Страница 40 из 46
Кошка и дракон спали у камина в обнимку. Юна подумала, что видит Изумруда в последний раз, но не стала будить. Тихонько прошлась следом за ар’Мхари к дальней двери и оказалась на широком балконе, примостившемся на краю скалы. Внизу бушевало море. Лес маленькими, скрюченными деревцами тянул по скалам узкое щупальце к замку. Василиск отворил калитку, ведущую на отвесный, скользкий склон, по которому карабкались редкие деревца.
— Идите.
Юна неуверенно оглянулась. Узкая тропинка вниз вся обледенела, девушка была уверенна, что не удержится на ногах, поскользнется, скатится куда-нибудь в обрыв...
Желтоглазый адмирал внимательно смотрел на нее. Девушка не удержалась, показала ему язык, зашипела, подражая змее. Отступать было некуда. Юна вцепилась в ручку сундука и осторожно сделала первый шаг. Ботинки тут же заскользили по льду, сундук потянул вниз. На втором шаге ей еще удалось удержаться на ногах, на третьем она куда-то провалилась, закричала, замахала руками, пытаясь удержать равновесие. Больно ушибла ладони об острый, колючий снег.
Обрыва больше не было. Юна стояла по колени в снегу. Светало. Где-то далеко-далеко на горизонте розовели рассветным блеском золотые купола храма Творца. Позади темнела знакомая до последней ветки опушка Леса. Юна была возле своего города.
Умылась снегом, потрясла головой. Родные до боли очертания города вдали убаюкивали душу. Что это было, все случившееся?
Подумалось вдруг — сон. Просто сон, видение. Она приехала сюда в карете, с адмиралом, а потом — это странное видение. Потому что этого всего просто не могло быть на саом деле. Приснилось. Лесом навеяно. Бред
«Самый странный Новый Год в моей жизни» — подумала Юна. — «Но, кажется, все хорошо закончилось. И это хорошо»
Надо было идти к городу. Домой возвращаться не хотелось, но можно будет пожить несколько дней у Лизветы, сестры отца. С отцом тетка давно разругалась из-за Нинель, но Юну всегда была рада привечать в гостях, жалела, когда та рассказывал о своих бедах с мачехой...
А потом Юна придумает, что делать. Немного денег у нее есть. Можно было бы договориться с отцом, снимать себе отдельное жилье, а работать по прежнему вместе и вытребовать увеличение своей доли заработка... Но ведь Нинель обязательно будет вмешиваться, скандалить, разносить про Юну грязные сплетни, безвольный отец встанет на ее сторону, будет кричать «Как это, незамужняя девушка хочет жить отдельно от родителей, позор на мою седую голову!» Гораздо лучшим выходом кажется уехать в столицу, как Юна давно мечтала. В Королевской Академии Естественных Наук немалая часть студентов — девушки. В том числе наследные магички... Любопытно, все маги такие, как ар’Мхари? Если да, то это страшно...
Что-то зашуршало позади, Юна резко обернулась.
Когтистая чешуйчатая рука, высунувшаяся из ниоткуда, сжимала шнурок с покачивающимся на ветру амулетом молочно-белого камня. Юна схватилась за шнурок и рука тут же исчезла. Амулет остался лежать в Юниной ладони. Защита от бабочки. Прощальный подарок?
Девушка повертела кругляш так и этак, даже на зуб попробовала. Что он хочет этим сказать? Чтобы Юна все-таки жила? Трогательно. Правда, Юна, как оказалось, вообще живучая, бабочка и без амулета потравилась, Юна — нет, но он-то об этом не знает...
Да и, по сути, ничего плохого он Юне не сделал. Выпустил же из замка, хоть и не сразу? От бабочки защитить — попытался. Корабль предков — показал. Драконыша — приютил...
Юна потрясла головой, надеясь вытрясти оттуда глупые мысли, но на месте вывалившихся тут же рождались новые, не менее абсурдные. У него в чешуе все тело, или только частично? Целоваться с ним было приятно — до того, как змеи приползли. Если Юну отпустил — значит, не совсем сволочь? А ведь радовался, притащив их с драконом в свой замок, приготовился, подарков под елку набросал, с улыбкой смотрел, как они с драконом громят роскошный ужин...
«А если я его никогда в жизни больше не увижу — я действительно буду рада?»
Что себе врать — нет. Леший схвати, эта его чуть ироничная и грустная улыбка тонких черных губ... Кто он? «Двое их, и кого-то из двоих я точно придумала. Или одинокого и печального странника по времени, или монстра...»
Проклятие, если б не эта его последняя забота, Юна уже была бы на полпути к городу и теплой кроватке в доме тети! Она решительно схватилась за сундук, но поволокла его почему-то в сторону Леса. Все-равно дверца уже захлопнулась. Чем стоять посреди снежного поля, раздираемой мучительными сомнениями, проще побиться лбом в закрытую дверь и, успокоенной, уйти.
— Господин ар’Мхари! Лес! Эй, портал, или как там тебя, откройся!
Продралась в чащу, поздоровалась лицом с густо переплетенными обледеневшими ветками, уверилась, что кричать и требовать бесполезно, собиралась уже повернуть назад, когда подошвы скользнули по льду, мир стремительно ушел из-под ног, кто-то ухватил за локоть, поволок вверх, Юна, пошатываясь, схватилась за оградку балкона. Ар’Мхари выпустил ее руку, отступил.
— Что? — спросил отрывисто.
— Господин ар’Мхари... — Юна ошеломленно оглядывалась. Здесь еще царила ночь. Темной громадой нависал замок. Завывал ветер, играючи продираясь сквозь ткань пальто. Василиск смотрел злобно. — Господин ар’Мхари, я хотела вернуть... Я не привыкла брать то, что мне не принадлжит, — протянула ему амулет.
— Это все?
— Нет. Еще сережка... — Юна только сейчас обратила внимание на непривычную тяжесть в левой мочке. Правая серьга в суматохе где-то потерялась. Девушка сняла сережку, сунула в руку василиска вместе с амулетом.
— Вы поэтому меня опять заставили открыть проход? — верхняя губа дергалась, показывая клыки, голос стал тих и шипуч.