Страница 11 из 12
–Каретников, ну какой подследственный? Какой подследственный? Шпика провинившийся комсомолец!
–Перед кем провинившийся?
–Перед всем комсомолом!
–Минуточку! Галочка, напомни, чем он там провинился?
–Своим аморальным поведением…
–Так значит помощь товарищам это у нас аморально?
–Как?
–Да, все просто. Это Шпика молчит, никого подставлять не хочет, а нам с Самариным терять нечего. Мы и рассказать обо всем можем. Так, Игорь?
Игорь Самарин дебилом никогда не был. Был по жизни обычным «тормозом». Вот и сейчас, пока в себя от сказанного приходил, пока соображал, что к чему, Михаил перешел в атаку. Он построил картину на основании подмеченных в течении не одного дня, фактов и ситуаций, сторонним наблюдателем каковых был.
–Значит так, объясняю. Линка и Светка! То есть Мазур и Иванова…
Обе девушки сидели за одной партой, с лицами цвета кумачового полотна.
–…на сборе металлолома чуть не надорвались, тащили болванку. Тяжесть адская! Поверьте! Сергей им помог ее дотащить. Вот они его и отблагодарили. Одна в левую щеку поцеловала. Другая в правую. Это был дружеский поцелуй. Правда же, Игорек? Мы с тобой лично это видели. Скажи!
Самарин с тормоза снялся. Сам по себе он парень мелкий, метр с кепкой. Было дело, когда-то Каретников вступился за него перед мальчишками из соседнего класса. С тех пор Игорек готов был для него на многое.
–Мишка чистую правду сказал. Я видел!
–Вот!
Михаил толкнул Шпику в спину.
–Ты чего молчишь? Так было?
Проглотив комок воздуха в пересохшем горле, Шпика выдавил слово:
–Т-так.
–По первому эпизоду, информацию прошу занести в протокол собрания. Дальше поехали!..
Своими примерами, ситуациями и умозаключениями, Каретников свел дело к тому, что неизвестный никому доброжелатель своим оговором попытался подвести доброго комсомольца Шпику, в лучшем случае под выговор с занесением. Кроме голословного заявления никакой конкретики начальство «вниз не слило». «А раз вы к нам с пустым брёхом, то и мы к вам, голым задом», как говорится!
Одноклассники с одобрением кивали головами.
Кириленко, член школьного комитета комсомола, подошел в класс только к «шапочному разбору», дернулся с голой грудью на амбразуру, но поделать ничего не смог, класс объединился вокруг Каретникова и готов был стоять «на смерть». Вот тогда «член» и «сдулся»…
Ребята понемногу покидали класс посмеиваясь, подкалывая шуточками виновника события. Торопились домой, вспомнив о неотложных делах, уроках, секциях и прочем. Настроение ни у кого не было испорчено. Шпика подошёл к Михаилу. Как-то по особенному отводя взгляд, тихо произнес:
–Спасибо!
Каретников кивнул. Отвернувшись, глазами нашел Самарина. Позвал:
–Игорек! Красава!
Поднял вверх большой палец. В ответ получил широкую улыбку на лице приятеля.
–Что-то ты долго сегодня? – посетовал дед.
–Комсомольское собрание было.
–В спортзал побежишь?
–Сегодня уже нет. Так. Во дворе разомнусь и за уроки сяду. Кое-что подтянуть нужно.
Пообедав, уселся за учебники. Осенний день короток, не заметил, когда на улице стемнело. Дверь в его комнату закрывалась, не сразу обратил внимание на словесную перепалку под боком. Ага, значит родоки с работы вернулись, опять мать батю из-за чего-то «строит». Что за женщина? Характером вся в деда. Ей бы только покомандовать! На работе не накомандовалась. Пора выручать отца, пока пополам не распилила.
Войдя в зал, тут же напоролся на «разнос» от матери.
–Чтоб с сегодняшнего дня в темное время суток из дому ни ногой! Понял?
Вопросительно глянул на сидевшего в кресле отца.
–Не понял!
–Нина, не пори горячку. Объясни ему толком. – Спокойно сказал отец.
–Толком? Да, он наверное уже знает.
–Ничего я не знаю. Вы о чем?
Оказывается батя с матерью вовсе и не ругались. Это неуемная мама, на повышенных тонах выражала негодование работой милиции. В городе два убийства, а менты не чешутся, урку разыскать не в состоянии. Дошло! Вспомнил! В городе появился маньяк и орудовать он будет в течении семи лет. Пока что, два случая убийств случилось. Но это в городе. Скольких этот гад за пределами города замочил, одному Богу ведомо.
–Хорошо. Дома сидеть буду. – Покладисто пообещал Михаил.
От греха подальше ретировался в свою комнату. Усевшись на кровать, призадумался, вспоминая занятие по курсу из «бурсы». Тогда ознакомительно им дали информацию о маньяках, промышлявших в стране. Для военной разведки дело не существенное, но ознакомиться с ним они были обязаны. Мало ли, с чем в повседневной жизни столкнуться придется. «Головастик» – психолог в белом халате, войдя в класс их учебной группы, долго распинался, два часа «лил воду в решето». Если отбросить ненужную шелуху, то в остатке выходило следующее.
Понятие серийного убийцы появилось впервые в зарубежной криминалистике. Такой преступник совершает периодически убийства, перерывы между которыми в психиатрии называют «эмоциональным охлаждением». Маньяк испытывает некую зависимость, подобную наркотической или алкогольной. Он живет от убийства до убийства. Совершая преступление, нелюдь получает моральное и физическое удовлетворение, которых никак иначе он достигнуть не в силах. Затем он на некоторое время забывает о своих страшных потаенных фантазиях и ведет абсолютно нормальное открытое существование. Но позже приходит чувство опустошенности и требуется новая жертва. Преступник испытывает ощущения, подобные наркотической ломке. Избавить его от таких мук может лишь очередное убийство. Интервал между преступлениями имеет особенность уменьшаться с годами, а жестокость по отношению к жертвам – расти. Условно маньяков разделили на две категории. В первой – преступники изощренные, с высоким уровнем интеллекта, имеют как минимум одно высшее образование. Желание самоутвердиться приводит к тому, что в обычной жизни они делают карьеру, создают семьи. А в другом мире, скрытом от родственников и знакомых, реализуют свои жуткие потаенные желания. Ко второй категории, можно отнести более примитивных личностей. Убивающих ради убийства. Но эти упыри совершают свои действия более хладнокровно. Обладая невысоким уровнем интеллекта и скудным душевным миром, они не мучаются и не страдают от совершенных ими деяний. Раздвоение личности – это не о них. Убийства совершают не столько ради удовлетворения противоестественных желаний, сколько потому, что в силу нравственной неполноценности не считают эти действия такими уж страшными.
Та-ак! А ведь про алмазнянского маньяка он ничего толком не знает. В школе учился, не до того было. В военном училище – дома только наездами присутствовал. Кажется, мать и предупреждала о такой беде в их области, да все как то мимо ушей прошло. Почему он четко вспомнил о семи годах действий упырка? Ведь четко вспомнил! Не на пустом месте прорезалась асоциативная память. Думай голова! Думай! Вспоминай крохи воспоминаний из приездов домой.
Когда время не торопило, не подгоняло с выполнением какой либо задачи, Каретников имел привычку расположившись вольно и расслаблено, при удобном положении тела, в уме разложить все по полочкам, а после если дело с государственными секретами не связано, то и схемку действий набросать.
Многого из памяти о юности не выжать, но… Стоп-стоп-стоп! Семь лет…
Может не озарение, подсказка свыше. Может воспоминание, выплывшее из-под сознания… Не так уж и часто он приезжал в отпуска. Семь лет… В памяти отложились именно эти два слова сказанные матерью. Когда он их слышал? Где? Почему только голос втемяшился в мозг, а не картинка при нем? Думай!.. Если взять сегодняшнее время, к нему приплюсовать семь лет, то… Но судя по тому, что два убийства уже произошли, значит отбросить назад как минимум год… Когда он приблизительно сам был дома в расчетное время? Так-так-так…
Картинка как живая выплыла из-под сознания.
Первый офицерский отпуск. Летний, теплый вечер. Уже в густых сумерках вернулся из центра города. На щеколду заперев дворовую калитку, мимо зеленой стены виноградных листьев прошел к порогу дома. Остановился. Огромный куст чайной розы у ступенек, своим запахом успокаивает, снимает напряжение, от избытка цветов даже дурманит разум. Потянувшись рукой, привлек цветочный бутон к носу, вдохнул аромат. Хотел войти в дом, но услыхав голос матери, доносившийся из оплетенной виноградной лозой беседки, тихо двинулся к ней. Кто там с ней?