Страница 10 из 70
— Нет, — говорю я.
Он вешает рубашку в шкаф рядом с дюжиной таких же, но из-за блеска в глазах выглядит, будто завороженным этим фактом, и я даже не представляю, почему.
— Вы будете подтрунивать надо мной из-за этого, не так ли? — недовольно бормочу я.
Он вопросительно поднимает вверх бровь.
— Я? Подтрунивать над вами?
— Мне кажется, вам нравится дразнить меня. По глазам вижу, как вы смеетесь надо мной прямо сейчас, — упрекаю я, указывая на его лицо, пока он возвращается этой своей стремительной, уверенной походкой, с самой прекрасной улыбкой, что я видела у него в моем присутствии.
— Возможно это от того, что мне нравится, как вы краснеете.
Прямо сейчас я очень сильно краснею.
Его взгляд не такой ледяной, как я запомнила. Я чувствую тепло, как в его глазах.
— Что насчет вашего отца? — он идет к двери, и мы выходим из офиса.
Мне хочется ответить весело и непринужденно, но я никогда не могла подобрать веселый и непринужденный ответ, когда дело касалось моего отца и всего произошедшего. Мы ждем лифт.
— Его не стало прежде, чем выпала возможность вручать подарки, — наконец отвечаю шепотом.
Приходит лифт, и он показывает мне войти. Пока я прохожу, он наклоняется, пока его дыхание не касается моего уха.
— Я не хотел смутить вас, Рейчел.
Мы заходим в лифт, а все его ассистенты и присутствующие на этаже, кажется, стоят по стойке смирно, ловя каждое движение Сента. Я тихонько стою сбоку, тоже настороже.
— Вы не смутили, — я отвечаю так тихо, чтобы только он мог расслышать. Но какой там. Не так уж много от него требуется, чтобы я смутилась. Какое значение имеет моя личная жизнь? Сочтет ли он меня слишком молодой и слишком неопытной для проведения интервью, которого заслуживает человек его статуса?
Его окликает одна из ассистенток: «О, мистер Сент!» и заскакивает в лифт до того, как двери закрываются.
— Да, Кэти?
Она открывает папку и указывает на что-то, написанное внутри.
— Точно, — громко отвечает он.
— Хорошо, — говорит она. — А вот это?
Сент особо не пользуется одеколоном. Он пахнет кремом после бритья и мылом. Его губы немного отвлекают меня, пока он отвечает на вопросы, которые возникли у его ассистентки. Внезапно вижу его губы перед собой, он слегка улыбается, и когда я смотрю чуть выше, понимаю, что он застукал, как я на него пялюсь.
Когда мы выходим в вестибюль, я красная, как рак.
— Спасибо, Кэти, — говорит он ей.
— Пожалуйста, мистер Сент.
Кэти. Она, по крайней мере, на один или два десятка лет старше него, и явно по уши в него влюблена. Как давно она здесь? (я задумываюсь над этим и мысленно отправляю себе небольшую заметку на почту).
— Все в порядке? — он протягивает мне бутылку воды, когда мы садимся в машину. Сидя лицом ко мне, этот парень заполняет целиком все кожаное сидение цвета слоновой кости своими широкими плечами, которые, будто милю в длину. Он выглядит расслабленным, волосы черные и шелковистые (короткие по бокам, но более длинные и игривые сверху), сегодня зачесаны назад, открывая вид на его гладкий лоб и точеные черты лица. Зеленый цвет его глаз каждый день разный. Может, поэтому я не могу отвести взгляда?
— Да, спасибо, что встретились со мной, — наконец отвечаю я.
Я достаю свои записи, потому что в этот раз не намерена все испортить. Он молчаливо пьет воду, пока я начинаю задавать вопросы. Я узнаю, что:
- Interface будет поддерживать клипы и гифки с Tumblr, а также видео с YouTube;
- сайт будет предоставлять место для хранения и передачи файлов;
- количество подписчиков ежедневно превышает первоначальные прогнозы на 160%.
— Похоже, Interface — тридцать пятая компания, которую вы основали с нуля?
— Тридцать пятая, тридцать шестая... Номер не важен. Каждая по ощущениям, словно первая.
Мы подъезжаем, мероприятие проходит в огромном саду позади большого особняка. Несколько дюжин столов с белыми льняными скатертями, подиум и повсюду цветочные композиции. Громадный купол над всем этим, изящный и воздушный, заслоняет столы как от солнца, так и от дождя.
«СПАСИ ЖИВОТНОЕ» написано темно-синими буквами на растяжке над подиумом. Когда Сент останавливается у столика, чтобы получить табличку для аукциона, я прихожу в замешательство.
— Я думала, вы сегодня произносите речь, — спрашиваю я, следуя за ним между столиками.
— Я позволяю своему бумажнику говорить за себя.
— Сент, — зовет его парень, подходящий с фотоаппаратом в руках. — Я думал, ты не подпускаешь к себе журналистов.
Я не помню имени этого парня, но внезапно вспоминаю, что он всего пару дней как-то работал в «Эдж». Он высокий, светловолосый, молодой и смотрит на меня с профессиональной завистью.
Сент берет меня за локоть, игнорируя парня, и ведет нас прямо мимо него.
— Не лезь не в свое дело, Грег, — предупреждает он низким голосом.
— Ты и есть мое дело, Сент! — кричит Грег.
Притихнув, с любопытством ожидая его реакции, я всматриваюсь в бесстрастный профиль Сента. Меня мгновенно впечатляет, с какой легкостью он выбрасывает из головы надоедливого парня. Он, должно быть, давно привык к пристальному вниманию, будто все мы мухи, роящиеся вокруг него, выжидающие, когда он совершит что-либо, заслуживающего освещения в печати. Иногда он делает нам, СМИ, одолжение, ведь он уже совершал безрассудные поступки. Как же сильно нужно на него надавить, чтобы он потерял контроль?
Я замечаю, что он игнорирует почти всех или лишь по-дружески здоровается, но его поведение явственно говорит «Мне насрать». Окружающие, с другой стороны, не могут устоять перед его магнетизмом. Их словно притягивает в его направлении, стоит им только его приметить. Я не могу объяснить те злобные взгляды, которыми награждают меня те же женщины, что с таким обожанием смотрят на Сента.
Он усаживает меня за столик в самом первом ряду по центру.
Перед каждым за столом лежит небольшой каталог с милейшими дикими животными, которых вы когда-либо видели.
— Что скажете? — спрашивает он спокойным, деловым тоном, пока я листаю каталог.
— Вы спасаете одного из этих животных? — спрашиваю я, а он кивает в ответ. — Я ни за что не смогу выбрать кого-то одного.
— Они были в цирке. Их усыпят, если они не найдут дом, а чтобы это произошло, им нужен спонсор, который обеспечит им необходимый уход в местном зоопарке.
— Мне из-за этого так грустно, — я просматриваю список животных и останавливаюсь на одном. — Слон. Я думаю, это один из самых достойных представителей животного мира. То, как они относятся друг к другу, такие заботливые, сильные и нежные.
— И это ваши аргументы? — спрашивает он, стараясь выглядеть серьезно.
— Нет, я только разогреваюсь, — говорю я, моя гордость уязвлена. — Слоны приносят удачу. Спорю, если вы спасете этого слона сегодня, его удача как-нибудь спасет вас.
— Меня невозможно спасти, мисс Ливингстон, но давайте купим этого слона, — он протягивает мне табличку, чтобы я могла делать ставки, и усаживается поудобнее с телефоном в руках, отвечая на письма, пока я поднимаю табличку.
Я начинаю сильно нервничать по мере того, как растет цена.
— Сент...
— Продолжайте, пока слон не станет вашим.
— Это она, и она станет вашей, — поправляю я его.
Он пожимает плечами.
— Если вам так удобнее.
Мы спасаем слониху по имени Рози, и теперь у нее будет дом на всю оставшуюся жизнь. Он забрал у меня табличку и повышал ставки на каждого животного, заставляя суммы расти, а других выпрыгивать из штанов. Он не объяснял мне свою задумку, и я заметила на четвертом животном, что он ставит на всех, заставляя других участников повышать ставки и платить больше.
Будто весь мир — его игровая площадка. Это внушает мне благоговение, а еще, немного пугает.
Сент может уничтожить наш журнал...
Мне только что открылась беспощадная сторона его личности, и я лишь надеюсь, что никогда не стану тем, против кого он ее использует.