести, но рад, что поспел вовремя. Мне сказали, герцог уже в столице.

– Да. Он требует твоей головы, а также головы своего беглого стражника, за убийства и поджоги, учинённые под Шевлугом, – сказал лорд Вульбен. – Кое-кто видел тебя неподалёку и узнал.

– Это сделали люди крон-лорда Шоума, милорд.

– Не сомневаюсь. – Лорд Вульбен поднялся, тяжело опершись на трость. – Но в одном ты ошибся, Солк. С чего ты взял, что упражнения Шоума в чернокнижии – заговор? Опрометчиво называть заговором приказ самого Короля.

Наступившая за его словами тишина могла поспорить в громкости с выстрелом из капитанской пистоли. Вархен страшно побледнел.

– Милорд?!..

– Ты в самом деле не понимаешь? – Лорд Вульбен взглянул на него со странной смесью насмешки и сожаления. – В лысой голове Его Величества Рошбана II мало мыслей, но все они об одном: он не хочет умирать. Не хочет отдавать власть. Должен признаться, я его даже понимаю: старость хуже любой из тех болезней, что она приносит с собой… Король приказал Шоуму, чьё давнее увлечение чернокнижием общеизвестно, отыскать от неё лекарство. Шоум договорился с демонами. А я договорился с Шоумом.

– Ты!.. – Вархен попытался встать, но, не сделав и шага, осел на колени.

– Тебе ли не знать, Солк: стоит быть внимательным к тому, что пьёшь. – Лорд Вульбен кончиком трости подцепил и пододвинул к себе мешок. – Но ты не ожидал, да? И я не ожидал, что ты едва не спутаешь нам карты…

Ханбей мысленно застонал. Ещё по пути к кабинету он заметил, что чувствует себя как-то странно, но посчитал, что просто отвык от вина. Теперь же он не мог пошевелиться, ни даже заговорить; тело стало, будто чужое.

Хотя Вархен выпил намного больше, он всё ещё пытался двигаться – по-видимому, он и способностей перебарывать всякие шпионские отравы имел больше; но толку от его попыток было чуть.

– Все мы иногда совершаем ошибки; даже я, – тем временем, продолжал лорд Вульбен, невольно заставляя Ханбея удивляться такой словоохотливости. – Его Величество Рошбан ошибается, думая, что кто-то, кроме него, хочет, чтобы он сидел на троне вечно. А принц Кербен, этот беспутный выродок, ошибается, считая, что у него выйдет отправить меня в отставку и превратить Совиный Дом в прибежище трусливых бюрократов. Как ни посмотри, Солк, а выбор у меня был невелик: лучше уж король-чернокнижник, чем старый безумец или слабовольный недоумок в короне. Лучше, в сто крат лучше. Особенно, когда этого чернокнижника толковые советники.

– Мерзавец! Что ты за это получил? – прохрипел Вархен.

Лорд наотмашь ударил его тростью по лицу. Вархен повалился на бок, заливая ковёр кровью из разбитого рта.

– К отцу следует обращаться почтительно, даже если ты ублюдок, нечаянно заделанный со смазливой шлюхой!!! – Лорд ткнул его тростью в грудь, переворачивая на спину. – Я дал тебе всё, кроме имени! И чем ты мне за это отплатил?!

«К отцу?..» – Ханбей скосил глаза, пытаясь лучше разглядеть лорда Вульбена: сейчас, когда его правильные черты искажала ярость, можно было заметить между ним и Вархеном некоторое сходство.

Это многое объясняло: в приёмной разворачивалось не бессмысленное объяснение начальника с обречённым подчинённым, но семейная сцена – заключительная сцена финального акта. Всемогущий глава тайной полиции был разъярён, взбешён, оскорблен, обижен, растерян – но только не бесстрастен, как бы ему ни хотелось таковым казаться; он обвинял и оправдывался, и снова обвинял, выплёскивая ярость.