Страница 19 из 47
— Этот колизей — всего лишь прикрытие для рынка рабов, которыми торгуют под землей. О да.
— О как…
— То же самое относится к большей части колизеев этой страны. Конечно, выставляемый товар зависит от организации, которой колизей принадлежит.
— И что продает ваша?
— В первую очередь рабов, разумеется. Хотя, одними ими не ограничиваемся.
Мы шли по колизею и скоро увидели лестницу вниз.
Пока спускались, сверху донеслись радостные возгласы.
Видимо, дела у колизея идут неплохо.
— Похоже, вам и колизей деньги приносят. Что там проводится?
— В основном поединки бойцов, но случаются и чемпионаты обжор и так далее.
— Туда бы Фиро послать.
Мне даже интересно посмотреть, как далеко она сможет зайти.
— М-м? Я буду выступать?
— Может быть.
И сэкономим на еде, и заработаем. Хотя, конечно, есть риск того, что можем проиграть.
— Уверен, представление получится интересным. О да, — отозвался работорговец, показывая следующему сторожу какие-то странные жесты.
Ты, если что, на идею и натолкнул.
— И? Долго еще идти?
— Мы почти на месте, — ответил он.
Мы спустились по лестнице и оказались в каменном коридоре, полном клеток.
Их тут даже больше, чем в шатре. Внутри есть как люди, так и полулюди.
Вдали темницы виднелась маленькая комната.
И там нас ждал… еще один работорговец.
— О-о, мелромарковец.
— О-о, дядя.
Я не поверил своим глазам. Работорговцы обрадовались встрече и крепко обнялись.
Работорговец всегда казался мне неповторимым упитанным джентльменом в очках и фраке, однако второй оказался обладателем точно такого же лица и телосложения. Вся разница сводилась к фасону очков и фрака.
— Наофуми-сама, мне кажется, у меня двоится в глазах.
— Какое совпадение, у меня тоже.
— Уа-а-а…
Он говорил, что у них семейный бизнес, но их ведь вообще друг от друга не отличить.
Приехали. Кошмар оказался вещим.
В одном аниме вроде как были больницы, которыми управляли сестры-близнецы, но это…
Если у них и характер одинаковый, я запутаюсь.
— Итак, Герой-сама, представляю вам моего дядю, который вас и пригласил. О да.
— Какая приятная встреча, Герой Щита-сама. Я весьма рад знакомству. Должен признать, ваши глаза вот-вот меня покорят. О да.
— Хватит!
У меня уже мурашки по коже. Хочется сбежать отсюда подальше.
Удерживает лишь то, что в таком случае пропадет весь смысл этой поездки.
— Этот чудесный голос, так подходящий рабовладельцу… я в восторге. Не желаете ли выйти замуж за мою дочь?
Я попробовал вообразить себе еще одного работорговца, но женского пола.
— Ради всего святого, не надо…
— Вот именно. Неужели вы пригласили Наофуми-саму ради сальных шуточек?! — выпалила Рафталия и приставила ладонь к рукояти катаны.
Действительно, мы пришли искать ее односельчан. Неудивительно, что она злится.
Давай, покричи на них еще, и они заткнутся.
— Ха-ха-ха, я же не всерьез.
— Вредный ты человек, дядя.
— Уж получше тебя, ха-ха-ха.
Они дружно рассмеялись. В дрожь бросает…
— Давайте-ка к делу.
— Неужели вы так торопитесь? Я надеялся подружиться с вами, Герой-сама. О да.
— Подружитесь, если придешься ему по душе, дядя. О да.
Сколько еще этих “о да” будет?
Они меня уже достали. Можно я пойду отсюда?
Я совершенно не понимаю, как работает их чутье и интуиция. Но почему-то каждый раз соглашаюсь с их словами.
При этом, правда, всегда подозреваю в тайных намерениях.
— Хе-хе-хе… мне по душе мрак, что окружает вас. О да.
— Я тебе что, воплощение зла?
— Нет-нет, но вы прирожденный рабовладелец. Моя интуиция готова в этом поклясться.
— Я уже говорил тебе о его харизме. Он способен выжимать из рабов все соки, но они все равно с радостью побегут ради него на смерть.
“Братец, я есть хочу”.
“Господин-сама, куша-ать”.
“Герой Щита-сама, я голодная”.
И почему мне на ум пришло, как рабы требуют у меня еды?
Это и есть ваша харизма?.. Нет уж, не буду задумываться.
— Хватит уже. Выкладывайте, что вам известно о нужных мне рабах.
— Как пожелаете. Итак, дядя, что с рабами, о которых я спрашивал? — спросил работорговец работорговца.
И тогда работорговец вытер… нет, так не пойдет. И тогда зельтбульский работорговец вытер вспотевший лоб.
— С этим делом вышла одна неприятная история. О да.
— В смысле?
— Я тоже приступил к поискам рабов по приказам из Мелромарка. Я правильно понимаю, что речь идет о рабах деревни Рулорона в регионе Сеавет?
— Правильно, — ответила Рафталия.
Регион достался мне от Эклер и все еще назван в честь ее семьи… а вот деревня Рафталии, видимо, называется Рулорона. Впервые слышу.
— И что, есть какие-то сложности?
— Многочисленные. О да.
— Ч-что случилось? — Рафталия побледнела.
У меня тоже появилось нехорошее предчувствие. Точнее, предчувствие того, что нас сейчас втянут во что-то, что мне не понравится.
— Понимаете, дело в том, что в настоящее время покупатели в Зельтбуле готовы платить баснословные деньги за любых рабов, рожденных в Рулороне мелромаркского Сеавета.
— ...С какой стати?
Как так произошло, что на нужных мне рабов такой ажиотаж?
Если это судьба, твердо решившая вставлять мне палки в колеса на каждом шагу, то я уже хочу прибить того, кто мне такую судьбу уготовил.
Впрочем… судьба не властна над торговлей. У ажиотажа должна быть причина.
И она в том, что эти рабы пережили волну?
Нет, вряд ли, иначе они стоили бы дорого с самого начала.
— Когда начался ажиотаж?
— Разговоры про Сеавет и Рулорону начались примерно месяц назад. О да.
Месяц… на тот момент я был в мире Кидзуны. Если сделать поправки на разницу в течении времени, получается, все началось после победы над Лингуем.
— ...Так это мы во всем виноваты?
Герой Щита возглавил армию альянса, победившую Лингуя, разрушителя королевств.
А правая рука Щита — рабыня Рафталия — родилась в Рулороне.
Конечно, как только Щит пропал без вести, преследуя врага, все внимание мгновенно переключилось на рабов.
Народу не особо известно, кто такая Рафталия, поэтому они ориентировались только на два факта: “выходец из Рулороны” и “получеловек”. Возможно, это я уже лишнего додумал, но в принципе все сходится.
— Вы достойны вашей славы, Герой Щита-сама. О да.
— Значит, я угадал?..
— Мы можем лишь предполагать, но считаем такую возможность весьма вероятной.
Черт, вот уж не подумал, что героические свершения мне аукнутся…
— Однако я помню, что все началось с того, что некий купец предложил за них крупную сумму. Постепенно сплетни о Герое-саме приковали всеобщее внимание к рабам из Рулороны, а затем ажиотаж стал самостоятельным. Люди начали скупать за огромные деньги любых полулюдей из Рулороны, причем не всегда на самом деле родившихся там. О да.
Стало быть, сейчас уже бывает не совсем ясно, действительно ли рабы, которыми торгуют на рынке, родились в Рулороне.
Подобное может происходить не только с рабами. Вся эта история вообще напоминает мне принцип, по которому на фондовых рынках раздуваются пузыри.
А они со временем лопаются… японская иена — живой тому пример2.
В один прекрасный день иена вдруг начала расти в цене.
Все начали ее скупать. От этого рост цены на иену стал ажиотажным.
Кто-то, конечно, продавал, но покупателей было гораздо больше. Вот иена и росла в цене…
И односельчане Рафталии мне сейчас эту иену очень сильно напоминают.
— Но ведь рабов-полулюдей как грязи. Как мошенники еще не сбили цену, торгуя фальшивыми Рулоронцами?
— Очень верное замечание. Именно поэтому от рабов требуют говорить на языке Мелромарка и диалекте Сеавета.
И что мешает обучить рабов и тому, и другому?
2
Одно из важнейших событий в новейшей истории Японии — легендарный финансовый катаклизм 1991 года, когда лопнул раздувавшийся 5 лет пузырь. От его последствий Япония толком не оправилась до сих пор. Статья на Википедии “Японский финансовый пузырь” содержит все необходимые подробности (за исключением влияния современных событий вроде мирового кризиса 2008 года или паники на китайских биржах 2015 года, но это, строго говоря, уже не так важно).