Страница 1 из 8
Глава 1
Новые и старые знакомые
Даниил:
Лес наконец-то заснул.
Ноябрь в этом году обрадовал детишек неожиданным ранним снегом, взрослых – тяжелыми зимними приготовлениями, а меня – дополнительными мозгодробительными хлопотами, видимо, чтобы опять на скуку не жаловался.
Детвора из окрестных сёл и деревень твердо решила, что небольшая открытая полянка перед моими владениями – самое лучшее место для постройки очередного снежного городка, и теперь наслаждаются ежедневными «кровавыми» битвами, вплоть до наступления глубокой ночи, не только мелкие негодники, но и вся лесная живность…
Белкам, еще не успевшим сменить свои яркие летние шубки на менее заметные, доставалось сперва сильнее всех: они были отличными мишенями для обеих сражающихся «армий». А сельские пацаны, в отличие от многих городских, довольно меткие стрелки… После нескольких особо точных попаданий краснохвостые красавицы перепугались и стали появляться исключительно в самой гуще леса, не рискуя нарушать новые зимние границы, а тех, кто уже успел пострадть от «боевых действий», мне пришлось откармливать лесными орехами. Между прочим, из собственных запасов!
Волки пока были сытые, за лето они хорошо откормились, но я все же переживал: зима, судя по всему, будет долгой и холодной. А это значит, что из леса мне в холода надолго отлучаться никак нельзя, чтобы серые хищники не обнаглели вконец и не пошли гулять по людским селеньям.
Кому крупно повезло, так это Михайло Потапычу. Он нашел удобную и глубокую пещеру в самом сердце леса, залег в неё еще в середине октября и теперь спокойно смотрит сладкие сны. Деревенская молодежь его донимать перестала, теперь у них иное развлечение: кто больше оленей выследит. Лес-то царским считается, убивать здесь сохатых нельзя, они все царю принадлежат. А вот следить за ними никто не запрещал.
И «охотятся» теперь эти умники, поднимая шум и гам во весь лес: то в пустую лисью нору, укрытую глубоким снегом, по глупости своей какой-то недотепа попадет, вытаскивай его потом, то кого-то из молодняка потеряют: визгу на весь лес стоит, а леший искать должен. Часто мне по ночам спать не дают. Я уже вместо Потапыча готов им ребра переломать!
С Ариной Яговной мы наконец-то помирились. Нет, свою избушку она мне до сих пор изредка вспоминает, заставляя отчаянно краснеть при этом, но теперь уже нечаянной встречи с ней я не боюсь и её угодья по широкой дуге не обхожу. Наоборот, часто в гости заглядываю на чай с малиной и блины с джемом и сметаной. Печёт их старушка мастерки. Я порой сам не замечаю, как тарелку с верхом съедаю, и если бы не мои ежедневные хлопоты да заботы, совсем бы растолстел.
Сама Яговна рассказывала, что к ней после нашего путешествия профессор Цирин несколько раз заглядывал, постоянно соблазнял преподаванием в своей магической академии, ярко рисовал картины общения с одаренной молодежью. Старушка на это отвечает, что ей нужно время, чтобы подумать, но, судя по всему, ближе к началу лета все же сорвется к магам, будет адептам собственный опыт в теории и на практике передавать. Очень уж оживляется она, едва о магах и магии речь заходит. Сразу видно: скучно ей здесь одной живется, всё тоскует по тем временам, когда по миру свободно путешествовала.
А вот непоседа Лена, или, как ее частенько называет Цирин, «33 несчастья», после наших долгих странствий и её глупых выходок дорогу в мой лес позабыла. Так что я в кои-то веки наслаждаюсь тишиной и покоем! Хотя, стоит признать, и скучно без нее изредка бывает…
Магдалена:
Свобода! Что за сладкое, просто волшебное слово! Особенно после очередного общения с родными!
Сразу же после приезда я с головой окунулась в накопленные за время моего отсутствия повседневные дела: постоянные заговоры, наговоры, успешное лечение коров от абсцесса и Елисея – от похмелья. Ну и Пашка, конечно же, как же без него! Хотя, честно признаюсь, отвыкнув от знакомого круга общения, я сначала была рада ему, как дорогому родственнику, но потом он своими непрекращающимися слезными просьбами и мольбами вновь привычно довел меня до белого каления. В этот раз, кстати, до бунта дело не доходило. Как объяснила мне однажды Василиса, ее супруг прилюдно пообещал знаменитому бунтарю и страдальцу, что после очередного «смущения» народа «героя» отправят в дальнюю деревню и навсегда запретят ему появляться в Китеже. Подействовало. Пашка присмирел, но за мной по-прежнему таскался хвостиком и ныл, прося найти ему принцессу.
В первую же ночь после возвращения во дворец в мой сон почему-то вновь пришли ирги. Они были если не разгневаны, то уж точно сильно раздражены.
– Глупая девчонка… – шипела, зависая неподалеку от меня, главная среди них. – … ты должна была непременно убить в подземелье этого мальчишку-цирха…
– Но почему? Чем может помешать вам или миру неинициированный паренек? – Я честно пыталась понять, в чем смысл, но в ответ раздалось лишь неразборчивое злобное шипение, и из сна меня сразу же выкинуло. Уснуть в эту ночь мне больше не удалось, размышления насчет приснившегося тоже ни к чему не привели. Я просто не могла понять мотив этого несостоявшегося убийства.
Утром я попыталась связаться с Цириным, посчитав, что ректор может знать что-то больше меня, но тот отреагировал чересчур неадекватно: едва увидев мое лицо на экране своего талифана1, он быстро сделал знак, отгоняющий любую нежить, и немедленно отключился. Я всерьез обиделась и больше общаться со своим бывшим учителем не пыталась.
Время летело быстро и незаметно, и я уже позабыла обо всем на свете, когда однажды ночью во сне ко мне пришел дед. Вернее, забрал меня в свою каморку и строго предупредил, что утром у меня будет всего несколько часов на сборы. Вот же «засада», как любят выражаться адепты! Я и забыла уже о его ультиматуме! Пришлось рано утром тащиться к сонному, недавно вставшему Елисею.
– Чего тебе не спится в такую рань? – поинтересовался недовольно царь, высокий мужчина с синими глазами и немного длинным носом, уже одетый в свой парадный костюм и шелковую мантию (ждал с утра пораньше послов из Фрезии).
Я подавленно вздохнула:
– Не поверишь, ко мне ночью пришел дед, сильный маг, и предупредил, что утром я должна уехать домой…
Выглядела я настолько несчастной, что Елисей хмыкнул, а Василиса, как раз вошедшая в комнату, обняла нерадивую ведьму за плечи, прижала к своему нарядному платью и участливо спросила:
– Всё настолько плохо?
Я подняла на подругу страдальческий взгляд:
– Мои родичи терпеть не могут мою работу и мой образ жизни. Для них было бы идеальным, если бы я вышла замуж за давно приготовленного для меня жениха, заперлась в его замке и стала рожать детей, каждый год – по 5-6 детей.
– Приготовленного жениха. Ну, Лена, ты о нем, как о жареной утке с яблоками, говоришь, – фыркнул царь. – Ладно, я тебя понял. Можешь отправляться на свидание со «злобными родственниками», только постарайся не пропадать надолго.
– Это будет зависеть уже не от меня, – еще раз мученически вздохнула я и вернулась в свои покои.
Собирать особенно мне было нечего. Книги и конспекты по магии я брать не стала, чтобы не нервировать родных, не одобрявших мое занятие. Положила в сумку шкатулку с амулетами, для непосвященного взгляда выглядевшими как обычные драгоценности дорогие и не очень, добавила туда же элегантный брючный костюм на всякий случай, немного карманных денег (выданный недавно казначеем Елисея честно заработанный аванс) и села ждать деда.
Тот, конечно, не замедлил появиться: через несколько секунд в комнате открылся пространственный портал, и оттуда вывалился усталый и какой-то замотанный родственник.
– А ты почему еще не одета, – обняв меня в качестве приветствия, поинтересовался он.
Я пожала плечами:
– Так у меня только костюмы и сарафаны, а ты сам знаешь, матушке моей платья в пол подавай.
1
Талифан – технико-магическое устройство, позволяющее на расстоянии разговаривать с собеседником и видеть его.